«Еще зайти не успела, как мать раскритиковала мою прическу и одежду. Добро пожаловать домой:)»
«Сочувствую».
«Ну да, и Рул до сих пор не ответил».
«Э-э…».
«Что?».
«Не знаю, как и сказать».
«Что сказать?».
«Обещай, что не расстроишься».
«Ну, теперь я просто обязана расстроиться».
«Лорен сказала, что вечером была в городе и в каком-то клубе встретила Рула с друзьями».
«О Боже».
«Ну да, и она сказала, что пыталась с ним поговорить, ну или не знаю, она еще та шалава, но вокруг него увивалась какая-то рыжая. Лорен даже подойти к нему не смогла».
«Блин».
«Она еще сказала, что он ушел с ней, в смысле с той рыжей. Вся компания уехала вместе. Но Лорен страшная сплетница, она обожает мутить воду. Так что держись, пока ничего не известно наверняка».
«Спасибо».
«Ты в порядке?».
«Нет».
«Хочешь, я ему как-нибудь отомщу?».
«Может быть. Позвоню потом, когда переживу этот дурацкий ужин. Спасибо, подружка».
«Я тебя тоже люблю».
Я провела пальцем по экрану и на мгновение задержала дыхание, а затем яростно выдохнула и запустила дорогой мобильник об стену. Послышался треск. Я закрыла лицо руками, пытаясь побороть дурноту. Просто не верилось! Я получила все, о чем мечтала, но только на несколько секунд, и от легчайшего толчка, от крошечной размолвки воздушный замок рухнул. Я страдала не столько оттого, что Рул так быстро нашел мне замену. Я знала Рула, знала его образ действий — и все же чувствовала себя так, словно кто-то раскаленной докрасна кочергой наделал дыр в моей душе. Любить Рула всегда было непросто, но теперь, узнав, что значит по-настоящему к нему привязаться, я тщетно ломала голову, как вернуться на исходную.
Остаток вечера я провела в комнате. Мама послала прислугу наверх, чтобы спросить, не голодна ли я, но я не стала отвечать на стук. Около пяти она отправила наверх мужа, чтобы предупредить, что через час мы отправляемся в клуб. Хотя мне очень хотелось надеть облегающие джинсы и байкерские ботинки, я подумала, что поссориться с матерью в присутствии сводных братьев и сестер значило бы вести себя как глупый маленький ребенок. Поэтому я надела лилово-белое платье с длинными рукавами, которое заканчивалось чуть выше колена, и провела несколько минут, выпрямляя волосы, чтобы они падали гладкой волной на плечи. Картину довершили фиолетовые туфли на высоком каблуке, с маленькими блестящими заклепками. Не то чтобы мой наряд идеально подходил для загородного клуба, но, во всяком случае, с дресс-кодом проблем не возникло бы.
Мать сердито взглянула на меня, когда я спустилась, а Джек помог надеть куртку. Не говоря ни слова, мы сели в машину и покатили в загородный клуб. Дети болтали, а я мрачно думала про Рула и неизвестную рыжую девицу, надеясь, что все не так плохо, и мечтая, чтобы у машины спустилось колесо — тогда бы я избежала встречи с Дейвенпортами. Но чуда не произошло, мы добрались до клуба, и мне пришлось натянуто улыбнуться и подставить Гейбу щеку для поцелуя, собрав в кулак всю силу воли, чтобы не броситься с воплем наутек. Я села между Гейбом и мамой и приготовилась пережить самый ужасный ужин в моей жизни.
— Значит, ты хочешь поговорить начистоту и рассказать, почему последнюю неделю ведешь себя еще хуже, чем обычно?
Ром стоял надо мной, пока я качал штангу, лежа на скамье. Он позвал меня в спортзал в субботу, потому что ему нужно было разрабатывать плечо. Даже в потрепанном виде мой брат сохранил завидную форму, и я прямо-таки устыдился, качаясь рядом с ним. Большую часть времени я старался не кривиться, замечая, что тяжести, с которыми работал Ром, намного круче, чем мои. Поставив штангу, я сел и провел полотенцем по вспотевшему лицу и свежевыбритой голове. Я не стал бриться наголо, как Нэш, но избавился от ирокеза, и на голове теперь торчала темная щетина. С пирсингом в бровях и татуировками до затылка я смахивал на беглого заключенного.
— Да нет…
Я последовал за Ромом, когда тот перешел к стойке с гантелями и принялся разрабатывать больную руку. Плечо по-прежнему причиняло ему боль: он морщился, когда сгибал и разгибал локоть, но не жаловался и упорно продолжал. Следовало бы признаться, что из-за Шоу я совсем вылетел из колеи, ведь, скорее всего, Ром дал бы мне хороший совет. Я был уверен, что своими силами непременно испорчу дело, которое началось так хорошо. Когда брат вернулся в среду после ужина с Шоу, я едва сдержался, чтобы не связать его и не начать пытать, как она поживает и спрашивала ли про меня. Потом я вспомнил, что сам не отвечал на ее сообщения и не перезванивал — и подумал, что лучше оставить все как есть.
Ром перехватил мой взгляд в зеркале, когда его лицо вновь исказилось гримасой боли.
— Ты случайно не знаешь, почему Шоу в среду, когда мы с ней виделись, походила на привидение?
— А с чего ты взял, что я с этим как-то связан?
— Потому что я не дурак. Она давно к тебе неравнодушна, и рано или поздно ты должен был это понять, если бы малость поинтересовался. И потом, вы оба в последнюю неделю смотрели в телефон, как будто искали ответы на все мировые вопросы, и страшно огорчались, когда ничего не находили.
Я выругался и пошевелил языком колечко на губе.
— Ты ведь не расстроишься, если я скажу, что мы с Шоу вроде как сошлись? Или что?
— Ну, если вы действительно сошлись, я совершенно не расстроюсь. Только Шоу тебе не девочка на ночь. Если будешь с ней плохо обращаться, я тебя прибью.
Я хмуро взглянул на брата и показал отражению в зеркале средний палец.
— В каком смысле — она давно ко мне неравнодушна? Она выпила, мы оба разогрелись, я ничего не смог поделать, вот и решил — почему бы нет? Я люблю Шоу… то есть люблю проводить с ней время. Она забавная… но всегда страшно занята, и вот теперь укатила в Бруксайд со своим придурочным бывшим, потому что так велела мать. Я даже не знаю, как нам быть дальше. Шоу двадцать лет, она должна жить собственной жизнью, а не по родительской указке…
— Ага, дай-ка угадаю. Вместо того чтобы спокойно и разумно поговорить и объяснить, что именно тебя тревожит, ты просто обрубил концы, перестал отвечать на звонки и предпочел кипеть гневом в одиночку.
Я пожал плечами.
— Рул, вы с Шоу сто лет знакомы. Чем, с ее точки зрения, ты сейчас занят? Ну же, братик, включи голову. Стоит ли портить дело, еще не начав? Эта девочка тебя видит, ей-богу, видит, и так было с самого начала, когда все замечали только Реми. Перестань упрямиться, лучше помоги ей.
— Она поехала к мамаше со своим бывшим, Ром.
— Да, а ты вчера вечером пошел в бар и позволил какой-то страхолюдине лазить тебе языком в рот. Не все живут по одному сценарию, Рул. Многие люди хотят порадовать родителей, хотят, чтоб те одобряли их жизнь. Не каждый способен сжечь за собой мосты, как ты. Большинство предпочитает иметь возможность вернуться домой.
