– Ой, – открыла она глаза.
Перед ней на кровати сидел Остромичев, а в дверях торчала Зойкина голова.
– Если вы стесняетесь ее за нос дернуть, так давайте я!
– Я тебе дерну, тюлениха, – пробормотала Ксения, стараясь не замечать Остромичева.
Честно говоря, не ожидала она, что он вдруг заявится. И зачем его Зойка только пустила? И вообще, чего она еще не ушла-то? До следующего Нового года здесь жить собирается, что ли?!
– Ксюш, ты чего убежала? – смущенно улыбнулся Остромичев, наклонился и поднял с пола огромный букет нежно-коралловых роз!
Роз было не меньше пятидесяти. Он и поднял-то их не сразу. А когда поднял, осыпал всю кровать вместе с Ксенией душистыми цветами.
Ксения смотрела на всю эту роскошь и не знала, как реагировать.
– Ну? И как мне теперь вылезать? – растерянно спросила она у Остромичева. – Там же шипов – немерено!
– А ты не вылезай. Спи, – смотрел на нее Остромичев и улыбался. – Скажи только, когда за тобой подъехать, и отдыхай.
– Зачем это за мной заезжать? – напружинилась Ксения. – Не надо. Хватит. Отметили Новый год, побаловались, и… пора и честь знать.
– Так мы вроде… Вроде не только Новый год отмечали… – осторожно проговорил Остромичев. – Мы еще и за начало нашей новой жизни пили.
– Ой, знаете, – хмуро махнула рукой Ксения. – Спьяну-то за что только не выпьешь. И потом… Хватит мне по гостям ездить. Мне и так ваша тетя Зина на мою распущенность намекнула. Идите уже, господин Остромичев, вас дочь ждет.
– Тетя Зина? – с облегчением усмехнулся Александр. – Так вот почему ты убежала?
– Я убежала?! – подскочила на кровати Ксения. – Да это ты убежал! Ты! Я проснулась, а на кровати…
– Ксюш, у нас шампанское есть, принести? – не вовремя пролезла в дверь Зойкина голова.
– Зоя! Иди уже домой, а?! – рыкнула на нее Ксения и повернулась к Остромичеву. – Никого нет, меня шваброй тыкает эта бабища! Да еще и…
– Ксюша, так я ключи оставлю, – уже заглянула одетая Зойка.
– Да иди ты уже домой! – в два голоса рявкнули на нее Александр и Ксения.
– Чего орать-то, ушла я, ссорьтесь, – абсолютно спокойно пожала плечами Зойка и величаво удалилась.
– Вообще-то хорошо, что она здесь была, – усмехнулся Остромичев. – Она мне двери открыла, раздела, разула, чаю предложила, но я отказался, сразу к тебе…
– Да, знаешь ли, – поджала губы и отвернулась Ксения. – Мои знакомые куда приветливее, чем твои домработницы!
– Ну, так правильно, – кивнул Остромичев. – Это же няня – Зоя Алексеевна, она ж меня знает. Я ж у вас там где-то записан, в тетрадке какой-нибудь…
Он убрал ей локон с лица и просто продолжал:
– А я всю ночь уснуть не мог, – доверчиво рассказывал Остромичев. – Все вспоминал, думал… Думаю, ты такая умница – подарки вот нам всем купила, а я… В общем, поднялся, понесся сначала в магазин, купил тебе… смотри чего… Тоже зайцев!
Остромичев вытащил из пакета коробку, а из коробки… беленькие фигурные коньки. В каждый ботинок был засунут смешной пушистый заяц.
– Ну… потому что я слышал, девушки любят всякие там… мягкие игрушки… – неловко пояснил он. – Потом еще за цветами. Приехал домой, а тебя нет. Только Зинаида Афанасьевна. Я ее спрашиваю, здесь никого не было? Она ответила, что никого. Вот я и подумал…
– Врет твоя Зинаида Афанасьевна, – с обидой фыркнула Ксения. – Она меня разбудила и швабро… и вообще из постели чуть не выкинула! И еще обозвала по-всякому!
