— Лучше бы запер, — бросает и, отвернувшись, уходит вглубь дома.
Я уже ничего не понимаю. Будь мы нормальной парой, решила бы, что это ревность. Но у нас же бартер. Вроде бы.
Заглядываю в соседнюю комнату и удивленно охаю. Оказывается, здесь накрыт стол на двоих, свечи, сервировка. Сам Феликс стоит у окна — напряженный и похоже все еще злой. То есть он, что, вроде как романтический ужин нам тут организовал, пока я бегала от него?
— Проходи, — говорит он уже спокойнее, слыша мои шаги. — Садись.
Чувствую, что лучше сейчас не нарываться. Феликс успевает помочь мне со стулом — такой галантный, что аж страшно.
Убирает клош с моей тарелки, и я вздыхаю. Удар по моему режиму.
— Феликс…
— Ешь! — требовательно произносит. — Готовят тут обалденно. Ничего с твоим режимом не случится.
— Но я не…
— Хватит! — рявкает он, саданув по столу. — Ты в зеркало давно себя видела?
— Знаешь что! Да пошел ты! Не нравится — не смотри! — так обидно становится.
Вскакиваю на ноги собираясь уйти.
— А ну, села! — вроде и не орет, но тело само как-то подчиняется. Багров шумно выдыхает. — Просто поешь, Злата. Без мозготраха. Твой этот придурок хореограф не умрет, если ты пару выходных поешь как человек без ограничений в еде, — добавляет уже спокойнее.
Ну, тут, конечно, он скорее всего прав. Просто этот его тон командный… Что за агрессивная забота такая? Я, может, так не хочу!
— Ешь, — повторяет он.
— А если я не ем мясо? — кошусь на сочный стейк и едва не облизываюсь.
— А ты не ешь?
И пытливо смотрит на меня. Тут даже соврать уверенно не выйдет.
— Редко, — сознаюсь.
— Вот и поешь. Если у самой не хватает мозгов позаботиться о здоровье.
— Да что ж такое! — снова взрываюсь. — Ты можешь без вот этого? Или тебе так нравится меня оскорблять? Я вообще-то не нанималась такое выслушивать!
Мужчина медленно откладывает вилку с ножом.
— Ты, дорогуша, нанялась радовать меня, — чеканит в ответ. — Так что выполняй условия. От и до. Если я сказал поесть, значит, ты поешь.
— Какие высокие отношения, — язвительно высказываюсь.
— А у нас с тобой нет отношений, — лязгает Багров. — Есть только мои желания, которые ты взялась выполнять. За весьма щедрую плату. Так что уйми свой гонор, золотце, и начни держать слово. А то я что-то начинаю сомневаться, что помощь твоему брату вышла мне слишком дорого и не стоит ли мне пересмотреть некоторые действия.
Сейчас в его взгляде нет ни капли той теплоты или заинтересованности, что были все это время. Он словно поставил между нами стену и теперь методично унижает, указывая на место.
— Как скажешь, — сухо отвечаю и все же принимаюсь за еду. В конце концов повар не виноват, тем более что приготовлено и правда вкусно.
Ужин вместо романтического превращается в нечто невразумительное — мы не говорим, только молча едим и иногда пьем вино. Все.
Я злюсь на него за такое отношение, на себя — за то, что, наивная дура, на что-то еще надеялась и каждый раз пыталась найти что-то хорошее в этом мужчине.
Так ухожу в мысли, что упускаю момент, когда Феликс встает из-за стола.
— Пошли, красота, пора заняться тем, ради чего мы приехали.
— Что?
— Отрабатывать пойдешь. Ты ведь на это нанималась.
44. Злата
После выходных с Феликсом остается очень тяжелый осадок. Я не понимаю причины, но он словно с цепи сорвался. И если до этого мне казалось, я узнала каким жестоким он может быть, то тут поняла, что ошибалась.
Он реально пользовал меня для своего удовольствия. Я очень четко увидела разницу и хорошо прочувствовала насколько щадяще и заботливо в постели он относился ко мне раньше.
Было ощущение, что он отыгрывается на мне непонятно за что — из кровати выпускал ненадолго, и то если я уже совсем выключалась. Да, я кончала. Но теперь это было иначе — болезненно, на грани. Не было нежности и разогревающей прелюдии. Был просто секс. Без прикрас.
