Катя сопела мне в шею, обдавая кожу горячим теплом. Мне было ее катастрофически мало, и то, что произошло, между нами, несколько часов назад — лишь жалкие крохи, которые только распалили сильнее желание.
Но я понимал, что девушке нужно восстановиться, поэтому просто посильнее притянул её к себе и накрыл нас одеялом.
После сегодняшнего дня меня переполняли через край чувства к Кате, я не мог и не хотел выпускать ее из своих объятий.
Все–таки усталость взяла свое, и я начал отключаться — последней мыслью стало то, что нужно срочно съезжать от моих родителей. Теперь жить с ними станет абсолютно невозможно. Я не хочу сдерживаться в своей любви к Буке. Мне нужен полный карт–бланш на всё.
По ощущениям, я спал пару часов, потому что, первое, что увидел, проснувшись — это рассвет. Телефон показывал 7:00 утра.
Видимо вчера был реально передоз на эмоции, поэтому я аккуратно вытянул руку, из–под шеи Кати, стараясь не разбудить ее. Потер пальцами сухие глаза, в которые будто кто–то песка насыпал и залюбовался спящей рядом со мной девушкой.
Темные, раскиданные по подушке волосы, мягкие углы плеч, чувственные губы, чуть приоткрытые на вдохе и выдохе. Я бы мог просидеть так очень долго, но решил не смущать Катю и сделать ей приятное.
Но для начала, мне надо окончательно пробудиться. Натянул на себе боксеры, схватил первое попавшееся полотенце и тихонько вышел на улицу.
Вообще, я до мозга костей городской житель, родившийся в мегаполисе и с пеленок, глотающий его пыль. Лес домов, автомобильные маршруты — для меня ежедневная и привычная картина.
Именно поэтому, я так остро ощущаю здешнюю природу.
Утро здесь было тихим. Чувствовалось, что сонный осенний лес вот–вот будет готов отправиться в спячку. Не было слышно пения птиц, место было наполнено звуками шелеста полусухой листвы. Солнце уже не светило так ярко и даже не пыталось согреть мою кожу.
Не знаю, сколько было градусов, но я даже передернул плечами от прохлады, которая обволакивала кожу. Пахло сыростью, мхом. Это был плотный, тягучий воздух, осязаемый. Кажется, протяни руку, и ты коснешься него.
Я был не единственным свидетелем этого, в пруду плавала темная макушка.
Выйдя на пирс, я снял шлепки, бросил сверху полотенце и с разбега нырнул вниз головой в пруд.
По ощущениям, вода была теплее, чем воздух, поэтому после нескольких гребков тело согрелось, а голова полностью прояснилась.
— Ты чего так рано подорвался? — спросил меня Вадим, подплывая ближе.
— Не спится, — я развел руками, показывая свою обреченность. — А ты?
Мы зависли с ним на глубине, болтая ногами.
— Я всегда рано встаю, это уже как болезнь, — усмехнулся Вадим. — Даже, когда даю себе установку отдыхать, все равно просыпаюсь ни свет ни заря.
— Здесь всегда есть, чем заняться, да? — посочувствовал я.
— Это точно. Мне и так помогает одна женщина с уборкой номеров, к зиме скорее всего придется еще сотрудника брать.
— У тебя хорошо тут, — честно признался я.
— Знаешь, иногда я ловлю себя на мысли, что хочу снести тут все, отстроить один–единственный дом и осесть. Никаких гостей, постояльцев и прочего. Только родственники и друзья. Тут слишком красиво, чтобы делиться этим со всеми, — произнес мечтательно Вадим, и, будто бы, стесняясь, спросил: — Жек, а что у вас с Катериной?
Раньше на этот вопрос было сложно правильно ответить, но сейчас он уже не вызывал во мне сомнений.
— Катя моя девушка.
— А она знает об этом? — с улыбкой на лице спросил Вадим. — Ты не пойми неправильно, но она не выглядит так, будто считает себя твоей.
— Скажем так, у нас случилось нестандартное знакомство, и мои решения тоже были нестандартными. Но чувства мои очень даже понятны.
— Тебе.
— Что? — не понял я.
— Я говорю, что твои чувства понятны только тебе, но не ей, — спокойно произнес Вадим, откидываясь на спину и взирая в небо, которое раскрашивала заря в алые оттенки.
— О чем ты говоришь?
