Подруга накалывает на вилку небольшой кусочек чизкейка и отправляет себе в рот. После этой процедуры она отпивает из своей кружки горячий напиток и медленно ставит на стол. Но и это еще не все. Вынимает салфетку, вытирая губы, и кладет ее рядом с тарелкой. Катя оттягивает момент, а я уже ни на шутку злюсь на подругу, потому как не понимаю смысла интриги.
— Что-то я никак не пойму, ты скажешь мне, кто отец? — я складываю руки на стол, не отводя взгляда от Соболевой. Странная она. — Не узнаю тебя.
— Отец не Мир, — девушка, наконец, переводит взгляд в мою сторону. Я замечаю, как ее глаза наполняются слезами, чего раньше практически не случалось.
— Лис? — озвучиваю свою догадку, которая кажется абсолютно невозможной.
Катя кивает головой, обреченно вздыхая. Я прекрасно понимаю, о чем она думает. Лис в скором времени женится, а их связь, вероятнее всего, была случайной, и каким бы ни был хорошим человеком Костя Лисянский, его поступок накануне свадьбы с Лерой оставляет желать лучшего. Что же до Кати, то девушка всегда неровно к нему дышала. Вот во что и вылились эти чувства.
— Рано или поздно это должно было случиться, — тихо произношу я. — Если в прошлом вы удержались от взаимного притяжения, то, видимо, сейчас наступила кульминация.
— Или слишком много выпивки, — она легонько хлопает себя по лбу. — Кстати, после того вечера, я не пью больше. А знаешь, что самое ужасное. Костя не помнит, что было той ночью, а это была самая лучшая ночь в моей жизни. Наутро он спросил, было ли что-то, а я струсила и сказала, что мы просто уснули.
— Кать, — я закатываю глаза. — Надо было сказать как есть.
— Для меня было слишком унизительно, что он не запомнил ничего из того, что было. Наверное, поэтому я солгала, — подруга переводит взгляд за мою спину. — Кристина уходит. И, похоже, встреча оказалась не самой приятной.
— Главное, чтобы никто не пострадал, — шепотом говорю я.
* * *
После того случая в кафе проходит почти неделя, но ничего страшного не происходит. Правда, ощущение, будто это какое-то затишье перед огромной бурей, не покидает ни на минуту. За это время я успеваю устроить Сонечку в детский сад, потому как в столице мы однозначно задержимся на неопределенное время.
Однажды поздним утром я вхожу в кухню, и мой взгляд приковывает прекрасная картина. Как в старые добрые времена мама суетится около плиты в надежде порадовать любимых домочадцев. Глядя на свою дорогую мамочку, понимаю, что женщина давным-давно простила Сергея. Уверена, что это произошло еще в Италии.
— Отлично выглядишь, мамочка! — восклицаю я. — Тебе очень идет этот фартук.
Она опускает глаза и ладонью пытается стряхнуть муку, которая появилась на хлопчатобумажной ткани. Ее движения кажутся такими обычными, повседневными, что я в буквальном смысле переношусь в ту студенческую жизнь, когда наша жизнь играла беззаботными красками всех цветов радуги.
— Доброе утро, дочка! — нараспев произносит она, продолжая заниматься своими делами. — Ты уже отвезла Сонечку в сад?
— Да, я переживала, как она отреагирует на новых людей и детей, но все прошло отлично. Сегодня с радостью пошла туда, даже со мной забыла попрощаться, — мои губы невольно расплываются в улыбке, когда я вспоминаю реакцию ребенка.
— Она умничка, — ласковым голосом произносит она. — От Влада нет новостей? Эти его бесконечные командировки буквально сводят с ума.
— Нет, мы за эту неделю не созванивались и не говорили, — отвечаю спокойно, пытаясь сохранить уравновешенный тон. — Я звонила ему некоторое время назад, но он был занят, поэтому разговора как такового у нас не получилось.
— Любишь его, да, дочка? — в лоб спрашивает мама. — Столько лет потеряли. Кто ж знал, что Дима не тот, за кого себя выдает.
— Он и не был таким раньше. По крайней мере, я этого не замечала, — говорю я, после чего раздается телефонный звонок.
На экране высвечивается имя Влада Беркутова, а мое сердце сначала замирает, после чего заходится в бешеном ритме. Рой бабочек порхает в животе от долгожданного звонка, но взволнованный голос из трубки заставляет меня напрячься.
