Синюю.
И рассказала о произошедшей сцене.
— Слушай, ты только кипятком не ссик…
— ЛЕНА! — перебила подругу я. — Следи за словами. Я тебя прошу!
— Ну ладно, — недовольно отозвалась подруга. — Говорю, ты у нас в этом деле новичок. За тобой как Данил ухаживал? Цветы дарил?
Я задумалась.
— Было дело. Пару розочек так, при встрече. А на выпускной в школе сто одну розу.
— Да ну? — не поверила Лена. — Серьезно?
— Куда же серьезней? — хихикнула я. — А ты чего удивляешься? Сейчас же многие так делают…
— Многие — то может и многие, но все равно, Кирюш. Так, ладно, к нашим баранам, точнее Максимам. Ты осторожно. Раз он такой настойчивый, то что-то ему от тебя нужно. Может, и просто понравилась… но чует мое сердце, где — то собака зарыта.
— Не знаю, Лен, — выдохнула я. — Когда он настойчиво напирал, я Данила вспоминала и потому трезво оценивала ситуацию. А тут… Так по — детски. Мило, наивно и приятно. Я так привыкла к понятной совместной жизни. В плане того, что поесть приготовь, дома приберись, на мужиков не смотри, супружеский долг исполни… Женаты мы не были, но жили — то как муж с женой.
— Вот потому и говорю — держи ноги крепко сжатыми!
— Леденникова! Ты опять?
— Не опять, а снова. Значит так. Ты ему напиши, спасибо там или еще что придумай. Только не переусердствуй. Постараемся узнать, что ему надо. Если нам только кажется — то и флаг ему в руки! Судя по твоим рассказам, мужчина видный. В узде держать тяжело будет, но теперь ты не одна. Мигом приберем под лапки! Завтра в силе?
— Конечно. После работы едем ко мне. Настасья сама доберется.
— Вот и отлично. Давай, иди спать пораньше ложись. Чтобы выспавшейся и красивой быть! А, кстати, Воронцов — то знает?
— Не должен, — хмыкнула я. — Если в личном деле не посмотрел, то не знает. Я не говорила.
— Отлично. А Макс?
Закатила глаза.
— Ленка, вот не поверишь. Если он узнал, где я живу, то, как думаешь, знает ли, что завтра у меня день рождения?
— Мало ли, — настаивала подруга. — Всякое бывает. Главное, что ты меня поняла. Побегу я. Надо маску с лица смывать.
— Давай — давай, — улыбнулась я.
Теперь со спокойной душой поужинала, приготовила одежду на завтра и сходила в душ. Пока высушила волосы, за окном окончательно стемнело. Устроилась на диване и задумчиво глядела на номер Максима. Его телефон я, кстати, тоже сохранила. Ответить хотелось. Но понимала, что веду себя, как подросток. Ведь права Лена — я со своим Данилом стороной обошла подобные миленькие ухаживания, и все это было для меня в новинку. Потому и походила на наивную девчонку. Но мозги нужно было возвращать на место, а, значит, думать своим умом и просчитывать действия наперед.
Оказалось, что планирование — вещь и правда интересная. Потому составили себе примерный план действий. И главным пунктом был следующий — ни в коем случае не показывать Максиму, что мне приятно. Своего он уже добился — мой телефон и адрес у него есть. Раз перестал наступать, то дело в другом. Если бы просто хотел переспать, без обязательств, то так бы и соблазнял. Уверена, я бы не устояла. Воспоминания о том, как он поцеловал мне шею, было очень приятным.
Я не понимала себя. Не понимала, что хочу. Максим ведь действительно был неплохим. Самоуверенный, конечно, но если он не последний человек в бизнесе или политике, то таким он быть и должен. Другого просто сожрут. Либо ты, либо тебя. Я привыкла полагаться на мужчину. А Максим был именно таким — совсем не хлюпик, уверенный, смелый. Только вот, с другой стороны, сходство с Данилом не делало ему чести. Я боялась снова попасть под давление и оказаться в когтистых лапах дракона.
Хотелось снова почувствовать себя нужной, любимой… желанной, в конце концов. Для женщины нет ничего важнее. Уже год я строила из себя сильную личность, но остатки привязанности к прошлой жизни твердили о том, что девушка — существо слабое, и должно зависеть от мужчины. Нет. Именно сейчас решила для себя, что хочу всегда быть на равных. И если Максим хочет от меня что-то большее, чем одна ночь, то ему придется считаться со мной.
В связи с этим мой ответ мужчине был прост и предельно откровенен.
«Спасибо за красивую розу. Но, Максим, мне не шестнадцать. Что тебе нужно?»
Подождала десять минут — ответа не было, а потому со спокойной душой улеглась спать.
Проснулась посреди ночи от тихого писка телефона. Заснув, накрыла его подушкой, но все равно услышала. Зевнула и зажмурилась от яркого свечения экрана. Когда глаза более — менее привыкли, прочитала ответное сообщение.
«Кирочка, без разницы, сколько тебе лет. Признайся, тебе очень понравилось».
Хм, а где ответ на мой вопрос? Неужели и правда решил проигнорировать? Снова зевнула и потянулась — сон отступил, оставляя ощущения бодрости. Однако, то было ошибочными чувствами. В любом случае нужно заставить себя и уснуть снова. Через три часа подъем и тяжелый рабочий день. Тяжелый, прежде всего из — за Воронцова, от которого не знаешь, что ожидать.
Моргнув, закрыла глаза, но тишину вновь прорезал телефонный звонок. Максим. Улыбнулась — хитрый. Отправил ведь не просто сообщение, а сообщение в интернет — мессенджере. А, значит, когда я прочитала, то он получил уведомление. Посмотрела на экран и, не задумываясь, ответила еще чуть сонным голосом.
— Так что тебе от меня нужно, Максим?
Голос где — то там рассмеялся.
— Кир, скажи мне, дорогая, почему ты просто не можешь принять тот факт, что ты мне нравишься?
— Да брось, — зевнула я. — У тебя таких, как я, не перечесть.
— Ошибаешься, — с легкой усмешкой ответил Максим. — Из знакомых девушек, которые коня на скаку остановить могут, только ты.
— Так исправь это досадное упущение. Ты же в «Легион» ездил. Там таких каждая вторая.
— Кира, — вздохнул мужчина. — Перестань. Серьезно. Ты меня обижаешь.
Я завернулась в одеяло и прикрыла глаза.
— Я всего лишь говорю правду, Макс.
— Мне нравится, когда ты зовешь меня так. Повтори, а? — он хрипло рассмеялся.
— А вот не доставлю я тебе такого удовольствия.
— Кстати, насчет удовольствия. Смелая ты моя. Звонки сбрасываешь, а смс-ки строчишь. Неужели стесняешься разговаривать со мной?
— Ты слишком высокого мнения о себе. У тебя привычка звонить в самый неподходящий момент.
— Вот как, — задумчиво протянул Макс. — Меня радует, что хоть сегодня ночью этот момент не наступил. И ты, моя прелесть, сладко сопишь
