Грубо, жестко, со шансом на то, что она теперь меня возненавидит. Но лучше так, чем постоянно ждать чего-то… Мечтать. Бесполезно толкать машину, если она не едет, нужно влезать в двигатель и менять некоторые запчасти.
— А если я откажусь? Подам на тебя заявление, ты снова хочешь в тюрьму?
— Тогда видео сольют в сеть. Даже если я сяду, — вру, но она верит, что я на это способен. — И максимум чего ты добьешься это славы порно звезды.
Она снова пытается меня ударить, но я обхватываю руки, разворачиваю спиной и прижимаю к двери.
— Я все расскажу Алексу, он тебя на части ведь порвет. Я не буду твоей шлюхой, я за него замуж выхожу…
— Как удачно, что Алекс уехал. Как удачно, что следующий месяц он сюда вернуться не сможет, а у тебя работа. А мы пока с тобой будем мириться.
— Ты издеваешься?! Серьезно думаешь, что после такого я смогу быть с тобой? После этого грязного шантажа?! Неужели ты так хочешь, чтобы я тебя возненавидела?
— Я хочу, чтобы ты была со мной Саш. И сделаю ради этого все что угодно. Даже стану мерзким ублюдком.
— Ты уже им стал, — отдавливает она мне ногу и дергает замок двери, но я не могу ее отпустить. Не сейчас. Никогда.
Держу крепко, накрываю соленые от слез губы, чувствую вкус крови, но не ощущаю боли от укуса. Она сопротивляется отчаянно, а пытаюсь ее успокоить. Мягко, но жестко глажу поясницу, сминаю задницу, углубляю кровавый поцелуй, но стараюсь сделать его мягче. Пока дрожь не проходит, а она окончательно не успокаивается.
— Будешь работать, путешествовать, трахаться со мной. Все как мы мечтали в ту ночь, помнишь? — шепчу, слизывая слезы. – Тебе будет хорошо со мной.
— Не может быть хорошо с тем, кого презираешь…
— В этом мы с тобой похоже. Я презираю тебя, а ты меня…
— Так удали видео, не надо меня шантажировать… Неужели тебе с самого себя не противно, — ревет она, но назад пути нет. Этот план возник спонтанно, но разве он не гениальный?
— Противно, но гораздо хуже мне без тебя. Я должен попытаться. Должен попытаться все исправить.
— Это странный способ… Ничего нормально сделать не можешь…
— А я вообще ненормальный, смирись и получай удовольствие, детка, — отхожу назад и даю ей одеться.
— Откуда ты знаешь. Про Алекса? — спрашивает уже в машине, пока я обдумываю чем завтра заняться. Мне нужно быть на гонках к семи вечера.
— Устроил ему небольшие неприятности в аэропорту. Визу забрали и восстановят только через тридцать дней. При его связях через двадцать. Так что расслабься, времени у нас вагон. Потому просто скажешь, что любишь меня.
— Как у тебя все просто! А если я не захочу, ты снова будешь меня шантажировать?
— Захочешь.
— А если нет?
— Я сказал…
— А если нет! — перебивает. — Давай Мирон! Определяй свои сроки и скажи, что будет, если я не поведусь на твою многогранную личность.
— Я отойду в сторону.
— Поклянись, — требует она, пока подъезжаем к отелю. – Поклянись, что навсегда исчезнешь из моей жизни!
Сжимаю челюсти, сдерживая гнев. Как же она достала!
— Клянусь! Клянусь, что через месяц я оставлю тебя в покое, если ты не захочешь быть со мной.
— Ладно, — рявкает она обиженно и выбегает из машины, как только мы паркуемся. – Куда ты?!
Выхожу из машины и направляюсь к ней.
— Помочь собрать вещи.
— Что?
— Ты этот месяц живешь со мной.
— Мы так не договаривались, — складывает она на груди руки. – Мне нравится жить в отеле.
— А мне нравится, когда ты выполняешь наши условия. Я говорю, ты делаешь. Ты еще не поняла?
— Можешь еще и готовить тебе прикажешь?
Делаю как можно более испуганный вид. Прекрасно помню, что с готовкой у нее крупные проблемы. Ну не дано…
— Нет, травить меня не надо. Пошли вещи собирать…
— Стой, стой, – задыхается она и делает шаг назад. – Стой и жди здесь, я сама все соберу. Пожалуйста…
— Не придешь через десять минут, я сам тебя заберу. Как есть…
— Ну ты и козел…
— Давай козочка, время уже пошло, — играю бровями, и она срывается на бег. А я улыбаюсь сам себе… Да, я козел, но какой же все-таки гениальный.