— Привет, Есения! Как дела? Как Соня? — голос Беркута словно мелодия для моих ушей, несмотря на обеспокоенность.
— Привет! Да все нормально, — отвечаю я, поднимаясь по лестнице. — Сонечку устроила в садик. Уже почти неделю ходит.
— Есения, ты должна прямо сейчас же забрать ребенка, — вкрадчивым голосом произносит Влад. — Ты поняла меня? Я в ближайшее время вернусь.
— Да, Влад, но не понимаю твоего беспокойства. Сад хороший, частный, с охраной, — убеждаю скорее себя чем Влада. На некоторое время я замолкаю, потому как после его слов волнение растет в геометрической прогрессии. — Но я и сама хотела рассказать тебе нечто странное. В тот день, когда ты высадил меня, в кафе были Дима и твоя супруга. Не как пара, со стороны они выглядели больше как деловые партнеры.
— Сомневаюсь, что Крис будет вставлять нам палки в колеса, — с уверенностью в голосе произносит Влад.
— Я бы не была так уверена, — резче, чем хотелось бы, отвечаю я. — Отвергнутая женщина — опасная женщина.
— Она не отвергнута. По крайней мере, не мной. Сейчас забери Соню и никуда не опускай. Я вернусь на днях и заберу вас к себе, — коротко отвечает моя бывшая и настоящая любовь. — И еще: прекрати постоянно сопротивляться тому, что рано или поздно, приведет тебя к единому верному решению.
— К какому? — я ощущаю, будто сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
— Ты станешь моей.
Глава 39. Есения
Я сбрасываю вызов, после чего в прямом смысле слова лечу, сметая все на пути, к своему ребенку. К счастью, Сергей сегодня работает из дома, потому вручает мне ключи от своего автомобиля. Словно мантру повторяю себе, что все в порядке, и не нужно воспринимать фразу Влада настолько близко. Нужно всего лишь забрать ребенка из детского садика и убедиться в том, что она цела и невредима.
Но сердце выпрыгивает из груди, словно я бегу самый длинный марафон в своей жизни. Чувство страха мгновенно заполняет все мое существо, и в настоящий момент я думаю только об одном.
— Только бы с ней было все хорошо, — как заведенная бурчу себе под нос, пока стою в пробке.
Садик находится не слишком далеко от дома Беркутовых, и пробки здесь, скорее, редкость, но именно сегодня как назло застреваю на дороге. До воспитателя дозвониться не получается, и я со злостью бросаю телефон на соседнее сиденье. Смотрю на табло в автомобиле, где высвечивается время. Почти два часа дня. Теперь становится ясно, почему невозможно дозвониться до воспитателя. Все детки спят в это время.
Надо сказать, что ситуация с Димой и, в самом деле, выглядит очень странно. Проходит почти неделя, а он не звонит и, уж тем более, не приезжает в огромный дом Беркутовых, чтобы повидаться с Сонечкой.
Раздается трель моего мобильного, и пока я пытаюсь дотянуться до телефона, брошенного на соседнее сиденье, вызов завершается.
— Сеня, привет! — с первого гудка отвечает Катя.
— Привет! — быстро отвечаю я.
— Все в порядке? — удивленно спрашивает подруга.
— Я не знаю, Кать, — честно признаюсь я. — Я пытаюсь попасть в детский сад, чтобы забрать Соню, но стою в пробке уже минут двадцать. А машины даже не двигаются.
— Не понимаю, почему ты нервничаешь? И что за срочность забирать ребенка во время сна? Они же сейчас спят, верно? — вновь удивляется Соболева.
— Да, но есть подозрения, что Дима попытается навредить моей девочке, — тяжело выдыхаю в ответ, после чего втягиваю носом воздух, которого, кажется, становится ничтожно мало. — Или и вовсе отнимет ее у меня.
— Так, подруга, для начала успокойся. От того, что ты сейчас гоняешь подобные мысли, ничего хорошего не будет, — строго говорит Катя. — Давай так. Я нахожусь в десяти минутах езды от вашего садика. Заеду и все узнаю.
— Спасибо, Кать, — я сглатываю ком, который подступает к горлу. — А ты звонила по делу? Или просто поболтать?
