Лиана Мориарти - Последняя любовь гипнотизера

— Вобщем, этот парень из Америки отправляется к судье и заявляет, что его преследует бывшая подружка, — рассказывал Патрик. — А судья ему говорит: «Вам бы чувствовать себя польщенным таким вниманием!» А несколько дней спустя этот парень уже мертв. Его преследовательница то ли застрелила его, то ли зарезала, не помню. Это подлинная история.

Был воскресный день, и Элен, Патрик, Джулия и друг Патрика по прозвищу Стинки устроились на коврике для пикников на берегу залива, ели рыбу и жареную картошку. Настоящее имя Стинки так и не прозвучало, а Элен и Джулия были воспитаны своими матерями строго в духе Северного побережья и просто не могли заставить себя произнести слово «Стинки».

Тему преследования затронула Джулия.

— Патрик, я слышала, тебя кто-то преследует, — сказала она буквально через несколько минут после того, как они уселись, причем таким же светским тоном, каким могла бы произнести: «Патрик, я слышала, ты геодезист».

Элен весьма удивилась тому, что Патрик не попытался сменить тему, в особенности после вчерашнего вечера, проведенного с его семьей. На самом деле он откликнулся почти с энтузиазмом. Интересно было наблюдать вариации его личности, проявлявшиеся в присутствии разных людей. С родными он был более разговорчивым, мягким, вел себя слегка по-мальчишески. Со Стинки и Джулией оставался спокойным, уверенным в себе типичным австралийцем.

— Скотти, ты ведь не боишься за свою жизнь? — спросил Стинки.

Стинки был коренастым мужчиной, начавшим лысеть, с ямочками на пухлых щеках, и это делало его похожим на гигантского младенца с седоватой щетиной и низким голосом. Он оказался слишком маленького для мужчины роста, о чем Патрик не счел нужным упомянуть заранее. Элен в свою очередь не стала упоминать о том, что Джулия довольно высока. Когда Джулия, выглядевшая в особенности гламурно в узком жакете с шарфом и в кожаных ботильонах на высоченных шпильках, пожимала руку Стинки, одетому в помятую рубашку в загородном стиле, поношенные джинсы и старые ботинки, похожие на обувь дорожного рабочего, она посмотрела на Элен поверх головы Стинки, вскинув бровь. Элен в ответ только пожала плечами. Она уже догадывалась, что сегодняшний день даст повод Джулии в последующие годы с преувеличенным недоумением говорить: «Тот случай, когда ты пыталась свести меня с каким-то лысым карликом, которого звали Стинки»

Но в определенном смысле даже хорошо, что Джулию не заинтересовал Стинки: подруга полностью расслабилась, поглощала горячую картошку и немножко флиртовала с ним. Если бы она действительно видела в нем какую-то перспективу, то избегала бы встречаться с ним взглядом, вела бы себя агрессивно, делая вид, что он ей безразличен, и уж точно совсем потеряла бы аппетит.

— Нет, за свою жизнь я не боюсь, — ответил Патрик. — Только за свой рассудок иногда. Но я считаю, что люди недостаточно серьезно воспринимают преследование женщинами мужчин.

— А ты когда-нибудь общался с этой особой? — спросила Джулия Стинки. — Слушай, нельзя ли узнать твое настоящее имя? Я просто не в состоянии называть тебя Стинки, тем более что ты пахнешь вполне приятно.

— Меня зовут Брюс, — сообщил тот.

— Ну нет!

— А что плохого в этом имени? Я обиделся.

— Ладно, Брюс, ты с ней когда-нибудь встречался? — продолжила Джулия. — С преследовательницей Патрика?

— Я ее хорошо знал. И она мне нравилась. Даже очень нравилась.

Он посмотрел на Патрика, а тот пожал плечами и сказал:

— Хочешь, дам ее номер телефона? Она будет тебе рада.

— Так ты и не подумал бы, что она способна на такое… безумное поведение? — спросила Джулия.

— Ох, не знаю. — Ямочки на щеках Стинки стали глубже. — А разве все мы не способны на такое? Мне всегда казалось, что любовь — это разновидность безумия.

— Любовь — разновидность безумия, — повторила Джулия. — Это весьма… мм… поэтично для человека, которого, так сказать, зовут Брюсом.

— Он просто хочет произвести впечатление на леди, — сообщил Патрик.

— Суть в том, — разъяснила Джулия, — что всем рано или поздно причиняют боль, но нам приходится просто смириться с этим, разве нет? Такова уж жизнь.

— А ты никогда не следила за своим бывшим в «Гугле»? Когда моя последняя подружка ушла от меня, я часами бродил за ней в Интернете, — сообщил Стинки. — И хотя я физически ее не преследовал, мысленно я постоянно за ней гонялся.

— И что? Я могла даже наорать на своего бывшего мужа, но это не значит, что я из тех, кто убивает своих бывших.

— Но разве это не помогает тебе понять, как такое может произойти?

— Не-а, — ответила Джулия.

— О, ты суровая женщина!

— Это точно. — Элен многозначительно посмотрела на Джулию.

— Ладно, отлично, — кивнула Джулия. — Однажды я звонила по телефону новой подружке моего бывшего парня. Звонила и молчала. Но это длилось всего несколько недель, и мне тогда было всего семнадцать!

— Ага! — Стинки победоносно ткнул в ее сторону коротким пальцем. — Ты и сама принадлежишь к породе преследователей!

— Я была не преследовательницей, а просто глупым подростком.

— Да уж, ты не в той лиге, что моя чокнутая, — кивнул Патрик. Он немного помолчал, потом продолжил: — Иногда мне кажется, что она бывает в моем доме, когда я на работе.

— Ты об этом не говорил! — Элен повернулась к Патрику.

— Да заяви ты на нее в полицию, бога ради! — воскликнула Джулия. — И смени замки!

— А почему ты думаешь, что она там бывает? — спросил Стинки.

— Замки уже не раз менял. И не знаю, почему так думаю. Просто возникает такое ощущение, когда я возвращаюсь домой. Вроде все на своих местах, ничего необычного. Но чувствую, что она там была. Нечто такое… в воздухе. Может, я просто улавливаю запах ее духов?

Элен заметила, что Патрик ушел от ответа на предложение Джулии обратиться в полицию.

Джулия театрально содрогнулась:

— Ох боже, это просто как в каком-нибудь фильме ужасов! — Она вздернула голову, подбородком указывая в сторону Элен. — Тебе повезло, что твоя новая подруга обожает такие фильмы!

— Правда? — Патрик положил ладонь на колено Элен. — А я и не знал. Нет, я в этом слабак. Они меня пугают до смерти.

— А я люблю смотреть ужастики с попкорном и шоколадкой, — сообщила Элен. — Но мне не нравится мысль о том, что Саския бродит по твоему дому! Совершенно не нравится.

Элен вздрогнула, хотя отчасти осознавала, что сделала это потому, что от нее ожидали такой реакции. Она испытывала глубокое сочувствие к Патрику и вполне понимала его страх и тревогу, но почему-то не ощущала ни малейшего страха за себя. Возможно, потому, что она ни разу не встречалась с Саскией и та до сих пор не стала для нее реальностью. А может быть, потому, что Саския — просто женщина, а Элен на самом деле не верила в то, что женщины способны на насилие, хотя и знала, конечно, такие истории. Но какова бы ни была причина, ей до сих пор представлялось скорее любопытным, чем пугающим, все то, что касалось Саскии.