говорила себе не делать этого, не влюбляться, не открывать сердце, не смотреть на него так, не верить словам.
Но это ведь первая любовь. От нее не получилось спрятаться. Мама так любила повторять, что она обязательно меня найдет. А получается, не нашла, а украла, точнее, украл.
— Можно капучино с собой, без сахара?
Пока ждала кофе, от мыслей не удалось отвлечься, я продолжала смотреть, как Данил курит на крыльце кафе, как все еще разговаривает с адвокатом и нервничает.
— Что-то случилось?
Взяв кофе и расплатившись, вышла на улицу.
— Валера отвезет тебя в квартиру родителей, придется подождать там пару часов.
— Почему? Почему я не могу поехать с вами?
— Надо в полицию, они уже ждут.
Только сейчас увидела, что на парковке стоит полицейская машина, двое мужчин в форме ждут, поглядывая на нас.
— Не понимаю, почему, что они здесь делают?
— Просят явиться, нужно рассказать, что я делал и где был в ночь убийства той девушки, танцовщицы из клуба.
— Я поеду с тобой, ты был со мной, мы были вместе. Я же так и сказала тому подполковнику.
Начинаю повышать голос, кофе уже не хочется, выкидываю его в урну, по спине бежит горячий пот от волнения. Я верю, Данил не мог никого убить, тем более человека, который ничего ему не сделал плохого.
— Влада, послушайте, то, что вы свидетельствуете в пользу Данилы Константиновича, это хорошо, но сейчас вызывают его, а надо, чтоб все прошло менее эмоционально, вас все равно не пустят, а он будет волноваться.
Сафин не смотрит на меня, делает последнюю затяжку, выкидывает сигарету на газон, спускается по ступенькам, идет к полицейской машине. А у меня такое ощущение, что земля уходит из-под ног, и что я вижу его последний раз.
Сейчас на него повесят все грехи мира, тот жирный мент этого и хотел — вновь посадить его, и наверняка к этому причастен Минаев. Вот как раз он и может быть причастен к этому убийству, если не своими руками, так отдав приказ. А что если и своими?
— Влада, пойдемте у нас мало времен, я должен быть с Даниилом.
— Я могу подождать в кафе.
— Нет, он сказал отвезти вас на квартиру, отдал ключи, пойдемте.
Сафин уже уехал, оставив меня с мыслями и предчувствием беды, которое я гнала прочь. Дорога до квартиры родителей Данилы заняла немного времени, я все время смотрела на брюки и пятна кофе, которыми они были испачканы.
— Вас проводить?
— Нет, я сама.
— Это ключи.
— Да, спасибо, — взяла из рук адвоката связку ключей, я помню дорогу, вышла из машины, огляделась по сторонам, старый двор, высокие деревья. Так странно, за все эти дни, проведенные с Сафиным, я была сейчас одна, и это даже не приносило удовольствия.
— Я все-таки провожу вас.
— Хорошо.
Поднявшись на этаж, не сразу получилось открыть квартиру, Валера помог, а после того, как дал наставления ждать Данила и никуда не выходить, ушел.
В прихожей было относительно прибрано, вчера мы прямо здесь занимались сексом, прошла в комнату и вздрогнула от испуга. Не закричала лишь потому, что зажала рот ладонью.
Из кухни вышел человек, перегородив путь к двери. Вячеслав сидел в кресле, держа в руках фотографии, но теперь переключил свое внимание на меня.
— Эх, Влада, Влада, ведь хорошая девочка была, примерная. Нигде не гуляла, книжки читала, бегала по утрам. Как же так быстро Сафин тебя обработал и женился на тебе? Что такое в нем особенное?
Муж моей двоюродной сестры выглядел как обычно, гладко выбрит, стрижка, светлая облегающая рубашка с короткими рукавами, стильные брюки. Он всегда выглядел дорого, модно, со вкусом, был приветлив и внимателен.
Но сейчас, находясь рядом с ним, я чувствовала страх, вот кто на самом деле опасен, не мужчина с агрессивными татуировками, вспыльчивый, эмоциональный. А тот, кто все держит в себе, кто в любую минуту может предать, подставить.
— Что вы здесь делаете?
— Спасать тебя приехал. Ты не рада?
В голубых глазах интерес, мужчина переворачивает фотографию, показывая мне, что на ней. Там Данил и Марина, счастливые, влюбленные, смотрят друг на друга, улыбаются. Ревность колет в груди, но это все прошлое.
— Да, было дело. Маринка все еще любит его, сука.
— Что вы хотите?
Мне неуютно, этот взгляд, слова, то, как себя ведет Вячеслав. Не жду от него ничего хорошего. Отходя назад, натыкаюсь спиной на охранника.
— Олег, отведи девушку в машину, нам пора уезжать. Впереди выходные, хочется отдохнуть на природе.
— Я никуда с вами не поеду. Нет… нет… отпустите!
Начинаю вырываться, но пальцы охранника до боли сжимают плечи. Минаев поднимается, подходит вплотную, ведет ладонью по волосам, накручивая прядь на палец.
— Неужели уже влюбилась в него? Как банально и глупо. Тогда ты, Владислава я уверен не хочешь, чтоб твой муж вновь загремел на зону, следующие семь или двенадцать лет он точно не проживет и не выживет там. Нет? Не хочешь? По глазам вижу. А значит, поедешь со мной и будешь хорошей девочкой.
— Не надо меня трогать! Уберите руки! Я сама!
От прикосновений постороннего человека передергивает от отвращения, не могу поверить, что все сейчас происходит по-настоящему. Что муж моей сестры, которого я знала много лет и которого считала порядочным человеком, может опуститься до такого.
Я бы не поверила ни за что, скажи мне кто об этом, но слышала, а сейчас испытываю все на себе. Он что, реально хотел меня трахнуть и выжидал нужного момента?
— Не трогай девочку, ее и так уже трогала всякая шваль, еще неизвестно, что она могла подцепить.
Вячеслав произносит фразу с яркими нотками презрения, а мне так и хочется сказать, что это он шваль и ублюдок. А Марина еще живет с ним, предав своего мужчину, можно сказать, подставив его, спокойно спала, когда Данил сидел в тюрьме.
Семья уродов.
Сжимаю ключи от квартиры Сафина в кулаке, выхожу на лестничную площадку, позади охранник Минаева. Медленно спускаюсь, обдумывая план, потому что бежать нужно сейчас, потом будет поздно.
У меня есть телефон, мы с Даниилом все-таки купили и восстановили сим-карту, он сам вбил свой номер. Но как только мы выходим на улицу, меня хватают за локоть, смотрю на кисть охранника, Вячеслав в это
