- Я таблетки пью, так что мне противопоказано.
Лже-невеста не почуяла подвоха и с удовольствием осушила два бокала.
И как только я решила, что клиент дошел до нужной кондиции, резко оборвала ее фальшиво радостное щебетание на тему их с Данилом планов.
- Камила, а теперь хватит притворяться! Я все знаю, но хочу сопоставить с твоей версией и решить, что делать дальше! Итак, кто ты такая?
На мгновение испуг мелькнул в ее глазах, но она быстро взяла себя в руки и невинно захлопала глазками.
- Лада, ты чего?! Я Камила. Камила Сабурова. Будущая ваша родственница.
- Камила Сабурова! Мне наплевать на наше будущее родство, тем более, что оно может не состояться. Я точно знаю, что знакомство с Данилом было ловко срежиссировано. И это был не банальный съем по принципу «Ой, помогите, пожалуйста, застегнуть сумочку, что-то с молнией» или «Могу я воспользоваться вашим телефоном?» Когда он приезжал к нам с просьбой помочь в сватовстве, то рассказал о вашей незабываемой встрече. Честно сказать, я уже тогда заподозрила, что здесь нечисто. Хотя мне было плевать на это. Но когда дело касается моей семьи, я могу чучело сделать из того, кто на нее посягнет.
Тут бы и сам Станиславский мне зааплодировал. Из меня такой же «делатель чучел», как балерина из шпалоукладчицы. Но Камиле это не нужно знать.
И не давая ей опомниться, я угрожающе понизила голос.
- Я видела твои фото в одном очень интересном месте, и если ты не хочешь, чтобы я рылась дальше, немедленно все рассказывай, - и мгновенно превратилась в «доброго полицейского». – И так же я знаю, что многие хорошие девочки делают плохие дела вынужденно и без чьей -либо помощи не могут выбраться из дерьма. Так что выбирай – я помогаю тебе или…
Глава 25
Операция по освобождению Дюймовочки и малышки должна занять несколько дней. Один –два дня на похищение, два-три – получить паспорта и научить Анютку отвечать на неудобные вопросы. И надо признаться, это самая трудная часть. Ведь ребенок врать еще не научился. Наверно. И счастливый вылет на родину. Это я уже медитирую.. За неделю, которую я провел в больнице, я, наверно, познал дзен. Вынужденное сидение в больничной палате настраивало на созерцательный лад. Как любование карпами кои. И наверно, реально повзрослел, пересмотрев отношение к некоторым вещам. Сейчас я отвечаю не только за себя, значит с пацанством надо завязывать. Кулаки размять можно на груше, с партнерами. Но на ринг больше не пойду. Вот так свалюсь на казенную койку, а кто девчонок защитит? Одно радует – через три часа мы отбываем в Туманный Альбион.
- Ну что, куколка? Будем превращаться в бабочку и полетели? – Олег, как всегда, резко распахнул дверь. Своим юмором он вселял спокойствие.
- Полетели! – я согласился, хотя беспокойство ковыряло острым шилом. – Док, а ты уверен, что твой напарник не подведет?
- Уверен! Я ему сказал, что пациенту сделали еще одну операцию и посетителей не пускаем, потому что ему противопоказано даже малейшее волнение. Ну и добавил, что пациент непростой, после выписки отблагодарит со всей широтой русской души. А на твое место сейчас перевезут настоящего потерпевшего, которому усиленный уход не повредит. И не судите строго за алчность муниципального эскулапа. Если сытенький клиент хочет отблагодарить, то чего б нет?
- Да я норм! Если никому от этого неплохо, а мне хорошо, то чоб не? - Вымотавшись из бинтов, я с наслаждением начесывал репу. – Я готов! Ты готов?
- Как пионэр! – отсалютовал Олег.
- Главное, чтоб нам пионерский горн не засунули, куда не надо.
Мне было досадно, что Олег так пофигистки спокоен. Или я завидовал? Военный опыт не пропьешь!
Макс, третий член нашей организованной группировки и компьютерный гений, ждал нас в аэропорту.
-Ну что, други мои! Вперед! Нас ждут великие дела! – пафосно встретил он нас.