– Это да, – коротко засмеялся Остромичев. – Она может. Человек старой закалки, бережет честь семьи.
– Вот и пусть бережет! И никуда я не поеду!
– Ксюш, ну я дурак… не предупредил ее, а тетка… ну что с нее взять? Поедем, а? Там Стаська, Егерьцевы… Они нас уже ждут.
Ксения хотела опять ответить, что не собирается рушить чужую семью, что… но не те слова это были. Какое-то мявканье обиженной девчонки. Но и ехать…
– Саша… – задумчиво крутила она в руках беленький ботинок. – Понимаешь, мы поторопились с тобой… Ну, не делается это так. То не знали друг друга, а то за один вечер – все! Муж и жена!
– Мы же не расписываться побежим… – не сводил с нее серьезных серых глаз Остромичев. – Пока просто поживем вместе. Я совсем не шоколадный заяц. Скорее, кукух, который своего кукушонка… Да я даже не из-за Стаськи…
Ксения внутренне усмехнулась. Все правильно. Лизонька уехала, Остромичев просто не знает, что делать с ребенком. Пока он войдет в колею, Ксения как раз у них и поживет, не расписываясь.
– Нет, Саша, – строго перебила его она и скинула розы с постели. Хотела встать, но вспомнила, что в одной ночной сорочке, и натянула повыше одеяло. – Извини… Все было очень хорошо, просто замечательно, но… Новый год прошел, мы его встретили, спасибо нам обоим, а сейчас…
Остромичев поднялся.
– Я все понял… Ты все обдумала, и это твое окончательное решение…
– Да, Саша, окончательное, – выдохнула она.
– Ну что ж… я уважаю твое решение, – совсем холодным тоном произнес Остромичев и вышел из спальни.
Ксения боялась шелохнуться. Она лежала, будто придавленная каменной плитой, подняться не было сил. А надо было бежать вслед за ним! Надо было удержать! Крикнуть: «Саша! Да не слушай ты меня, дуру! Неужели ты не видишь, что я без тебя просто с ума схожу! Всякую чушь несу, а ты…»
Она ждала, когда хлопнет входная дверь, но неожиданно открылась дверь в спальню.
Перед ней стоял одетый и обутый Остромичев.
– Ксюша, – жестко начал он. – Я уважаю твое решение…
– Да… – испуганно смотрела она снизу вверх. – Ты в обуви, а Зойка…
– А ты уважай мое, договорились?
– Договорились, – кивнула Ксения, ничего не понимая.
В ту же минуту Остромичев деловито подошел, схватил в охапку ее вместе с одеялом и потащил из комнаты.
Ксения сначала думала, что он тащил ее в ванную, она слабо отбивалась и пыталась даже добавить металла в голосе. Однако в такой позе, когда твоя пятая точка выше головы, это получалось отвратительно! Даже смешно! Но она сопротивлялась. Однако Остромичев тащил ее вовсе не в ванную, он волок ее в подъезд!
– Ты сдурел, что ли?! – колотила его по спине Ксения. – Я же раздетая вся! Я же почти… Совсем совести нет!
– Вот именно… – бурчал Остромичев. – Притащу тебя голую к себе, тебе и сбежать не в чем будет.
– Да ты совсем рехнулся?! Сейчас же нас люди увидят! Я же… я же педагог, между прочим!
– Вот и помолчи… там кто-то поднимается, – предупредил Остромичев, и Ксения тут же захлопнула рот.
Остромичев заботливо оглядел здоровенный сверток на своем плече – ничего лишнего не было видно.
Навстречу похитителю воспитательниц поднималась соседка Ксении Татьяна с двумя своими роскошными лабрадорами. Она бы из вежливости никогда и не спросила – что такое непонятное мужчина несет. Но ее собаки, почуяв знакомую, заюлили и стали подпрыгивать к Ксениной голове.
