Она жила в простой квартирке на третьем этаже. Её комната была уютной. Обои и покрывало были украшены цветочным узором. На столе громоздилась тонна книг, мне даже не верилось, что человек способен прочесть столько за свою жизнь.
Сам я на тот момент не прочел ни одной.
Она сказала, что её родители в отъезде и мы дома одни. Мне было не по себе, от того, что она совсем рядом такая беззащитная и хрупкая. Она даже не представляла, что я хотел сделать с ней, о чем мечтал, засыпая каждую ночь. А потом Мелисса подошла и поцеловала меня. И все мысли вылетели у меня из головы».
Эльконто вздохнул, его голос дрожал. Он сделал над собой усилие и продолжил:
«В городе проводились любительские турниры по боксу. Друг подбил меня на участие в таком. На кону были неплохие деньги, мне хотелось подарить что-то стоящее твоей матери. Она была достойна самого лучшего. Я записался участвовать в турнире. Схватка была жесткой. Впервые, мне попался противник, которого было сложно одолеть. Он бил насмерть, и я чудом устоял. От моего лица не осталось ничего, когда рефери объявил мою победу. Я был поражен. Не мог поверить в своё счастье.
В тот день я подарил ей золотую цепочку с кулоном в виде сердца. Но важно было не это. Важно, что она плакала и била меня, мои синяки ныли после драки, но я не замечал этого. Она рыдала на моей груди, ругаясь за то, что я посмел так рисковать жизнью из-за какого то подарка.
В тот день она сказала, что любит меня. Я был на седьмом небе от счастья. Мне казалось, что в мире нет человека счастливее.
Мы встречались каждый день, но однажды я заметил её в компании другого. Он рассказывал ей какую-то шутку и она смеялась. А я хотел вышибить ему мозги, когда понял, что это был тот парень, в схватке с которым я победил. И во мне взыграла гордость.
В тот день я не пошел провожать её. А потом еще дважды видел, как он шел с ней к её дому. Меня охватывало такое бешенство, что каждый раз я напивался вдрызг.
Однажды, во время очередной попойки на меня залезла какая-то шлюха, которая давно уже ошивалась вокруг меня.
Твоя мать пришла вовремя. Она как раз успела заметить, что мы с той бабой вышли из одной комнаты и я застегивал свою чёртову ширинку.
Когда я заметил её, было поздно. Она просто стояла и смотрела на меня, в её глазах было столько боли, что внутри у меня что-то умерло. Я остановился как вкопанный и не мог пошевелиться.
А потом она развернулась и ушла. А я так и стоял на том же месте и не мог простить себя. Я каждый день приходил к ней, но получал один и тот же ответ. Её нет дома.
А потом я узнал, что она встречается с твоим отцом. Он был рядом, когда она переживала разрыв со мной. И смог её утешить.
Я ушел из её жизни навсегда. Если бы я мог повернуть время вспять, я бы никогда не позволил ему провожать её. Но моя чертова гордость была дороже. На тот момент.
Взгляд зеленых глаз метнулся к Лилит.
«Ты была такой маленькой, такой прекрасной. Я боялся даже дышать, когда медсестра показала мне тебя через стекло.
Я готов был поставить на уши всю больницу, готов был кричать от счастья! У меня есть дочь! Я был самым счастливым на земле. Но когда я зашел с букетом в палату твоей матери, я понял что ошибся. Она была замужем. Я уговаривал её бросить его и быть со мной. Я обещал ей горы, хотел положить к её ногам весь мир. Но она отвергла меня.
Возможно, это было единственное верное решение принятое ей тогда. Моё сердце было разбито. Она плакала, умоляла меня не рассказывать Крису о том, что ты моя дочь. Я не хотел этого. Но она вновь смогла меня убедить: «У неё должна быть настоящая семья. Она достойна большего. Пожалуйста, не вмешивайся».
Одному Богу известно, что я тогда чувствовал. Она назвала тебя Лилит. В честь моей матери.
Я дал клятву не встревать в твою жизнь, пока тебе не исполниться восемнадцать. И каждый день своей никчемной жизни я жалел об этом».
В словах было столько боли, что Лилит чувствовала, как каждое из них впивается под кожу, словно скальпель.
