он солгал мне!
Мое сердце бешено колотится, и я отчаянно хочу спросить, с кем, с кем он тебе изменил? Но держу рот на замке и жду.
— Я действительно поверила ему, — боль сквозит в ее словах, когда она поворачивается в моих объятиях, кладя свои маленькие руки на лацканы моего пиджака. Ее взгляд скользит по пуговицам моей рубашки, а пальцы следуют за ним. — Я действительно думала, что он хорошо относится ко мне.
Я слегка отстраняюсь, хватая ее за запястья и привлекая тем самым ее внимание.
— Прости, — говорю я с искренним сочувствием, но это выходит грубо и резко, что шокирует ее.
Она тут же отстраняется от меня.
— И ты меня, — говорит она, глядя в пол, поворачиваясь и убирая волосы с лица. — Я думаю, может быть, сегодня вечером…
Я уже слышу, как она пытается найти отговорку, вижу, что хочет оттолкнуть меня, но я не позволю этому случиться. Я ни за что не уйду, пока не узнаю, что она все еще моя.
Каждый раз, когда она задает мне вопрос о том, что происходит между нами, я чувствую, что должен держать ее крепче. Я не могу позволить ей уйти, не узнав, кто я.
— Иди сюда, — произношу я едва слышно.
Она останавливается и вопросительно смотрит на меня из-под густых ресниц. Она не спрашивает, но повинуется, делая два маленьких шага ко мне.
— Он глупец, что изменял тебе, — говорю я ей, проводя большим пальцем по ее подбородку.
Она издает легкий смешок, я этого не ожидал.
— Ты известный игрок, Мейсон.
Я прищуриваюсь, когда она это произносит, улыбка исчезает с ее лица.
— Тебе не нужно притворяться, что тебе не все равно. Со мной все будет в порядке.
Я начинаю злиться, сердце бешено колотиться. Я, черт побери, не позволю ей принижать наши отношения.
— Наклонись над столом, — сквозь зубы произношу я.
Она моргает, полностью потрясенная. Ей надо было сначала думать, прежде чем нести такую чушь.
— Сейчас же, Джулс, — жестко приказываю я.
Хотелось бы мне забрать свои слова обратно, но я такой, какой есть, и это то, что она получит. Между нами назревает противостояние, мне не хватает воздуха. Мне нужна Джулс такой, какая она есть на самом деле, а не та версия, которую вызывают воспоминания о ее муже.
На мгновение наши взгляды встречаются, мое сердце в груди начинает бешено колотиться от мысли, что я могу ее потерять, но она сдается прежде, чем я успеваю что-либо предпринять.
Джулс упирается бедрами в стол, медленно наклоняясь, чтобы верхней частью тела лечь на столешницу. В том-то и прелесть наших отношений, что она хочет уступить мне. Она отчаянно хочет доверять и не пострадать при этом.
— Подними платье, — приказываю я ей.
Я слышу, как учащается ее дыхание
— Мейсон…
— Ни слова. Никаких оправданий.
Я сжимаю свой член, но у меня нет намерения трахать ее. Я хочу доставить ей удовольствие и показать, что она для меня значит.
— Подними платье и покажи мне себя.
Присаживаюсь на корточки позади нее, пока она медленно тянет ткань вверх, обнажая кружевные трусики.
Медленно скольжу пальцами по ее бедрам, прохожусь по попке, потом пояснице, прижимая ее к себе. Я осторожно отодвигаю трусики в сторону, любуюсь ее красотой. Медленно прохожусь языком по краю кружева и почти разрываю его, когда оттягиваю чуть сильнее, но вместо этого решаю использовать пальцы.
Сначала я играю с ее клитором, нежно проводя ногтем по набухшему бугорку, а затем возвращаюсь к ее входу.
Ее кожа покрывается мурашками. Ей не требуется много времени, чтобы стать влажной.
Джулс издает стон, расслабляясь на столе, и это заставляет меня улыбнуться.
Для нее путешествие будет долгим. Меня не волнует, что мы забронировали столик на ужин. Ей придется смириться с опозданием.
Я ввожу в нее палец, глубоко скользя внутрь, меняю позу, кладя вторую руку на бедро. Глаза Джулс закрыты, когда я трахаю ее, расслабляя и проверяя ее готовность. Я ускоряю темп, вспоминая свое раздражение, и добавляю еще один палец.
— Давай, Джулс, — говорю я и целую ее в шею. — Скажи, что мне все равно.
С ее уст срывается сдавленный крик, и она всхлипывает, чуть извиваясь в попытке уйти от интенсивного удовольствия.
Я ввожу в нее третий палец, поглаживая ее переднюю стенку прямо там, где находится комок нервов, и не отпускаю, когда она начинает кричать. Она изо всех сил пытается вырваться, дергая скатерть и стараясь отвести ногу в сторону, но я прижимаю ее бедром к столу, одной рукой безжалостно гладя ее, а другой орудуя внутри ее влагалища.
— Я бы никогда не стал изменять тебе.
А затем произношу слова, хотя она понятия не имеет, насколько они правдивы.
— Я бы никогда не воспользовался тобой.
— Мейсон! — выкрикивает она мое имя, и ее киска сжимается вокруг моих пальцев.
Мое имя! Я хочу, чтобы она кончала, выкрикивая мое имя. Кончала от того, что я с ней делаю, и она мне это позволила. Все, что она должна сделать, это уступить мне.
— Скажи, что ты понимаешь, Джулс.
Я не позволю ей кончить, пока не услышу, как она это произнесет. Клянусь Богом, я остановлюсь, если она не даст мне этого.
Возможно, я скрываю правду, но не лгу.
— Да.
— Что, да?
— Да, Мейсон.
Я улыбаюсь ей в волосы, замедляя темп и заставляя тем самым ее хныкать.
— Да, Мейсон, что? — спрашиваю я ее.
Мое сердце колотится в груди, но мне нужно услышать, как она это говорит. Я не хочу, чтобы это дерьмо с ее мужем имело какое-то отношение к тому, что есть у нас.
— Ты этого не сделаешь. — Она прикусывает губу, глядя на меня с мольбой о пощаде. — Ты не причинишь мне вреда.
Я прижимаюсь губами к ее губам одновременно трахая пальцами ее влагалище, безжалостно прижимаясь к ее твердому клитору. Она хнычет мне в рот, когда ее настигает экстаз, и стучит рукою по столу в попытке сдержать свое тело, чтобы не выгнуться от моего прикосновения. Я не отступаю ни на шаг, получая от нее каждый кусочек ее оргазма.
Джулс выгибает спину, дрожь освобождения все еще сотрясает ее. Именно такой я и хочу видеть ее всегда.
В ее мягких голубых глазах нет никакого беспокойства, только выражение удовольствия на лице.
Именно я сделал это с ней.
Мой член тверд, как гребаный камень, но сейчас все только для нее. Она оглядывается через плечо, все еще тяжело дыша и вцепившись пальцами в кремовую скатерть. Джулс ждет, что я
