— Я не знал, что ты с кем-то встречаешься, — воскликнул он, ослепительно улыбаясь. — Как долго? Ты познакомишь меня с ней?
— Недолго. Это словно ураган, — ответил я как можно честнее, надеясь избежать вопросов.
В конце концов, я только отсрочил неизбежное. Его разум может и не был таким, как прежде, но в некоторые моменты он был в ясном уме. Невозможно обойтись без объяснения того, кто станет моей женой.
Это было подобно вулкану, когда ты понимаешь, что находишься в полной заднице и не можешь повернуть назад, и продолжаешь свой путь.
— Итак, я смогу с ней встретиться? — снова спросил он. — Или ты познакомишь меня со своей невестой только после произнесения клятв?
— Конечно, до свадьбы. Скоро. Обещаю.
— Не будь таким взволнованным, — пошутил он. — Боже, я даже не знаю, как ее зовут. Скажи мне, Нико. Скажи мне имя ангела, который завоевал твое сердце.
В романтическом образе, который он нарисовал, правду признать было еще труднее, но лучше, чтобы он узнал об этом до встречи с ней. У меня защемило в груди, и все счастье, которое я подарил несколько минут назад, ускользнуло, словно песок сквозь пальцы.
— Верана Мариано, — выдохнул я.
Он выпрямился во весь рост, его челюсть открывалась и закрывалась, словно он подумал, что это шутка, над которой можно посмеяться, а затем сказать мне, что я пудрю ему мозги и это неправильно. Каждая возможная реакция вызывала разные эмоции, мелькавшие на его лице, пока, наконец, на нем не отразилось полное крушение надежд.
— Николас Найтли Раш. Какого черта ты делаешь?
— Это не то...
— Что я думаю?
Я поморщился, ненавидя, что он назвал мой ответ чушью, потому что мы оба знали, что в глубине души это связано с местью.
— И да, и нет, но я не искал ее. Она просто... попала ко мне в руки.
Одна бровь медленно приподнялась, напоминая мне обо всех случаях, когда он находил меня с крошками печенья на губах после того, как я уже ложился спать. Не говоря ни слова, он откинулся назад, глубоко вздохнул, положив сцепленные руки на живот, в ожидании.
Время прыгнуть в вулкан.
Глубоко вздохнув, я объяснил, как обручился с дочерью человека, которого ненавидел больше всего на свете.
— Она невинная женщина, Николас. Не впутывай ее во все это, — сказал он, когда я закончил.
— Она получает более чем достаточно от этого.
— И как она справится с осознанием того, что именно она станет ключом к краху семейной компании?
— Она достаточно умна, чтобы начать свое дело, и после всего, через что заставил ее пройти отец, она может захотеть именно этого. — Дедушка покачал головой, но я не позволил его разочарованию поколебать мою решимость. Я зашел слишком далеко — мы прошли через слишком многое. — Я знаю, что делаю, всем станет лучше от этого.
— Брак, построенный на лжи, это не брак, Николас. Даже ненастоящий. Никому не будет лучше от этого.
— Наш брак более честен, чем у других. Такой расклад устраивает нас обоих.
— Пять лет — долгий срок. Многое может произойти между двумя людьми, живущими вместе, — много эмоций. Я думал, что люблю твою бабушку, когда женился на ней, но это было ничто по сравнению с тем, как я обожал ее пять лет спустя. Не делай ей больно.
— Этого не произойдет, — сказал я со смехом. — Мы не... особо заботимся друг о друге. Все, на что мы можем надеяться, это на партнерство в этом деле. Она умная. Талантливая. Красивая. Храбрая.
— Не заботишься о ней, да? — спросил он с ухмылкой.
Я нахмурился, не пытаясь больше оправдываться. На самом деле все было очевидно, и, честно говоря, его наглая ухмылка раздражала больше, чем разочарованный хмурый взгляд.
— Просто... сделай мне одолжение, — наконец попросил он, когда я не ответил на его ехидный вопрос. — Скажи ей, прежде чем сделаешь что-нибудь радикальное.
Чувствуя тяжесть от его просьбы с каждой секундой, когда пытался уйти от ответа, я, наконец, уступил.
— Я скажу ей.
В какой-то момент.