— Чем больше я развивал свой бизнес, тем больше понимал, что опасно называть тебя своей дочерью, тебя могли бы просто убить мои недруги. И я решил довольствоваться малым. Парой встреч с тобой. И там я не мог терять лицо, повсюду меня окружали уши. Я не доверял даже своим псам. Я сам не понял, как потерял тебя, пока стремился завоевать для тебя весь мир. — Он вновь поднял взгляд и пронзил Лилит. — Прости, что меня не было рядом всё это время.
Звенящая тишина давила. Девушка чувствовала, как плечи содрогаются от рыданий, но не пыталась сдерживаться. Господи, как больно! Как больно осознавать, что столько времени она прожила в неведении. Больно, что жизнь матери был такой непростой. Больно…за отца. И за него…
— Жаль, что я не могу тебя утешить. Я люблю тебя и хотел для тебя лучшей жизни. Все, что принадлежало мне теперь твоё. Я составлю завещание. Мои адвокаты уладят этот вопрос. Я прошу только об одном. Не держи на меня зла. Я поступил опрометчиво, выбрав неверный путь. И теперь остаток своих дней буду расплачиваться за это.
Лилит вытерла слезы. Гнев на её лице заставил Эльконто виновато опустить глаза.
— Как ты мог поступить так с Кейт?
— Я отправил своих ребят к тебе, думая, что ты в ту ночь ушла в кино. Я не учел, что в квартире будет твоя сестра. Парни поплатились за все, как только я узнал, что они сделали. Поверь мне. Я бы пальцем не тронул вас с Кейт. Я помог бы тебе тогда с опекой безвозмездно, но мои враги могли воспользоваться слабостью и убить тебя, мне пришлось поддерживать репутацию. Я не мог позволить себе роскошь быть просто твоим отцом. Ты была бы в опасности. Ты, возможно, не догадываешься, но я следил за тобой всю твою жизнь. Я знал обо всех твоих достижениях и промахах. Хоть на расстоянии. Но я всегда был рядом. А когда я не мог быть рядом, с тобой был мой человек. Хэнк.
Комната покачнулась в глазах Лилит, а потом она почувствовала, что проваливается в темноту.
Хэнк отвез Патрицию домой и вернулся к себе. Едва парень припарковал машину на привычном месте, к нему подошли двое и навели на него пушку. Спорить с ними он не стал. Не было настроения. Если он сегодня умрет, что с того?
Его проводили к тонированному внедорожнику.
— Внутрь. Живо. — Тот, что держал пистолет, мотнул оружием в сторону двери.
Хэнк сел на заднее сидение машины и огляделся. Он был не один. Рядом с ним сидел его враг. Человек, которого он мечтал придушить голыми рукам.
Эльконто оглядел Хэнка с ног до головы и задумался.
— А я всё гадал, что она в тебе нашла. Когда моя дочь попросила не убивать тебя, я очень удивился. Впервые она проявляет такую заботу о совершенно постороннем человеке. — Дон поджал губы. — Что тебе от неё нужно?
Хэнк не понимавший, что здесь происходит, сдвинул брови.
О чем он толкует? Какая еще дочь? Если бы парень знал, что у мафиози есть родственник, он в первую очередь попытался бы нанести вред тому, навредив его близким.
Эльконто поднял брови. На лице Хэнка отразилось понимание. Её зеленые глаза. Не может быть!
— Я не знал. — Это все, что он сказал Дону. — Почему я все еще жив?
— Я не могу рисковать, рассказывая всем о том, что Лилит моя дочь. Я не доверяю даже своим псам. Они могут сдать меня недругам. Но ты надежный парень. Я прочел твое досье. Мне нужно, чтобы ты приглядел за ней. Я чувствую, что запахло жареным. Мне недолго осталось гулять на свободе, и за моей девочкой некому будет приглядеть. Я хочу, чтобы ты обеспечил ей защиту. Деньги не проблема. Я прошу тебя об одолжении лично. Это никак не относится к твоей прежней работе. Ты можешь делать то, что должен, я просто хочу знать, что Лилит ничто не угрожает.
Хэнк отвернулся к окну. Она работала на Эльконто. Хранила флешку. А почему она не отдала отцу носитель?
— Она не знает. — Дон, будто прочитал его мысли. — Я не говорил ей, что мы родственники. Она пока не готова это услышать. Ну так, что, я могу рассчитывать на тебя?
