губы, и даже не в щечку. А в носик и произнес:
«Тоже влюбился, пчелка»
И я почувствовала себя самой счастливой и защищенной. Именно в тот день я поняла, что я ему не безразлична. Нет, я услышала. Чувствовала я это уже давно, а вот услышала только тогда.
С того самого признание и начался новый отсчет наших отношений. Так я считала. Да, я была уверена, что у нас все серьезно, что он действительно полюбил меня и защитит от всего плохого, что меня ни за что не посадят, оправдают. Так я думала и была уверена вплоть до сегодняшнего дня. Ведь именно сегодня мне пришлось убедиться в том, как же сильно я погрузилась в него, что практически ничего не замечала. Ослепла от любви забыв о том, что мне грозит тюрьма. Доверилась, обнажилась, а меня просто жестоко обманули. Растерзали, а мое сердце отправили на помойку. Вот так всего один день, вернее утро — перечеркнуло все!
Евгений
«Если тебе дорога жизнь собственного ребенка, выполни наши условия, и он останется жив»
Ровно пять дней назад мне пришло сообщение с таким вот угрожающим текстом. Я сначала подумал, что это Циццер или Исаков решили мне отомстить, но оказалось все гораздо сложнее. Вернее, я понять не мог кому надо было похищать моего сына и требовать выкуп не в виде миллионов баксов, а в том, что бы я осудил Майю. Это же полнейший бред.
Сообщения с угрозой не давали веского основания верить во всю эту чушь, а вот уже видео того, как над моим сыном жестоко издеваются заставило поверить в обратное.
Но видео ведь тоже можно смонтировать, потом немного себя успокоил, но ненадолго. Так как через пару часов мне позвонили на телефон и уже произошла прямая трансляция урода в маске и моего прикованного к батарее, разбитым лицом и с перевязанным скотчем ртом, и у виска которого урод держал пистолет. Только сейчас я поверил, ужаснулся всей серьезности ситуации.
— Кто ты? Что вам надо? Деньги, назовите сумму! И на этом все порешаем.
— Тебе уже были озвучены условия. Ты должен засадить за решетку Майю. Преступница должна понести справедливое и заслуженное наказание. В противном случае мы убьем твоего сына. Мы уже в курсе твоего романа с этой девицей, но надо расставлять приоритеты, судья. Жизнь за жизнь, кровь за кровь.
— Вас наняли родители Скворцовой? Я вам заплачу в три раза больше. Нет, любую сумму, только давайте оставим весь этот фарс.
— Ты не понимаешь, судья. Нам насрать, мне пофиг на твою девицу и сыночка, — убирает пистолет, и я готовлюсь вздохнуть от облегчения, но секундой позже он выстреливает из него в потолок для того, что бы я понял, что пистолет не игрушечный и он не шутит.
— Теперь убедился? Ты же не хочешь, что бы следующая пуля попала в твоего сына и разнесла ему бошку к х**ам собачьим!
— Ты от Исакова? Тебе нужны файлы?
— Ты тупее, чем я думал, судья. Тебе никто ничего не скажет. А ты сделаешь так, как тебя просят.
— Давай договоримся, — но урод в маске уже направляет пистолет в сторону моего сына и стреляет в стену. Рома весь дрожит от страха, а я дрожу от злости. Понятия не имея, кто его заказал, что бы так жёстко со мной поквитаться.
Я ведь полюбил Майю, и не хочу терять ни сына ни любимую девушку. Потерять одного из них это лишится и сердца и души. Майя никогда меня не простит, если я так поступлю с ней. Да и я сам себя буду ненавидеть. А ещё сильнее, если с Романом случится страшное, и его убьют по моей вине.
Уверен, что это дело рук Скворцовых!
Я ведь уже почти отмазал Майю, заплатил кому надо. Да и улики против нее были смешными. Ножницы, якобы которыми она подрезала полотно и конфликт, который состоялся накануне между девочками.
Это вообще ничто.
— Она не виновна. Отпустите сына, договоримся.
— Твоя шлюшка виновна. Нам бы не составило особого труда ее вот так же похитить и приковать наручниками, но мы хотим чтобы она понесла наказание, заслуженное. Сколько ей светит за убийство. Восемь лет или десять? Скажи, судья, будь другом? Сколько дают за преднамеренное?
— Я хочу поговорить с сыном!
— Ты сначала ответь на мой вопрос! Исаков или Циццер? А что, если все вместе? Не думал? От тебя требуется лишь одно — засадить девчонку. И все. В противном случае по почте будем отправлять, ну ты понимаешь? Не глупый ведь. Файлы мне тоже нужны, раз ты так сильно хочешь их вернуть законному владельцу.
Майя
Прошло два месяца со дня оглашения приговора моим самым любимым человеком. Мне дали шесть лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима. За что? За что он так поступил со мной? Тяжело было изначально смирится с предательством! Я каждую ночь проклинала себя, что так безбожно верила и надеялась, что он не обманет, спасет, никогда в жизни не предаст.
Я находилась в двухместной камере, где из удобств была только койка и деревянный столик. В карцере, в отличии от своей сокамерницы не была. Лилька сидит уже давно. Три года. За что? За убийство любовниц своего мужа. Нет, это она не от женской обиды или ревности ее убила, а из-за предательства. Муж ее хотел подставить, а затем убить. У нее был свой бизнес, который приносил хороший доход своя линия одежды. Не брендовая, но тоже зарабатывала не плохо. Решила найти мальчика помоложе. Ей сорок, а ему двадцать. Детей не было. А тот и воспользовался случаем. Когда Лилия стала его законной женой, все у них начало разлаживаться. Год они так прожили, прежде чем она раскусила его коварный план. Любовница Вадима должна была убить Лилю, вывезти на дачу и там застрелить. Но Лиля оказалась быстрее. Она перед этим купила маленький револьвер и выстрелила в нее.
Доказательств против мужа не было, а тот сделал все, что бы упечь жену за решетку. Впрочем как и мой судья.
— Ветровская, на выход. К тебе пришли, — оповестил тюремный надзиратель, когда зашёл в камеру. За столько времени никого не было. А сейчас пришел! Я была уверенная, что это Женя. Поэтому поднялась с кровати и направилась следом за ним.
Но в комнате ожиданий находился совершенно другой человек, тот, которого я не хотела видеть больше всего на свете.
— Здравствуй, Майя, — здоровается Рома, как только
