От ужаса скрутило желудок.
— Отпустите меня, — я закричала, когда они молча повели меня в сторону. — Пожалуйста, отпустите.
Паника охватила тело. Я начала задыхаться. Он нашел меня. Нашел.
Небольшой самолет, в котором я еще несколько дней назад летела в Берлин, служил тому подтверждением.
Я хоть и знала, что вырываться нет смысла, а все равно покорно идти не могла.
— Пожалуйста, — уговаривала, сопротивляясь.
Ноги почти не держали.
Пульс разрывал вены.
Меня подтолкнули вверх по ступеням трапа. Я вошла внутрь черного салона и замерла.
На своем сиденье сидел Артур.
Если бы я могла, я сгорела бы под его взглядом.
Мужское лицо не проявляло никаких эмоций. Он был расслаблен, ноги широко расставлены, руки сложены в замок. Взгляд исподлобья. Я научилась читать его глаза как открытую книгу и сейчас она была не о счастливом конце.
Он слабо кивнул мне на место рядом с ним.
Охранники подтолкнули меня, как куклу, за что сразу получили неодобрительный взгляд хозяина. Он движением головы указал им уйти и уже через одну секунду мы остались вдвоем. Позади закрылась дверь самолета.
Я села в кресло напротив. Рядом не могла находиться. Уже понимала, что это все. Паук поймал муху и будет издеваться над ней.
Артур откинулся на сиденье, не отрывая от меня глаз.
Он молчал. Минуту. Две. Словно ждал, что разговор начну я.
Двигатель самолета забурчал, и я инстинктивно пристегнулась. Схватилась за подлокотники. Когда мы летели в Берлин Артур держал меня за руку, а после взлета пересадил к себе на колени и заставил забыть о страхе, занявшись со мной сексом прямо в том кресле, где он сейчас сидел.
Я с силой вцепилась в черную кожу, пока самолет набирал высоту.
Как только мы выровнялись, стало легче.
Артур не произнес и слова. Нам принесли кофе, как будто все было в порядке.
Это очень разозлило. Кофе он пить собрался!
— Зачем я тебе, Артур? — Выпалила я, не в силах больше сдерживать эмоции. — Боишься, что я расскажу, что в случившемся виноват ты? Так я уже рассказала. Отец знает. Ты будешь наказан!
Мужчина никак не отреагировал. Как будто я сама с собой говорю. Меня на части рвет, а он молчит.
— Почему ты молчишь?
— Потому что в том числе текста я так и не понял, что ты хочешь от меня услышать.
Я кулаки сжала, чувствуя, как ногти врезаются в кожу.
— Зачем я тебе?
— Потому что ты принадлежишь мне.
— Я не принадлежу тебе.
— Принадлежишь. Как-то я предупредил тебя, что если ты станешь моей, то это будет неоспоримо. Предупреждал, что однажды ты этого не захочешь, но спрашивать будет поздно. Ты согласилась.
Грудь огнем опалило. Он предупреждал меня. Ведь правда. Уже тогда знал, на что пойдет, и потому получил мое заочное одобрение.
— Боже, ты ужасен! — я с ужасом прикрыла рот рукой, — Ты давно собирался заявить на отца?
— Да.
— Зачем?
— Так надо, Рита.
— Для чего?
— Это ты узнаешь со временем.
— Нет, ты расскажешь мне сейчас. — Я подскочила с кресла и села рядом с ним. Меня раздирало от злости, непонимания. Он же как сидел, так и не пошевелился. — Зачем ты так поступил с отцом?
Артур повернул ко мне голову.
— Ты все узнаешь со временем. Когда будешь готова.
— К чему?
— К правде.
— Какой правде, о чем ты?
Но он отвернулся. Вот так просто, будто не видел в каком я состоянии.
— Артур, ты лжешь! Отец сказал держаться от тебя подальше. Отпусти меня.
— Нет.
Я не сдержалась и ударила его в каменное плечо.
— Я не хочу быть с тобой. Не хочу тебя видеть. Ты предал меня. Предал отца. Ты не человек.
Я снова ударила его, чувствуя как горло растягивает ком, а из глаз текут слезы. Как он мог так поступить? Я доверилась ему. Отдала всю себя.
Я не заметила, как начала хаотично бить его руками, вкладывая в удары всю силу.
