же знал, что в художке мы наткнемся на Леру, которая привела своего младшего брата на курсы рисования. На ту самую Леру, с которой Руслан трахался, или планировал, по крайней мере. На ту Леру, в чьей квартире я прекрасно проводила время… до поры до времени.
Она ничего не сказала. Узнала — и меня, и Руслана, само собой.
Но как же она на меня посмотрела! Как на грязь. А Руслану улыбнулась, и я… взбесилась.
Какого дьявола она ему улыбалась?
— Люб…
— Всё суперски, — рыкнула. — Просто восторг. Охренеть какой, ясно?
— Ага. Вижу. Хватит беситься, угомонись.
— Еще раз говорю: я не бешусь. Не ревную. Какое у тебя самомнение, Соколовский, я офигеваю, — сложила руки на груди. — Думаешь, все бабы тебя так хотят, да?
— Не все. Но ты — да.
— А вот и…
— Да, — широко улыбнулся Руслан. — Только сбавь накал, Люб. До Лены мне никакого дела нет.
— Её зовут Лера!
— Вау, даже так? Может, это мне нужно тебя ревновать к ЛЕРЕ? Ты чуть ли не час только о ней и думаешь.
— Я думаю о сестре, а не о твоих телках, — разозлилась я еще сильнее.
А Руслану хоть бы что. Довольный, блин, как кот, обожравшийся сметаны с валерьянкой, и закусивший салями. Так бы и съездила по его лицу. Ногтями!
Так, спокойно. Выдохнуть нужно. Ну улыбнулась ему Лера, ну и что? Он же со мной, а не с ней. Даже в тот день Руслан меня выбрал, со мной ушел.
Или он к ней вернулся? Может, Лера до сих пор под впечатлением, вот и улыбается?
— У тебя, случаем, не волшебный член, Рус? Ты им в Леру тыкал?
— Тыкал? — расхохотался он. — Ну и словечко, малыш! Свой член я «тыкал» в свой кулак. Того и гляди мозоль появится. Мне не двадцать, и я могу спокойно пройти мимо девушки, которая меня хочет, поверь.
— Смотри мне, — произнесла с угрозой, и вполне серьезно. — Узнаю, что ты хоть с кем-то, хоть как-то — тебе конец, ясно?
— И что ты сделаешь? — спросил он интимным полушепотом.
— Кулак останется. А тыкать в него будет нечем! И чему это ты так радостно улыбаешься? — вспыхнула я. — Думаешь, шучу?
— Нет. Не думаю. Я тоже тебя прибью, если кто-нибудь в тебя чем-то тыкнет. Так что всё взаимно, малыш. А теперь давай закончим обед, и заберем Диану. Через десять минут мы должны быть у аудитории.
Я кивнула, и со спокойной душой продолжила обедать. Аппетит восстановился после встречи с Лерой, неожиданно меня взбесившей.
Оказывается, я та еще собственница.
Когда мы переходили через дорогу, телефон просигналил, и я вчиталась в сообщение:
«На днях нужно будет встретиться, Любовь. О времени и месте сообщу позже. Клиент хочет посмотреть на вас, и пообщаться вживую. Обычный ужин для этого подойдет»
Клиент…
Черт.
«Хорошо» — быстро ответила, и спрятала телефон.
А затем мы вошли а художку.
Два дня я как на иголках. Не знаю, кто этот клиент, но придется встретиться.
Злюсь. Я просто дико злюсь, потому что со встречей тянут. Лучше бы сразу отмучиться. И… что этому клиенту нужно? Посмотреть на отсутствие моих манер? Ему же только целка необходима, по сути. Зачем эти свидания?
Я бы хотела просто войти в номер, раздвинуть ноги, а затем уйти. Без всяких совместных ужинов.
Дверь открылась. Я знаю, кто пришел — Рус привез Диану из художки. Обед свой тратит на это — отвезти, привезти. А я еще думала, что он мразь.
Плохо я в людях разбираюсь. Очень плохо.
— Иииии, — Диана понеслась на меня с визгом, а я шутливо схватилась за сердце.
— Что ты верещишь?
— Меня похвалили! Смотри, это ты, — сестра протянула мне лист бумаги.
— Я?
— Конечно, — кивнула она. — Я сама нарисовала сегодня.
Плечи Руслана подрагивают, он еле сдерживает смех, да и я сама… хмм. Смотрю на рисунок, и немного офигеваю. Диана схватывает на лету, у нее и правда талант. Портрет, надо же! Разумеется, он малость корявый и мультяшный, нет в нём натуральности, только намек на неё.
Смотрю на «свой» портрет. Волосы — да, мои. Цвет, длина, всё в точности передано. А вот черты лица — это уже не я, а мультяшка, анимешная девочка. Но Диана молодец. Я-то сама до сих пор рисую в стиле: «палка, палка, огуречек, вот и вышел человечек».
— Спасибо, солнце, — чмокнула её в щечку, и взяла рисунок.
— Я маму нарисую!
— Чай садись пить, потом нарисуешь.
— Мы какао пили с булочкой. Я рисовать, — заявила Диана, и унеслась в свою спальню.
Руслан, наконец, тихо рассмеялся.
— Чего ты?
— Твоя сестра так пищала всё то время, что я её до дома вёз. Я ничего не разобрал, так и не научился её понимать. В кафе сидели, она мне в лицо рисунком тыкала, и я спустя пять минут понял, что на нём ты. Дожил, — хохотнул Рус, и сел за стол, — допрашивал бухих, наркоманов, беззубых зэков, и расшифровывал их речь, а детский писк не понимаю.
— Будет свой ребенок — научишься.
— Обещаешь? — Руслан как-то по-особому взглянул на меня.
Словно… словно я не про его ребенка речь завела, а про нашего.
Нашего. С ним.
Черт.
Нет, не буду об этом думать.
— Когда мне договориться насчет встречи, связанной с твоим поступлением в медицинский? Тянуть нельзя, Люб. Занятия в сентябре начинаются. И год терять глупо, раз у меня есть связи.
— Ты прав. Давай… давай я подумаю.
— Вечером скажешь ответ.
— Хорошо, — кивнула послушно. — Тебе на работу не пора?
— Так торопишься выгнать меня в последние дни. Боишься?
— Я? — фыркнула.
— Ты. Боишься не сдержаться, — Руслан незаметно оказался очень близко. Вот он сидел за столом, и буквально за секунду окутал меня собой. — Потому и избегаешь. Хочешь, да?
— Я…
— Только зажимаешься, — Руслан ладонями прикоснулся к моей спине. — Может, ты еще девочка, Люба? Это бы всё объяснило.
— То есть, — я прочистила горло, — если я не дала тебе по первому требованию — это означает, что я девственница?
— Ты мне ответь, —