Глава 36. Саша
Что я творю?
Именно этот вопрос топором рубит мои нервы, пока я спешно собираю чемодан, всмятку толкаю свои пожитки, посматривая на часы.
Минута.
Неужели припрется?
Неужели действительно его игра не блеф, а то видео мне не приснилось.
Бросаю последние штаны в чемодан, застегиваю молнию и закрываю лицо руками, чувствуя, как до сих пор пытают щеки.
Как я могла не понять, что не сплю?
Неужели, я настолько завралась самой себе, что упустила этот момент, момент, когда по сути сама полезла на Мирона.
Сука.
Просто меркантильная дрянь, которая недостойна Алекса.
Хоть сейчас звони и говори ему все. Говори, что он выбрал в жены совершенно не ту девушку. Придется, конечно поднапрячься, чтобы вернуть ему деньги за учебу. Наверное, даже квартиру придется продать, потому что быть должной, после всего что он для меня сделал я не смогу.
Я выдержу этот месяц, заработаю денег на съемное жилье и продолжу работать. И больше никаких мужчин. Хватит.
Если Мирон действует так, то и я буду грязно играть. Он отпустит меня раньше, сама не захочет больше держать меня возле себя.
Я устрою ему такой рай, что он надолго запомнит, что такое держать возле себя девушку против воли.
В дверь стучат, и я поднимаюсь. Стираю слезы и стаскиваю свой чемодан с кровати.
Открываю дверь и всучаю его Мирону.
— Тащи, — нагло так и плевать. – Очень надеюсь, что жить мы будем не в клоповнике. Хочешь держать меня возле себя, предоставь нормальные условия.
— Есть, госпожа, — усмехается Мирон, пока мы спускаемся к машине. Только вот в салоне он неожиданно притягивает меня к себе и шипит в губы. – Только не забывай одну вещь. Теперь ты у меня в руках.
Забудешь тут.
— И?
— Именно ты выполняешь все мои желания и делаешь меня довольным, иначе…
— Так может и минет тебе прямо сейчас? – отталкиваю его, злясь на саму себя. Ну кого я обманываю… Не смогу я долго быть стервой, но жизнь испорчу изрядно, пусть не сомневается.
— Ты не заслужила минет. Так что сиди тихо.
Сказать, что я возмутилась, ничего не сказать. Открыла рот, чтобы наорать на него, но промолчала. Много чести.
Бесполезно с ним спорить. Сейчас все карты на его стороне. Но я обязательно что-нибудь придумаю.
Чем дальше мы отъезжали от отеля, тем острее я осознавала свою беспомощность рядом с ним. А когда он положил свою руку на мое колени и несильно сжал так и вовсе поджала губы, вспоминая вторую нашу ночь.
О чем я думала? Почему на это решилась? Что мною двигало?
— Мирон…
— Ммм…. – не глядя сворачивает он на перекрёстке и везет нас по людной улице, где все веселятся и орут песни.
— Как так вышло, что я ничего не помню.
— Заливай больше…
— Но я говорю правду! Я была уверена, что это сон…
Мирон хмурится, смотрит на меня тяжело вздыхая.
— Ты принимала что-то перед фотосессией?
Вспоминаю тот злосчастный день, свой мандраж и отказ сниматься с Мироном и вообще к нему подходить. Страх, который превратился в настоящую истерику.
— Джулиан что-то дал мне…
— А ты типа не знаешь, что?
— Мирон! Прекрати издеваться! Ладно в тот раз был ты, а в следующий раз это может оказаться кто-то другой! Мне нужно понять…
— Не ори, — неожиданно затыкает меня Мирон хмурясь. На светофоре трет переносицу, убрав с моего колена свою руку. Черт, я уже забыла о ней. – Ты помнишь, что именно дал Джулиан. Таблетку? Порошок?
— Таблетку. Он запихнул ее мне и заставил выпить шампанского.
— И тебе сразу стало хорошо?
Задумалась. Потому что после того глотка алкоголя провал. Помню все моментами, как забытый сон, но сложить пазл не получается.
— Я не помню…
— Больше никогда ничего у него не бери. Я и сам понял, что ты накачена, но не реагировать на твою настойчивость не смог. Извиняться не буду.