Мне хотелось сделать ему больно, как он сделал мне.
Но Артур поймал мои руки. Удержал и толкнул меня в кресло напротив. Навис сверху, крепко сжимая мои запястья.
Приблизил свое лицо к моему. В черных глазах блеснула угроза, скулы напряглись, желваки заиграли. Я неосознанно перевела взгляд на его губы, а память подсунула воспоминания того, как он умеет ими целовать и ласкать. Возненавидела себя за эту слабость перед ним.
— Слушай меня внимательно, Рита. Мы едем домой. И ты будешь послушной девочкой. Повторяю еще раз и советую услышать — ты узнаешь, для чего все это сделано. Но не сейчас. Сейчас твой отец пройдет все круги ада, которые заслужил.
— Что? Мой отец заслужил? — я задохнулась от лживых слов. — Мой отец самый добрый человек на свете.
— Для тебя — да.
Я дернула руками, пытаясь вырваться из стального захвата, но Артур не пустил.
— Ты многого не знаешь о своем отце, Рита.
Какой бред!
— Ты врешь! Я не верю тебе!
— Твое право. Тем сложнее тебе будет принять реальность. А теперь успокойся, потому что мне придется тебя связать.
Взгляд Артура угнетал, а я чувствовала, как ненавижу его сильнее и сильнее. Теперь не только за предательство, но и за ложь.
Руки мои дядя отпустил, но нападать на него еще раз я не решилась. Он точно сможет выполнить обещанное и не постесняется связать меня.
Когда мы приехали, я отправилась в спальню, которую он выделил для меня еще в самом начале. Захлопнула дверь и съехала по ней на пол.
В голове творился хаос, а ненависть травила кровь. Ненавижу его! Просто ненавижу!
37
— Хозяин приказал, чтобы вы поели.
Молодая девушка, которая за все время моего проживания здесь ни разу не пыталась подружиться со мной, уже во второй раз вошла в комнату и поставила поднос на стол. Предыдущий с нетронутой едой взяла в руки.
Мне даже не интересно было, что там. Аппетита совсем не испытывала.
За окном давно стемнело, а это значит, что я была в комнате уже половину дня.
Я приняла ванну, долго сидела в горячей воде, уткнувшись в белую пену глазами и чувствовала, как внутри все бурлит от ненависти.
— Поешьте пожалуйста, — повторила девушка, привлекая мое внимание.
— Не хочу, спасибо.
— Пожалуйста, — с нажимом попросила еще раз.
Я внимательно присмотрелась к ней. В синих глазах читалась мольба и даже страх.
— Если вы не покушаете до возвращения хозяина, он уволит меня.
Вот оно что.
Я встала и бросила взгляд в окно. Значит, Артур уехал… шестеренки в голове закружились. Бессмысленно полагать, что мне снова удастся сбежать, но разведать обстановку можно.
— Хорошо, я поем, — пообещала девушке, для вида цепляя пальцами два слайса сыра и отправляя их в рот.
Та засияла.
— Спасибо. Приятного аппетита.
Как только дверь за ней закрылась, я схватила рюкзак, который еще даже не был распакован и вышла в коридор.
В доме по-прежнему стояла тишина.
Осторожно ступая по полу, я спустилась вниз. Воровато оглянулась по сторонам и пошла к задней двери.
Пульс ускорился, мне даже казалось, что его слышно в такой тишине громче, чем тиканье часов в гостиной.
Дойдя до дверей, я распахнула их и сразу затормозила. Сердце камнем опустилось в желудок. На заднем дворе стояли двое телохранителей.
Я конечно, знала, что скорее всего мое намерение не будет иметь успеха, но все же в глубине души надеялась на благоприятный исход.
Бесполезно.
Шумно выдохнула, оставляя рюкзак на стуле перед выходом. Если выйду с ним на улицу, они мне шагу не дадут сделать.
Как только я ступила на террасу, как двое громил сразу же устремили на меня пристальные взгляды.
Под их прицелом я направилась к конюшне. Почему-то было ощущение, что охраны здесь гораздо больше, просто других не видно. Их внимание ощущалось на подсознательном уровне.
Там, рядом с лошадьми, мне стало немного легче.
— Привет, малыш, — Тристан заметил меня сразу. Фыркнул, просовывая морду в отверстие ограды, — извини, родной, сегодня без угощения.