Пообещав это, я ушел, сказав, что вернусь с Верой и отвезу его к бабушке.
Я бы не сказал, что побежал к выходу после нашего разговора, но, определенно, это была быстрая ходьба.
Мне нужно было выбраться оттуда.
Во время поездки на работу я пытался не думать о его недовольстве мной, и к тому времени, когда добрался до офиса, мое настроение упало до опасной отметки. Это включало в себя мало вежливости и учтивости. Поэтому, когда увидел Веру, стоящую в стороне и смеющуюся с коллегами, мне было все равно, как со стороны выглядели мои действия.
Вдобавок ко всему, один взгляд на нее пронзил мою грудь, словно молнией, заставив сердце биться в бешеном ритме. Мой член встал, словно по стойке смирно, когда я представлял, как расстегиваю пуговицы ее белой блузки, обнажая идеальную грудь, и сексуальная неудовлетворенность смешивалась со всеми остальными эмоциями, лишая всякого подобия контроля.
Я подошел, скользнул рукой по изгибу ее талии, наклонился, отбросив ее волосы в сторону, чтобы высказать свое требование ей на ухо.
— В мой кабинет. Живо.
Широко раскрытыми глазами она посмотрела на своих коллег, но быстро отвела взгляд. Я не стал проверять реакцию других или смотреть, подчинится ли она. Я знал, что она последует за мной, чтобы, по крайней мере, отчитать наедине.
— Какого черта с тобой произошло? — потребовала она, почти захлопнув за собой дверь моего кабинета.
— Мне нужно было поговорить с тобой.
— Ну, так и проси, как нормальный человек. А не шепчи мне на ухо, словно я... я...
Я ждал, подняв брови, пока она подберет слова, наслаждаясь тем, как она размахивает руками от разочарования.
— Какая-то девочка на побегушках, — наконец прокричала она.
— Уверяю, ты не девочка на побегушках.
— Ну, для всех остальных это выглядит именно так. Я уже говорила тебе, что не собираюсь терять уважение других из-за того, что они могут подумать, что я трахаюсь с боссом, в то время когда должна работать.
— А я уже объяснял, что мне все равно. Ты будешь моей женой, и если они хотят думать, что я трахаю тебя на каждой поверхности моего кабинета, то так тому и быть. К счастью, я босс, и их мнение не имеет значения.
— Мне не все равно.
Она сверкнула глазами, но под сжатыми губами и кулаками я увидел мольбу.
Не делай ей больно.
Слова деда вызвали волну раздражения. Однако все это не сумело скрыть правду, которая скрывалась за всем внешним лоском. Возможно, мы с Верой не особенно заботимся друг о друге, но я хотел уважения. Я мог бы сделать то же самое для нее.
— Хорошо, — сказал я. Ответ прозвучал резко и все еще переполнен моим разочарованием, которое я испытал за этот день, но хоть что-то. — Если ты мне понадобишься, я пошлю за тобой, как за обычным сотрудником... хотя это не так.
Она закатила глаза, очевидно, будучи не более зрелой, чем я.
— О чем ты хотел поговорить со мной?
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне до свадьбы.
— Что? Почему?
Мне не понравилась ее реакция, словно я попросил ее прыгнуть с парашютом без парашюта.
— Потому что я так сказал.
И ей, честно говоря, не понравился мой ответ. Ее брови взлетели вверх.
— Хочешь попробовать еще раз, Николас?
Сделав глубокий вдох, я стиснул зубы, не привыкший ни перед кем оправдываться.
— Это вполне логично. После церемонии мы сразу уедем в свадебное путешествие, а после возвращения будем заняты работой. Я хочу все сделать до этого.
Она изучала меня, и я изо всех сил старался молчать, позволяя ей все обдумать. Она так долго молчала, что я подумывал о том, чтобы сесть и ответить на несколько электронных писем, когда она, наконец, заговорила.
— Когда?
— В эти выходные.
— У меня девичник.
— У тебя будет девичник?
Мое лицо исказилось при этой мысли. На ум пришли стриптиз-клубы и кокетливые женщины, за этим последовало небольшое раздражение. Лучше бы моей будущей жене не засовывать долларовые купюры в стринги накачанному стриптизеру.