Что великие, это без сомнения. Это на родине мы законопослушные граждане, а через каких-то четыре часа превратимся в преступников, по которым Интерпол будет плакать. Однако, ступив на территорию Хитроу, я не почувствовал в себе никаких изменений. Не стал суетиться, дергаться. Наверно, успокаивала мысль: «Я забираю свое, чье б оно ни было».
Макс, наш мозг, арендовал машину, и мы направились в штаб- квартиру, которая находилась на втором этаже довольно старого дома. По московским меркам, она была просто убогой, но ее главное достоинство заключалось в прекрасном виде из окна. Оно выходило на улицу и из него был прекрасно виден особняк отчима. Новый, соответствующий статусу респектабельного англичанина. И наблюдение за ним мы решили установить круглосуточное, чтобы не прозевать первый же выход Омара из дома. Мало ли какие дела могут и ночью найтись у алмазного дилера.
Однако мы перестраховались. Он вынес на улицу свою тушку только к обеду следующего дня. Мгновенно облачившись в наши псевдополицейские доспехи, мы ринулись на штурм.
- Сalm down, Madam, it's the police, - с этими словами наш обычно очень вежливый Макс бесцеремонно отодвинул пожилую филиппинку. - We are detaining your mistress. [1]
И пока она соображала, за что могут арестовать хозяйку, милую тихую леди, Олег спеленал ее, чтобы она не позвонила в полицию раньше времени.
- Sorry, - извинился он за причиненные неудобства.
Чтобы сэкономить время и не искать по всем комнатам, мы не соблюдали тишину. Лада, услыхав шум, вцепилась в руку Анютки и бегом спустилась вниз.
- Что происходит? – вскрикнула она, чтобы служанка не заподозрила сговор.
Вместо ответа я схватил ее в охапку, Олег- Анютку, а Макс оставил на столе распечатанное послание Омару, и мы ринулись к припаркованному через дорогу автомобилю. Все операция заняла минуты три. Причем это было время, потраченное на связывание филиппинки.
Макс, назначенный на сегодня Шумахером , сел за руль, и мы рванули с неприличной скоростью за ближайший поворот.
Как в настоящем боевике, мы на ходу стаскивали с себя спецодежду. Олег освободился сам от маскарадного костюма и держал руль, пока Макс разоблачался. Ненужные вещи, вместе с игрушечными автоматами разложили в три пакета и, объехав квартал, выкинули в ближайший мусорный бак.
(1) Спокойно, мадам. Это полиция. Мы задерживаем вашу хозяйку
- А наша филиппинка ничего не заподозрит? – Подала голос Лада, прижимавшая к себе дочку.
- Не заподозрит. Мы не дали ей времени на это, - успокоил я ее. Хотя сам заподозрил бы. Перекинутая через плечо здоровенного амбала, она даже для приличия не колотила кулачками, а лишь пискнула: «Отпустите!» И интонация была такая, что я готов был не в арабский квартал ее везти, а в ближайший отель.
- А ты Данил? – освоившись, спросила Анюта. – Ты большой, как медведь и сильный. Маму, как пушинку подхватил. Она сказала, что мы должны тебя слушаться, чтобы меня опять в пансион не загребли.
Из уст малышки услышать слово «загребли » было, мягко скажем, неожиданно.
- Наш человек, - заржал Олег.
- А вы сомневались? – Анюта скорчила уморительную рожицу.
Любопытные блестящие глазки оценивающе рассматривали меня. Все-таки Провидение к нам благосклонно и в конкретном случае, и глобальном! Невероятно, но у Анюты были такие же карие глаза, как и у меня, и волосики заплетенные в две толстых косички тоже были темные, почти смоляные. На секунду ревность царапнула душу – восточные гены отчима победили, и девочка унаследовала от отца внешность. Но то, что это сейчас нам на руку, несомненно. Попробуй, объясни на таможне, кем приходится светловолосая девчушка восточному господину и его жене, укутанной, как коконом, паранджой.
- Нет, Анюта. Не сомневались. Твоя мама очень замечательная, значит, и ты свой парень, - мысль, борзым кабанчиком, проскакавшую у меня в голове, я не успел поймать, потому что пришла другая.
- Олег, а паранджу ж могут потребовать снять? – моя идея, изложенная еще при подготовке к операции, вдруг вызвала сомнения.
