с ним божество.
Во мне вдруг рождается какой-то странный порыв, и я говорю, облизав пересохшие губы:
– Тот парень... с которым ты меня видел... У нас очень долго с ним ничего не было. Я не могла в него влюбиться, но должна была это сделать. Хотела тебя поскорее забыть.
– Получилось?
Я выстреливаю в него взглядом и теряю дар речи. В его глазах неприкрытое отчаяние и страх меня потерять. Теперь я это вижу.
– Нет... Как видишь, не получилось. Мне кажется, моё сердце всегда о тебе помнило. Поэтому и заболело в итоге.
– Я этого не хотел.
– Да, я тоже.
Отвожу взгляд. Медленно скольжу им по комнате. Чувствую, как моей руки касается тёплая ладонь Максима. Я не шевелюсь, и он осторожно сплетает наши пальцы.
Я так и не смотрю на него, когда произношу:
– А ты? Как быстро ты меня забыл?
Странно, но теперь я вновь остро чувствую обиду. Снова считаю себя брошенной и опять страдаю от этого. Всё как тогда, пять лет назад.
– Я думал, что забыл, – отвечает он хриплым голосом. – И через четыре года встретил девушку...
– Всё, хватит, – обрываю его и выдёргиваю руку.
Чёрт, как же больно!
Но сегодня сердце болит не так, как обычно. Скорее, эта боль не физическая. Но она как бездна расползается внутри. И всё заражает своей токсичностью…
Медленно встаю с дивана. Иду на кухню и включаю чайник. Достаю баночку, чтобы сделать себе горячий шоколад.
– Что ты делаешь? – голос Максима за спиной звучит строго, даже властно. – Тебе нельзя это пить.
– А я всё равно хочу, – отрезаю, не скрывая интонаций капризного ребёнка.
– Нет, не хочешь!
Максим ловко выхватывает банку из моих рук и быстро ставит её обратно в шкаф, на самую высокую полку. Чтобы достать, мне придётся забраться на стул, который я тут же двигаю поближе.
– Послушай, я себя нормально чувствую. И меня тошнит от чая с ромашкой. А ещё нужно проснуться, чтобы пойти на работу.
Тараторя всё это, встаю на стул, но не успеваю дотянуться до заветной банки. Сильные руки Максима подхватывают меня и сажают на столешницу. Макс встаёт между моих ног, не давая с неё спрыгнуть. Обхватывает мои щёки ладонями, вынуждая смотреть в его лицо. Я вырываюсь. Упрямо дёргаю головой, отвожу глаза. Делаю всё, чтобы не видеть в его взгляде эту любовь и желание помочь.
– Шшш... Всё-всё... Успокойся. Тебе пока нельзя горячий шоколад, я уточнял у брата. И на работу ты пойдешь только для того, чтобы подписать документы на отпуск. Длительный.
– Какой отпуск? – усмехаюсь с сарказмом. – У тебя суд в среду! Мне нужно кого-то найти, кто будет вместо меня тебя защищать.
– Забудь об этом, – отрезает Максим. – И тебе, и мне известно, что дело не выиграть. Но то, что защитить в наших силах – это твоё здоровье, Ева. Давай займёмся этим.
Последние слова он произносит шепотом. Его голос обволакивает меня, как мягкое одеяло, от которого вмиг становится жарко. Его ладони бережно удерживают моё лицо. Большие пальцы нежно проходятся по коже под глазами. Всё это действует на меня вполне логично.
Боль, обида, злость – всё отступает, выпуская наружу истинные желания.
– Хочешь мне помочь? – бросаю с вызовом и тут же обвиваю его бёдра ногами. – Тогда помоги забыть.
Максим явно шокирован моим странным порывом. Уложив ладони на мои колени, замирает так, словно ещё не решил, что должен сделать. Снять мои ноги со своего тела. Или прижаться ко мне плотнее.
– Помочь забыть? – его голос вновь хрипит от напряжения.
– Да, помочь! Забыть о том, что сейчас творится. О предстоящей операции на сердце. Я больше не могу об этом думать.
Скрестив ноги на пояснице, прижимаюсь к его паху промежностью. Максим громко втягивает носом воздух. Его глаза моментально темнеют.
Он опирается ладонями на столешницу, расположив их по обе стороны от моих бёдер. Нависает надо мной, зависнув ртом в паре сантиметров от моих губ. Большими пальцами едва ощутимо скользит по моим бёдрам, и я начинаю дрожать всем телом.
– Я не думаю, что это хорошая идея, – говорит он не совсем уверенно.
Кого пытается обмануть: меня или себя?
Другого шанса может и не быть. Вдруг операция закончится плохо.
Так, всё. Не думать об этом! Просто жить сегодняшним днём...
– А я считаю, что сейчас самое подходящее время, – дерзко дёргаю бёдрами и тут же очень остро ощущаю его член, твердый, как камень. С моих губ срывается сдавленный всхлип, переходящий в стон. Нет, это не с губ, это из глубин груди... И этот звук окончательно лишает Макса тормозов...
Сильные руки сжимают мою попку и рывком прижимают к себе. Губы накрывают мои губы, и я задыхаюсь от жадного поцелуя.
Боже, что он со мной делает?
Обвиваю руками его шею и с пылом отвечаю на поцелуй. Немного отстранившись, Макс стягивает мои брюки вместе с трусиками вниз по бёдрам. Потом задирает к подбородку свитер, бюстгальтер опускает под грудь и накрывает сосок губами. Втягивает его в рот, и я прогибаюсь назад, запрокинув голову.
Боже... Не останавливайся...
Перемещается ко второй груди, проводит по чувственной коже вокруг соска языком. А после снова возвращается к губам и нежно их целует.
В голове туман... Я уже не владею собой...
Слышу, как расстёгивается молния его джинсов, шуршит одежда. И чувствую головку его члена, медленно проникающую в моё лоно.
Крепко зажмуриваюсь. Мне так хорошо, что хочется разрыдаться. Только в руках Максима я ощущаю себя по-настоящему целостной. И только вместе с ним я чувствую, что всё правильно. Тело не испытывает протеста, как это было последние пять лет.
Скажем честно – я почти ни с кем не