— Почему–то считается, что женщины более чувствительны в отношениях, чем мужчины. Они хотят романтики, ухаживаний. Но, в большинстве своем, именно женщины ждут первого шагаот мужчины, который по природе своей не особо–то щедр на эмоции. Они ждут, что мы первыми попросим номер, первыми пригласим на свидание, засыплем розами, первыми признаемся и любви и, конечно же, первыми попросим выйти замуж. И только в редких случаях женщина может сделать самостоятельно первый шаг навстречу мужчине.
— К чему ты это говоришь? — нахмурившись, спросил я.
— К тому, что ты жираф. Думаешь, что Катя все сама поймет, почувствует, посылаешь ей знаки, но не говоришь главного. Ходишь вокруг да около, а ей нужен факт. Факт, которым, в последствии, она сможет оперировать.
Пока до меня доходил смысл сказанного, я завис.
— Давай–ка сплаваем вот к тому берегу и обратно, а то я что–то замерз, — предложил Вадим и я машинально кивнул.
Спустя несколько минут активного плавания, и пробуждения моего мозга Вадим позвал меня на кухню, чтобы позавтракать. Быстро обтеревшись полотенцем, я тихонько зашел в номер, в котором Катя до сих пор спала в той же позе, в которой я ее оставил.
Наспех принял душ, оделся и также тихо вышел из номера.
На кухне Вадим мастерил омлет, а я сварил кофе.
— Поднос там, — сказал хозяин и указал рукой в сторону.
Через несколько минут, я, стараясь не шуметь, открыл дверь в номер и поставил поднос с омлетом и чашками кофе на маленький столик. Вероятно, мой шум всё же разбудил Катю, потому что она начала возиться и подняла голову от подушки.
— Который час? — сонно спросила она.
Ежиха наверняка не догадывается, как сексуальна в этот момент — полностью обнаженная, со спавшим вниз одеялом, которое открывает обнаженные мягкие плечи и часть груди. Член моментально напрягся в штанах, а в голове вальсом закружились фантазии на тему того, что я бы хотел с ней сделать.
— Жень… — Катя позвала меня, натягивая выше одеяло и пряча от меня такую красоту.
— А? — опомнился я, сглатывая вязкую слюну. — Почти девять. Я принес омлет, позавтракаем вдвоем?
Бука мягко улыбнулась и сказала:
— Это что же, завтрак в постель? Ты начитался женских романов?
— Не хочешь есть, так бы и сказала, — театрально повел плечом и демонстративно взял поднос в руки, собираясь покинуть номер.
— Нет! — крикнула она и подалась вперед, отчего одеяло поехало вниз, открывая еще больше кожи. — Не уходи. Я очень хочу позавтракать.
Надеюсь, Вадим простит меня, но мы расположились на кровати и поедали омлет прямо там. К сожалению, перед этим, Катерина, ненадолго скрывшись в ванной, оделась и вышла оттуда облаченная в большую футболку, доходившую девушке практически до колен, забирая у меня такую прекрасную картину ее обнаженного тела.
Мы буквально проглотили одним махом весь завтрак, а после я отставил в сторону поднос с пустой посудой и поймал за руку Катерину, которая собиралась сбежать.
Поймал и повалил на кровать, нависая сверху.
— Эй, ты чего! — возмутилась она.
Я видел, что Катя смущается, ее лицо начинала заливать краска, она прятала глаза и старалась вырвать свои руки из моих, но я плотно прижал их к подушкам, опустился ниже и, наконец–то поцеловал девушку. Ее нежный запах сводил с ума, и я, будто ненасытный подросток не мог унять свои бушующие гормоны.
Как же я скучал по ее губам, по ее податливому мягкому, телу. Ночью она не ставила никаких запретов. Полностью доверившись мне, Катя позволяла делать с собой все что угодно. Это не могло не радовать и доставляло огромное удовольствие моему мужскому самомнению.
Девушка взяла буквально пару секунд на заминку, а после стала отвечать мне в поцелуе. Катя целовала еще более отчаяннее, чем я, впиваясь своими губами в мои, а руками наводя беспорядок в моей шевелюре.
Девушка отдавалась мне, как в последний раз. Отчаянно, дерзко, горячо, заводя меня с пол оборота.
Вдоволь нацеловавшись и отстранившись от нее, я сказал серьезно:
