капает!
Я, на всякий случай, пробегаюсь глазами по потолку, не замечая ни одного мокрого пятна.
– Руслан, может, хватит? В ближайшее время эта халупа – мой дом. И тебя сюда никто не звал.
– На что ты жить собираешься? Ты в первую очередь должна думать не о своих капризах! Здесь же находиться ну просто невозможно! И воняет, как на помойке!
Да, это, конечно, не его двухэтажные безразмерные хоромы. Квартирка очень маленькая, старый ремонт, потрёпанная мебель. Но его замечание насчёт запаха абсолютно беспочвенно. А мне искать некогда. Жильё я смогу и чуть позже поменять, когда стабилизируется ситуация с работой. Если бы только папа знал, как я живу...
– Руслан, можно не кричать? Ты разбудишь ребёнка. И, в конце концов, тебя всё это уже не касается.
Он приближается очень медленно и зловеще наклоняется к моему правому уху. Ещё через секунду я слышу тихий, зловещий шёпот:
– Чёрта с два меня это не касается. Если у тебя мозгов подумать не хватает, это за тебя буду делать я. Развестись хочешь? Да не получится.
– Получится. Ты не сможешь надавить на всех.
– Зря ты так думаешь, Ева. И никаких отказов я писать не собираюсь. Попробуй хоть шаг сделать без моего ведома. Останешься без дочери. Будете здесь обитать вдвоём. С плесенью. И тогда обсуждать часы посещения ребёнка придётся тебе самой. Только уже без гонора.
Резко отстраняется от меня и идёт на кухню. А я слышу его уверенный тон:
– Уважаемый. У меня слишком мало времени, чтобы я его так нерационально тратил. Квартира хуже некуда. Если есть что-то поприличнее, показывайте. И побыстрее…
Алиса начинает беспокоиться, поэтому проследовать за мужем и сказать своё выцветшее «Я» мне сейчас не удаётся, как, впрочем, и всегда в последнее время. Себе дороже сейчас спорить…
Ласково прижимаюсь к малышке, пытаясь понять, почему Руслан не хочет отойти в сторону.
Он возвращается минут через десять.
– Поехали. Сегодня останешься дома. А завтра я сам съезжу и посмотрю приемлемые варианты. Помогу с вещами. И имей в виду. Я не советую пускаться во все тяжкие. Считай это небольшой передышкой для твоего морального и физического восстановления.
– Руслан, ты что глухой? Я не вернусь к тебе. Мне не нужно помогать. И какое ты имеешь право угрожать тем, что заберешь ребёнка? Она вообще не твоя...
– Рот закрой. И спускайся вниз.
– Руслан, я не поеду, – кажется, моя клетка медленно захлопывается вновь. Запах свободы был так близко...
– Мне применить силу? – он делает шаг мне навстречу, а я резко отстраняюсь назад, крепко прижимая к себе свою доченьку. Она, разумеется, всё чувствует и, проснувшись, начинает плакать.
Я поджимаю губы от абсолютного бессилия. Конечно, он меня силой швырнёт в машину и отвезёт обратно. Я чувствую себя совсем беззащитной.
– Руслан, ну зачем? У нас не получалось нормально общаться с самого начала. Пожалуйста, я ведь ничего не прошу, кроме одного. Отпусти.
– Не поедешь, значит? – вкрадчиво, медовым голосом осведомляется муж. И затем резко меняет тон. – Хорошо. Как скажешь. Только ребёнка мне отдай. И свободна.
С моего лица в одно мгновение сходит вся краска. Эти слова просто вышибают из меня дух. Что значит, ребёнка ему отдать?!
– Чего ты хочешь от меня, я не понимаю! Всё финансовое имущество останется у тебя. Что тебе ещё от меня нужно, – и, не сдерживаясь, под громкий детский плач в сердцах выкрикиваю, – ЧТО?! Алиса? Она ведь тебе не нужна!
Я вспылила и тут же об этом пожалела. Алиса не успокаивается. Теперь я понимаю, как Руслан добился всего, что у него есть. Он не гнушается ничем.
– А у неё, между прочим, есть официальный отец. Тот, который законный муж твой. И чьё мнение ты должна спрашивать в первую очередь, а не ставить в известность и не выливать на меня ведро с помоями, когда я уставший приезжаю домой. Моим согласием ты обязана интересоваться прежде, чем пренебрежительно плевать в мою сторону в очередной раз. Я тебя из говна вытащил, Ева. И можешь быть на сто процентов уверена. Там же ты и окажешься без меня. Никто тебе не поможет. Никто против меня не пойдёт.
– Ты не сможешь давить на меня ребёнком, – и тихо добавляю, – я официально докажу, что она не твоя. И вычеркну твоё имя из её документов.
– Какая ты наивная, родная моя. Ева, мужчину нужно ещё заставить пройти определённые процедуры. И поверь. Ты этого сделать не сможешь, – он кивает мне на дверь, грозно добавляя. – На выход!
Уже в машине он продолжил заколачивать гвозди в остатки моей решимости.
– Я буду приезжать, – я напрягаюсь, а неудержимая волна возмущения уже поднимается из низов. – Но уж точно не в этот свинарник.
– Зачем тебе это? – стараюсь говорить как можно спокойнее. – Зачем тебе чужой ребёнок? Зачем тебе такая жена? Такая жизнь? Зачем?!
– Я уже говорил тебе. Развод для меня неприемлем. И ребёнок не виноват, что его мать последняя... – витающее в воздухе слово муж заставил себя проглотить, так и не произнеся. А я сочла за лучшее прикусить язык.
Как только мы зашли домой, в мою сторону ударил грубый приказ:
– Ребёнка оставь в комнате и сразу же сюда иди.
– Руслан, мне...
– Если через две минуты тебя здесь не будет, я поднимусь сам. Но для тебя это будет намного хуже.
Естественно, проигнорировать его слова я не могла. Он устроит скандал прямо при малышке... Именно поэтому, я положила дочь в кроватку и вернулась вниз, беспрекословно подчиняясь.
И вот я уже вновь смотрю в перекошенное от злости лицо.
– Кто даёт тебе деньги? – затрагивает больную тему. Как мне отбиваться? Он не верит, что я ухожу в никуда с почти пустыми карманами.
– Ты, – горечь прожигает насквозь.
