— Ну дочка, иди чайник ставь, знакомиться будем. А то от Вовки не дождёмся. Так и будет тебя прятать. — смеясь, подбодрила меня, и пошла на кухню.
К десяти я засобиралась на работу, и Тамара вместе со мной. С квартиры Вовы вышли вместе, точнее, я не вышла, а выкатилась. Его мама накормила меня так, словно я в последний раз завтракала. Но я не могла отказать этой милой женщине, запихивала в себя и ватрушки, и два салата, и о боже, даже холодца поела. Ну и завтрак. Можно теперь не обедать и не ужинать, а заодно стало ясно, в кого Вова такой кормилец.
— Вас подвезти? — спросила, когда мы зашли в лифт.
— Так я на машине. — смеясь, сообщила Тамара, отчество её я так и не смогла узнать, Вовина мама велела называть её либо мамой, либо Тамарой.
Тамарой было непривычно, как и мамой, я решила, что буду называть её пока «вас» и «вы».
— Здорово, вы такая современная. — больно молодая, я всё хотела выяснить её возраст, но как-то прямо спросить стеснялась, а намёками не получалось.
— Да я ещё девка хоть куда! — снова смеясь, заявила Вовина мама и неожиданно призналась, что ей и пятидесяти нет. — Сорок девять с хвостиком всего, а так сколько дашь? — она опять улыбнулась.
— Ну-у, — протянула я, приходя немного в себя. — Я подумала, что вы старшая Вовина сестра. — да, а ему всего-то тридцать три.
Тамара рассмеялась. Она, вообще, очень весёлая, даже серьёзные вещи когда говорила и то смеялась после.
— Я его рано родила. Если бы его отец не погиб, я б ещё родила. Это он в меня однолюб такой. На тебя ж нацелился, и всё! А я внуков хочу, вы мне хоть двух то родите? — она меня пощекотала за живот, так что я не сдержала смеха. — Одного избалую, а двоих сложней. — серьёзно это сказала, вздохнула, потом опять засмеялась.
Несколько часов, проведённых с Тамарой, а я уже в неё влюбилась.
— Мне туда! — когда мы вышли на улицу, Тамара махнула рукой в сторону микроавтобуса.
Совсем неожиданный вид транспорта для женщины.
— До свидания! — помахав ей, я пошла в другую сторону, к своей машине, а настроение было словно миллион выиграла в евро.
Села в автомобиль и не выдержав, набрала Володю, но он не ответил, видимо был за рулём, не мог говорить. Тогда и я поехала на работу, проводив взглядом резво выезжающий с парковки микрик.
До обеда разгребла целый ворох документов, осталась совсем небольшая часть, я подумала и взялась за неё. Налила себе кофе, размяла руки и приступила к работе, именно в этот момент заявился Артур. Дверь с ноги он не открывал, конечно, но по морде его лица было ясно, он не в духе.
— Привет. Что с лицом? — спросила и спряталась в кружке, шумно отпивая горячий кофе.
— Привет, привет. Да вот, мне тут Володя кое-что интересное рассказал, подтвердишь? — Артур крутанул стул спинкой вперёд и сел на него словно на коня.
Видимо в санатории были лошади и братца ещё не отпустило. Наездник сраный.
— Да. — ответила почти сразу, только кофе проглотила.
Артур удивился, даже брови вскинул.
— Даже не спросишь что? — спросил и нахмурился, а я не могла его выкупить.
Было непонятно, он злится, бесится или просто слегка расстроен?
— Раз Володя рассказал, значит, всё правда. — уверенно заявила я, веря Вове как себе.
— Что и заяву уже накатала?
— Какую ещё заяву? — я почему-то подумала про историю с Эдиком, но мы с Володей договорились это скрыть от Артура.
— Заявление на увольнение. — пояснил брат и мне полегчало.
— Нет ещё. А что надо? Без двух недель меня не отпустишь? — съязвила, примерно зная, как ответит брат.
— Можешь собирать манатки Кашкина, завтра девочку тебе пришлю, натаскай её хорошенько. Две недели у тебя. — с этим Артур поднялся, вид у него был трагический, я думала ещё, чего доброго, скажет, но нет, вернул стул на место и вышел, хлопнув дверью.
Хоть в чём-то себе не изменяет. Психический.
25
Нет ничего прекрасней, чем после напряжённого рабочего дня лежать на кровати звёздочкой, когда тебя ещё при этом массируют крепкие мужские руки, щедро поливая маслом с ненавязчивым ароматом розы.
