— Детей нельзя наказывать!
— Вот ещё пятнышко, малыш. Будь внимателен.
И снова ласковый голос, но полный возмущения взгляд в зеркале. Ник понимал, что поговорить до приезда к родителям им не удастся, и уже пожалел, что решил таким образом устроить Элис сюрприз.
Она определённо оказалась к нему не готова, даже отбросила предложенную руку, пока они шли от машины к дому.
Всю неловкость первых минут вытащил на себе Лукас.
— Профессор Коннели, смотрите какие я вам сделал бусы! Это подарок. У мамы тоже такие.
— Оу, какая красота! Это что, макароны? — Мама немедленно включилась в игру. — Ты сам их раскрасил?
Знакомое, но почти забытое чувство — уютная суета двух женщин над ребёнком. Ник вспомнил, как сам любил ходить в гости, и почти всегда первое внимание доставалось ему и брату. То, что Лукас не тушуется в присутствии его матери, очень ему понравилось. Дело за отцом, который неловко топтался рядом и во все глаза изучал мальчика.
— Элис, с моей матерью ты уже знакома…
— Да. Здравствуйте, проф…эмм… миссис Холланд.
— Здравствуйте, мисс Манфреди.
— Можно просто Элис.
— Можно просто Дейдра.
— … а это мой отец, доктор Берт Холланд.
— Только, пожалуйста, не зовите меня доктором, дорогая. Дома мы обходимся без регалий.
— А это наш Лукас, отец.
— Вижу. Здравствуй, Лукас. — Выйдя, наконец, вперёд, отец протянул руку его сыну. — Приятно с тобой познакомиться.
Малыш как-то весь сжался, и сделал маленький шажок в сторону матери.
От Элис это не ускользнуло.
— Что ты, милый? Поздоровайся с мистером Бертом.
— Ник сказал, что вы поставили его в угол!
Только многолетняя практика преподавания помогла отцу не потерять лицо, хотя для Ника его растерянность оказалась более чем очевидной. Он даже пожалел старика.
— Возможно, что и ставил. Если было за что, конечно.
— Детей наказывать нельзя! — Его мальчик смело вздёрнул вверх подбородок, почти так же, как делала Элис, когда с выражением возмущения на лице противостояла Нику в самом начале их повторного знакомства.
— А если ты сейчас начнёшь пинаться?
— Не начну.
— А если начнёшь?
— Не начну!
— Ну, хорошо. Давай представим, что я начну. Что ж, вы меня за это по головке погладите?
Личико Лукаса на предположение отца так забавно вытянулось, что Ник не удержался от смеха. Мать и Элис тоже. Лишь двое — его отец и его сын, одинаково буравящие друг друга взглядом, оставались серьёзными.
— Достойные противники, ничего не скажешь, — сказала мать. — Может, продолжите спор в гостиной?
Отец снова протянул руку, и на этот раз Лукас за неё схватился, предварительно получив одобрительный кивок от своей мамы.
Ник, спешащий за ними, замешкался всего на мгновение. Его оказалось достаточно, чтобы заметить, как порывисто его мать обняла его девушку.
— Добро пожаловать в семью, дорогая.
— Спасибо, Дейдра. Понимаю, что вы должны чувствовать…
— Я чувствую, что моему сыну грозит провести в углу всю оставшуюся жизнь.
Глава 28
Их первое официальное свидание состоялось в следующий вторник. Ник пригласил её в ресторан и сразу предложил, чтобы за Лукасом присмотрели его родители.
Элис отказалась. Не от свидания, конечно, а от предложенной помощи. Лукас отправился к Нино и Стефани, а она — в салон красоты, где впервые за несколько месяцев сделала педикюр и эпиляцию. Не то чтобы Элис рассчитывала в этот вечер ими блеснуть, но уверенности в себе эти процедуры девушке значительно прибавили.
Изысканная атмосфера, лёгкое вино, блюда, тающие во рту, услужливые официанты — красиво, дорого, необычно. Услышав, как Ник делает заказ на беглом французском, Элис занервничала. Старые страхи вернулись, неуверенность тоже. Силу педикюра она явно преувеличила, поймав себя на том, что вытирает вспотевшие ладошки о бёдра, обтянутые простым чёрным платьем-чехлом, купленным на прошлогодней распродаже
— Ты часто здесь бываешь? — спросила она у Ника, после того как официант принял заказ.
— Раз год стабильно. На день рождение матери. Это её любимый ресторан.
Лучшие слова для того, чтобы её успокоить, вряд ли бы нашлись.
В родителей Ника Элис влюбилась с первого взгляда, хотя, в случае с его матерью это был раз пятый, не меньше.
Элис присутствовала на всех школьных собраниях, так что с Дейдрой они встречались и до этого. Личной беседы с профессором Коннели у неё не было, и тот звонок о приезде Николаса стал их первой частной беседой. К слову, из профессора математики получился бы неплохой игрок в покер: миссис Коннели ни словом не обмолвилась, что знает того, кто приедет за Лукасом Манфреди.
Семейная атмосфера дома Холландов заставила Элис отказаться первоначального плана устроить Нику головомойку за утаивание информации о матери. Дёргаться и правда не стоило: чувство близости, эмоционального родства к концу вечера переросло в почти что дежавю. Элис будто всю жизнь знала этих людей и росла вместе с двумя мальчишками, о которых любовно рассказывали Дейдра и Берт Коннели. Проказы, забавы, смешные случаи, а ещё уютна гостиная, вкуснейшая курица и тыквенный пирог — пообещать, что вскорости они снова приедут в гости, казалось само собой разумеющимся.
И на том первом свидании, и на последующих они с Ником много говорили, теперь уже не только о сыне и семьях. По сути, они только начали узнавать друг друга, потому их разговоры стали больше походить на исповеди. Элис поймала себя на мысли, что ей вовсе не хочется выглядеть в глазах Ника лучше, чем она есть на самом деле. Удовольствие быть самой собой ей знакомо, но искренняя заинтересованность в этом другого человека — нет.
С Ником было так легко, что она даже как-то рассказала ему об Алане, хотя тема бывших в самом начале отношений всегда и для всех — табу. Разумеется, она прекрасно отдавала себе отчёт, что такой мужчина как Ник Холланд монахом не был, и совершенно не собиралась забивать себе голову информацией об его прошлых связях.
И всё же следующий вопрос не задать не могла:
— Почему ты никогда не был женат?
— Потому что ещё не встретил тебя.
Ответ хоть и был предсказуем, но Элис он всё же рассмешил.
— Хочешь сказать, это что-то вроде благословения на будущее — встреча со мной? Что после меня — хоть потоп? Ну, давай, польсти моему самолюбию.
— После тебя — выжженная пустыня, цветочек. И это вовсе не лесть.
Она оказалась вовсе не готова к его серьёзному тону, потому предпочла перевести всё в шутку.
— Это самый необычный комплимент, который мне делали, но всё же я предпочту думать, что ты усердно строил карьеру.
- На самом деле, ты не далека от истины. Пока строилась моя карьера, я мог неделями не ночевать дома.
— Знаешь, мне не очень-то интересно слушать о твоих похождениях…
— Не в том смысле, детка. Когда «Неотек» только выходил на рынок программного обеспечения я работал по восемнадцать часов в сутки. Спал, где работал. Там же ел. Функциональность нашего здания — детский центр, фитнесс-клуб, магазины — это всё из тех времён, когда никто из моей команды не желал тратить время на дорогу.
— Для чего же ты тогда купил тот дом?
— До последнего времени он был всего лишь инвестицией.
Вопрос о том, что же изменилось, так и вертелся у Элис на языке, но озвучить его означало поставить Ника перед необходимостью вести речь о будущем. Опыт предыдущих отношений подсказывал, что чем меньше строишь планов, тем меньше разочаровываешься, когда они рушатся. И пусть она в который раз ругала себя за сравнение двух совершенно непохожих мужчин, Ника и Алана, от прошлой ошибки Элис дала себе слово удержаться: она не будет строить иллюзии, что близкое знакомство с семьёй парня что-то да значит. Не будет форсировать события, подталкивать к решениям, которые он принять не готов. Позволить себе плыть по течению — роскошь, которую она заслужила. Так почему бы не насладиться тем темпом развития отношений, который выберет сам Ник.
