к себе и сплетает наши пальцы воедино. — Только решающий голос в выборе самого лучшего для тебя места… пожалуй, не за тобой и даже не за мной. Всё зависит от Кати.
Ангелина впивается в меня колючим неприязненным взглядом.
— И что это значит? — спрашивает она ледяным голосом. — Мне не нравятся такие шутки, Артём! Если ты решил таким образом уговорить меня развестись, то в очередной раз ошибся.
— Хватит, — прерывает ее Царевичев. — Игры закончились, Ангелина. Я знаю, что ты спуталась с Филиным, и слышал всё, о чем вы с ним договаривались вчера.
— Ты блефуешь, — презрительно фыркает блондинка, однако голос ее слегка подрагивает, выдавая истеричную нервозность. — Не надо навешивать на меня чужие грехи, это уже ни в какие ворота не лезем. Разбирайся, кто похитил твою драгоценную официантку, но меня в это не смей впутывать, ясно?!
Царевичев молча извлекает из кармана свой мобильник и легонько пробегается пальцами по сенсорному экрану. Потом нажимает боковую кнопку динамика.
В тихом пространстве двора-парка звучат гудки набираемого номера, а затем почти сразу же раздается манерно-капризное контральто Ангелины:
«Серж… ну как? Получилось?»
«Всё нормас, Ангелина, угомонись. Нафига ты меня дёргаешь? Сказал же, сам наберу! — отзывается раздраженный голос Филина. — Мне ещё следы заметать».
«Я хочу, чтобы эта официантка поплатилась за то, что влезла в мою жизнь! Ты обещал. И ты мне должен, забыл? я вывезла тебя из ловушки Волчарина! Уж будь „любезен" держать меня в курсе» — отчитывает сообщника блондинка.
«Мне пока некогда заниматься ею. Сначала надо с Тёмки твоего бабла срубить, пока он не очухался. А потом ещё с боссом своим покумекать..»
«Мне плевать, что тебе там надо. Я хочу получить видео, где эта дура размазывает сопли и визжит о пощаде! Всего одно видео, Серж. А потом она должна исчезнуть. И да, если ты сделаешь себе приятное и попользуешься ею перед тем, как выбросить, то будет тоже неплохо.»
«Лина, я с девкой Тёмы обязательно разберусь, — зло отвечает Филин. — Но только завтра, а не сегодня. Ты останешься довольна, гарантирую. У тебя всё?»
«Нет, не всё — Ангелина тоже заводится и вдруг импульсивно заявляет: — А знаешь, я приеду. Хочу сама всё увидеть! куба ты забурился? Забыла, как эти дачи называются.»
«Ты дура? — взрывается Филин. — По мобиле о таком болтать! Идиотка… жди, позже с тобой свяжусь сам. Сам, сказал!»
На этом связь прерывается.
Я смотрю на жену Царевича расширенными глазами. От разговора, записанного жучком Короленко, у меня волосы буквально дыбом встают. Так-то и раньше было понятно, что ничего хорошего от похитителя ждать не придется, но услышать озвученный план со всеми ужасами — это в разы страшнее.
Ангелина прикрывает глаза, не выдержав лютого взгляда Царевичева. По ее лицу разливается такая мертвенная бледность, что она кажется похожей не на человека, а на красивую восковую куклу.
— Чего… — сглатывает она и откашливается, чтобы продолжить прерывистым голосом: — Чего ты хочешь? Артём, пожалуйста… я не хочу в тюрьму! Я не смогу там… давай договоримся! Всё… всё, что угодно… развод… помнишь, ты хотел развод по-хорошему? Добровольно, Артём!
— Договариваться тебе надо не со мной, — грубо обрывает ее Царевичев.
— А-а… с кем? — запинается она и в смятении прикрывает рукой свой дрожащий подбородок, словно удивляясь, чего это он так трясется.
— С Катей.
Коротко бросив этот ответ, Царевичев ободряюще сжимает мне руку и подчёркнуто отступает в сторону.
Ангелина переводит на меня откровенно панический и умоляющий взгляд.
Поразительно, насколько сильно изменилось выражение ее ярко накрашенных глаз, с того момента, как она прослушала компромат на себя… Просто небо и земля!
Стиснув зубы, я смотрю на нее с нескрываемым отвращением. Блондинка подмечает это моментально. Она с торопливым усилием выдавливает из себя:
— Катя, пожалуйста. прости меня!
И неожиданно падает передо мной на колени.
Глава 25. За что боролась, на то и напоролась
Поверить не могу, что это происходит!
Гордая самовлюблённая топ-модель, которая всегда так презрительно задирала нос, теперь заискивающе смотрит на меня снизу вверх. И самое противное в нашей ситуации то, что Ангелине фактически даже не пришлось уговаривать свое эго сделать это. В смысле — унизиться передо мной.
Потому что я не чувствую в ней той глубинной эмоциональной ломки, которая бывает у людей, когда им приходится делать что-то категорически неприемлемое. для них самих.
Жена Царевичева — надеюсь, очень скоро уже бывшая! — настолько расчётлива по натуре, что ей не зазорно постоять на коленях ради более важной задачи: избежать Уголовного наказания. Помнится, моя подруга Людка как-то говорила, что такое поведение частенько встречается у тех, кто привык во имя своих целей ежедневно ходить по чужим головам. Ну и всячески подлизываться к тем, кто может быть им хоть чем-то полезным — властью, связями или одноразовой услугой.
— Встаньте, — говорю ей, поморщившись. — И давайте без драматизма.
Поколебавшись, она кивает и поднимается на ноги гораздо более буднично, чем падала коленями на тротуар. Последствия ее импульсивного поведения уже красуются на ее тонких капроновых чулках расползающимися зацепками.
— Катя, ты меня пойми, — с ненатуральной задушевностью произносит она, цепко наблюдая за выражением моего лица. — Когда я приехала сюда, надеясь наладить жизнь с мужем, и поняла, что он решил развестись… у меня был нервный срыв. Я хваталась за любую возможность удержать его! А потом Серж сам позвонил мне и попросил о помощи… клялся, что сумеет решить любые мои проблемы! И я ему поверила.
Я прерываю ее вопросом:
— Это вы отвлекли человека из моей охраны, чтобы заманить мою сестру, несмышленого ребенка, в ловушку к Филину?
— Сестрёнку? О! А я думала, это твоя дочь.
— Это сейчас неважно, — говорю с досадой. — Ответьте на вопрос. От этого зависит ваше будущее.
— Нет-нет, это не я, — мгновенно открещивается блондинка. — Серж упоминал, что в охранном агентстве Короленко у него есть кто-то свой. И он действовал с их помощью, а я тут ни при чём.
— Лина, не надо юлить и врать, — вмешивается Царевичев. — Девочка уже сообщила нам о том, что это ты ее выманила из гардеробной. Сказала ей, что якобы внизу ее ждем мы с Костиком.
— И вы поверили детской выдумке? Мало ли кого она могла увидеть.
— Перестань, — жёстко перебивает Царевичев. — Не хочешь признаться по-хорошему? Ладно. Но у нас есть ещё и свидетельница, которая видела тебя возле входа в гардеробную. Одна из ассистенток Лебеды.
Ангелина бросает на него яростный взгляд, но перед угрозой новых доказательств возражать больше не осмеливается.
— Да, это