— Как ты ему сказал? А он что? Удивился? — я хоть и растекалась под Вовиными горячими руками, как мороженое тающее на солнце, но всё равно выпытывала у него подробности разговора с Артуром.
— Просто взял и сказал. Не удивился он. Расстроился, кажется. — как-то нехотя Вова делился со мной деталями важнейшей для меня беседы и был хмур.
— Так приятно, я сейчас словно в раю. — поспешила похвалить его, чтоб он не особо огорчался. — Кстати! — я вскочила, вспомнив о Тамаре.
С этим увольнением и переездом к морю я и вовсе позабыла о нашем знакомстве. Волнение мать его сотворило из моих мозгов овсяную кашу.
— Что? — Володя умудрился спросить и одновременно притянуть меня к себе, чтоб поцеловать.
— Ложись. — толкнула Вову на своё нагретое местечко, и забрав у него масло, сама уселась сверху.
Я голышом, Вовка в боксерах и это подстёгивало их стянуть. Тут же поймала себя на мысли что мне его мало. Чертовски мало и я хочу его сожрать, впиться в него всеми конечностями, и не знаю, что ещё сделать, главное, быть ближе к нему.
— Скажешь, что, Настёна? Ох! — охнув, Вова засмеялся, это я упёрлась своими кулаками между его лопаток.
— Я сегодня с твоей мамой познакомилась. — сообщила это с улыбкой, глядя на улыбающегося Вову, он свернул голову набок и пытался на меня смотреть.
— Да неужели? А я всё думаю, чего ты молчишь? Мама-то мне все уши про тебя прожужжала, когда я к ней на перерыве заскакивал. — поделился со мной и теперь мне стало ясно, чего он хмурый такой весь вечер.
— Это из-за Артура, вылетело из головы. — оправдалась, спихнув вину на брата. — Вы непохожи совсем. — налила полную ладонь масла, и принялась растирать Вовину спину, делясь своими впечатлениями.
— Отец доминантным оказался. Хоть бы уши мамкины достались. — Вова, посмеиваясь, придавил торчащее ухо ладонью, вызывая у меня приступ неконтролируемой нежности.
Завалилась на него сверху проводя губами по этому уху, а в душе такой непередаваемый трепет.
— Я обожаю твои уши. А у меня нос курносый. — шепнула ему прям в ухо и тут же была завалена им под него.
Вова укусил меня мягко за нос и признался ему в любви.
— Люблю твой вздёрнутый носик. Я, между прочим, из-за него в него и влюбился. Ой. В тебя, я хотел сказать. — Вова заразительно засмеялся, поправляя свою оговорку, чем разбудил Рекса.
Тот заливисто залаял и попытался забраться к нам на кровать. Вова быстро пресёк эту наглую щенячью попытку, считая, что собаке не место на кровати.
— Это нет брат, иди погуляй там пока. — выставил щенка за дверь, на ходу снимая боксеры, вернулся ко мне.
— Надо срочно заняться вопросом рождаемости, чтоб лет через восемь было кому гулять с ним. — заявил Вова, подходя ко мне и целуя мою ногу.
— Тамара просила двух. Угрожала избаловать одного. — опираясь на локти, наблюдала, как мой любимый мужчина приближается ко мне, покрывая поцелуями мою ногу, и готова была хоть сейчас бежать в роддом.
Ради него я на всё готова, хотя и очень страшно мне, что я не справлюсь и мать с меня будет плохая.
— Сначала сына, а потом и дочку можно.
Вова резко подхватил меня и положил на середину кровати. От неожиданности я засмеялась.
Не испугалась, а засмеялась и от этого душа летала где-то под потолком в восторге.
— А если наоборот получится? — спросила и расхохоталась как ненормальная, глядя на непонимающее Вовино лицо.
Он даже завис немного, от моего вопроса.
— Я топор под кровать положил, должен точно сын получиться. — вполне серьёзно заявил Володя, а я попыталась заглянуть вниз.
— Стоять! Потом проверишь... — хрипло потребовал он, прижимаясь ко мне возбуждённо.
Секундная заминка на горячий поцелуй и тут же вошёл в меня. По животу мгновенно разлился дурман, кончики пальцев приятно закололо. Входил резко и даже грубо и мне это нравилось. Я подавалась всё больше, прогибая спину и не могла сдерживать громких стонов. С каждым его толчком, сходила с ума и металась по подушке сжимая руками простынь, чтоб не царапать Вовину спину. Именно в этот момент, когда мы оба были близки к оргазму, за дверью громко завыл Рекс.
