Вилли старательно прислушался к их разговору, но уловил только, как Джорджия тихо засмеялась в ответ на что-то, сказанное Фрэнком. Вилли подумал, что над его шутками она давно не смеялась так искренне. Он подкрался к двери, надеясь, что сможет вмешаться в их разговор, а возможно, даже проскользнет мимо Джорджии и наконец проникнет в собственный дом.
Но Джорджия была намного проворнее мужа. Она знала все его трюки и не собиралась пускать его в дом ночью, да еще когда от него несло перегаром. Она быстро пожелала Фрэнку доброй ночи и захлопнула дверь перед носом Вилли.
Рассердившись, что жена разрушила его планы, Вилли икнул словно в знак протеста и сосредоточился на Фрэнке Льюисе:
— Ну, док, с ней все в порядке? — спросил он.
Доктор кивнул:
— О, да. Представьте ее возраст, возбуждение, немного лишнего пунша, но с ней все в порядке. Она переживет нас всех.
— Это хорошо. Это прекрасно, — слегка запинаясь, произнес Вилли.
Фрэнк Льюис ждал, что он скажет что-нибудь еще. Но Вилли просто слегка покачивался из стороны в сторону и молчал.
— Ладно, позвоните мне, если будет нужно. И желаю удачи завтра вечером, — сказал врач.
— Эй, док? — обратился Вилли, когда Фрэнк шагнул, проходя мимо него. — Вы говорили, что у нее красивые бедра?
Доктор выглядел слегка раздосадованным:
— Ну, да, я говорил, — признался он. — Я имел в виду… ну, у нее действительно красивые бедра. И знаете, я принимал обеих ваших дочерей, поэтому я видел…
Вилли услышал достаточно. Фрэнку Льюису незачем было рассказывать ему, какие части тела Джорджии он видел. Этот человек представлял угрозу. Его надо было заставить замолчать. Это можно было сделать только одним способом. Вилли резко размахнулся, но не попал в противника. Доктор был трезвее и увереннее держался на ногах, он молча отпрянул в сторону. Вилли свалился прямо лицом на землю.
Джорджия, следившая за этой сценой вместе с дочерьми, воскликнула:
— О Господи!
— Оставайся здесь, мама! — крикнула Грейс.
Они с Эммой Рэй выбежали из дома. К тому времени Вилли удалось подняться, и теперь он пытался нанести удар правой рукой по сопернику.
— Все в порядке! — выкрикнул доктор. Он встал в позу, сжав кулаки перед своим лицом. — Я занимался боксом, когда служил на флоте.
Грейс схватила Вилли и без особых усилий скрутила ему руки за спину.
— Папа, прекрати! О Боже!
Тетя Рэй как ни в чем не бывало устроилась у окна наверху. Она вытянула шею, чтобы разглядеть происходящее, и наблюдала, пока звук шагов на лестнице не заставил ее забраться обратно в постель. Когда Джорджия заглянула в комнату, чтобы проверить, как она, тетушка уже приняла прежнее положение и притворилась спящей. Никто, даже доктор Льюис не смог догадаться, что это именно она устроила весь этот спектакль, лишившись чувств и все прочее только для того, чтобы разозлить Вилли и взбодрить Джорджию.
Она обрадовалась бы, узнав, какого успеха добилась. Вилли все еще тяжело дышал, пока Фрэнк Льюис выезжал с дорожки. Неровно покачиваясь, глава семьи попытался облегчить свою участь, присев на крыльцо рядом с дочерьми, но споткнулся, качнувшись в сторону и приземлившись с глухим стуком, хотя и не причинив особой боли своему седалищному нерву.
— Этому мерзавцу лучше не показываться здесь, если он не хочет получить пинок под зад, — пьяно проворчал он. — Чертов сукин сын!
Грейс и Эмма Рэй обменялись понимающими взглядами. Это был не первый раз, когда им приходилось тащить отца в постель, и, наверное, не последний. Они встали по обе стороны от отца и поставили его на ноги.
— Это я, папа. Завтра будет больше задниц для пинков. Ты можешь сегодня проспаться в моем доме, — предложила Эмма Рэй.
Вилли вскинул руки им на плечи и позволил отвести себя к дому-вагончику.
— Не могу даже спать в проклятой собственной постели, — пробормотал он.
— Папа, я разговаривала сегодня вечером с Хэнком, — сказала Грейс.
— Хорошо. — Вилли звонко икнул. — Ты вправила ему мозги?
— Да.
— Он не собирается уходить?
— Нет.
— Хорошо, — прорычал он.
Он не спросил почему, но она объяснила:
— Потому что он будет выступать на Выкупе.
Он так резко остановился, что она чуть не упала.
— Что? — Он развернулся, пытаясь взглянуть на нее. Послушай, почему ты говоришь такие глупости? Ты думаешь, тебе можно принимать такое решение, даже не посоветовавшись со мной?
— Здесь нечего обсуждать, — твердо заявила она.
Гнев отрезвил его:
— Я буду делать с моими собственными проклятыми лошадьми все что пожелаю, черт возьми! — холодно произнес он.
Возможно, потом, но не на сей раз. По крайней мере сегодня и завтра она все еще управляющая конюшнями. И она приняла решение.
— Я больше не занимаюсь твоей грязной работой, папа. Хэнк будет выступать.
— Почему, как ты думаешь, я делал это все эти годы? Ради собственного здоровья? Единственное, чего мне хотелось, это хоть раз победить на этих состязаниях. Неужели в тебе нет ни капли преданности? — закричал Вилли.
Грейс все продумала, предвидя все его возражения. Она слишком хорошо знала отца.
— Во мне слишком много преданности, — заявила она ему. — Ты хочешь победить? Прекрасно. Но если ты хочешь уважения с моей стороны или от кого-либо из членов семьи, тебе придется победить в честном состязании.
— Значит, теперь ты решила, что управляющий конюшнями может указывать владельцу, что ему делать? — Он покачал головой.
— Нет. Я ухожу. Я собираюсь вернуться и закончить ветеринарную школу. Я говорю тебе это как дочь. Как личность, наконец.
Грейс глубоко вдохнула. Воздух был таким приятным. Боже, как она любила это место, но ей давно пора было покинуть его.
Что бы еще ни случилось, ей следует перестать ждать, что придет кто-то и спасет ее. Грейс никак не могла вспомнить, чем кончается та сказка. Отрезала ли принцесса свои золотые косы и спустилась по ним в руки Прекрасного Принца? Или рискнула и свободно полетела, веря, что за все годы, наблюдая, как жизнь проходит мимо, она набралась достаточно сил, чтобы найти дорогу через лес?
Было так тихо, что Грейс показалось, что можно услышать журчание ручейка, который бежал за конюшней. Ей когда-то нравилось идти вдоль ручья, пока он не исчезал под землей у восточной границы их владений. Грейс подумала, ходила ли Каролина когда-нибудь вдоль ручья, и осталась ли в нем вода такой же холодной и чистой?
— Ты хочешь, чтобы я одна тащила этого несчастного сукина сына? — спросила Эмма Рэй.
— Нет! Я лучше поползу! — заявил Вилли, тяжело вздыхая.