Не сосчитать сколько раз он поставил меня на колени, сколько раз бесцеремонно входил до упора, не обращая внимания на то, что мне некомфортно. Нет, в эти дни я отчетливо почувствовала, что значит быть шлюхой.
И когда заикнулась о том, что он ведет себя не так, Багров лишь ухмыльнулся и заявил, что я сама к нему пришла и предложила себя в обмен на помощь Алексею.
— Ты сказал, что я не пожалею, — в последний раз попыталась урезонить его.
— А ты жалеешь? — удивился он. — Жалеешь, что твой брат вышел сухим из воды?
Больше я не просила пощады. Даже когда сил не было, и я даже отмахнуться не могла, просто плыла по течению. И было бы легче, если бы Феликс не был одержим тем, чтобы я тоже непременно получила оргазм. Но нет. Он скрупулезно добивался его, заставлял просить и говорить, что принадлежу только ему и никому не даю.
Когда я вообще могла бы это сделать? Безумие какое-то.
В итоге отдых превратился в гонку на выживание, и домой я вернулась еще более уставшая, чем была. Феликс высадил меня возле дома и молча укатил, не сказав ни слова. Разве что бросил:
— Держи телефон включенным.
Впервые за все время я пропускаю репетиции. Звоню Верховцеву и нагло пользуюсь тем, что Багров в этом виноват и спихиваю все на него. Николай Владимирович злится, но, стиснув зубы, дает мне еще три дня отдыха.
Так что я просто валяюсь дома, заказываю вредный фаст фуд и пытаюсь собрать себя обратно.
Оказывается, это очень больно — быть в таком положении. Брат по-прежнему недоступен, и это еще один повод для волнений. И после целого дня раздумий я все же решаюсь позвонить Басманову.
Он назначает встречу почти сразу же — будто только и ждет моего звонка. Это, конечно, странно, но я переживаю за брат, и если есть хоть какой-то шанс узнать, как он и где, надо вольп золваться. А то что говорит Багров… Да черт с ним. Не ему выставлять мне условия!
— Закажешь что-нибудь? — спрашивает Георгий, когда присаживаюсь к нему за столик.
— Нет, спасибо. Давайте к делу. Вы сказали, что знаете, где может быть Леша.
— Знаю. Но ты должна понимать, что эта информация может шокировать тебя.
Он кладет передо мной папку. А я не сразу решаюсь открыть ту. Басманов терпеливо ждет, и когда я наконец вижу что внутри, в первое мгновение хочется крикнуть — нет! Не может быть!
— Это…
— Это правда, Злата. Неприглядная. Но как есть
Сглатываю, снова смотрю на фото, на котором избитый брат, а рядом стоит Феликс. И судя по позе, замахивается снова.
— Когда это случилось?
— Если верить моим источникам, на следующий день после его исчезновения.
Я мотаю головой не веря, что так и есть. Не мог же Багров врать мне в лицо. Или мог?
— Злата, пойми меня правильно, я не добрый самаритянин, чтобы помогать всем и вся. Но Алексей должен мне денег — мы вместе начали проект, и он пропал. Я крайне заинтересован, чтобы найти его и запустит бизнес. Потому что это единственный способ отбить вложенное.
— То есть вы это все делаете…
— Да, потому что я бизнесмен.
Киваю, принимая объяснение. Это логично. Куда страннее было бы желание просто помочь. А так все предельно ясно — опять деньги.
— Сколько он вам должен?
— Достаточно. Багров уже вмешался однажды, помешав нашей сделке. Но мы нашли обходной путь, и похоже Феликс решил вопрос иначе.
— Но вы ведь знаете, где его держат? Можете ему помочь? Пожалуйста!
— Все не так просто. Будь это возможно, я бы давно все сделал сам. Но мне нужна помощь, Злата.
— Какая?
— Феликс никому не доверяет и никого к себе не подпускает. Его невозможно застать врасплох. Именно поэтому любую попытку арестовать его, он пресечет на корню. Связей у него достаточно. Как и охраны. Он очень хитер и изворотлив.
— Я не понимаю — чем я могу помочь вам?
— Вы имеет к нему доступ. Рядом с вами он, скажем так, несколько теряет хватку и становится эмоционально нестабильным.
