— Расспрошу сегодня Карла за ужином в клубе, — и снова почесал, но уже совсем другое место.
Девушки не могли видеть, как из окна мужского туалета за ними внимательно наблюдал Потапов. Потомок вольных стрелков из Сибири не носил штанов из оленьей шкуры, дарящих свободу не только движениям ног, но и укрытым за складками гладкой кожи чреслам. Тесные плавки, надетые под эластичные бриджи, сжимали хлопковыми объятиями круглые «сокровища», полные частичек новых отпрысков крепких «сибиряков».
Михаил раз за разом прокручивал в голове момент тесного контакта круглой коленки Натальи с «инкубатором» сперматозоидов Иванова.
Картинка гримасы боли, исказившей мужественное лицо друга, не выходила из головы юриста. Он осторожно почесал немалую выпуклость между ног и высказал вслух мучавшие мозг сомнения:
— И оно мне надо? Взрослый мужик, единственный наследник по мужской линии, а ввязался в сомнительное пари, как глупый пацан.
Он, представив, как ставшее острым колено врезается в его собственную плоть, тихо простонал и вскинул взгляд в бирюзовое безоблачное небо. Слова просьбы сами собой сорвались с уст верящего в силу закона божьего христианина:
— Господи, убереги дурного сына твоего от подобной участи! Прошу, не позволь сделать мои яйца бесплодными погремушками для детей сестры!
Он сполоснул лицо холодной водой, прежде чем вернуться к друзьям в раздевалку, прошептав на пороге уже не Отцу Небесному, а самому себе:
— Что скажет обо всём этом Ольга? — и громко застонал, осознавая, что «детоубийственной» частью ноги может стать и мениск ревнивой блондинки, ненавидящей всех подруг Илоны.
— По кому стонем? — уже переодевшийся Рома с усмешкой встретил задержавшегося в туалете Потапова. — Ты незаметно провёл кого-то в кабинку для получения оргазма?
— Я наблюдал из окна за Натальей.
— И что?
— Не нравится мне всё это. — Юрист обернулся к кряхтящему Иванову, с помощью длинной ложки обувающему ботинки:
— Ты, конечно, Лев, меня извини, но твоя любимая сестрёнка — та ещё язва и мужененавистница. Ни к чему хорошему знакомство с ней Сидорову не приведёт.
Он обвёл взглядом притихших друзей, каждый из которых по-своему оценивал произошедшее в зале, но сошедшихся в озвученном Потаповым мнении:
— Яйца Льва — не последние, что пострадают от притворяющейся ангелом брюнетки.
Иванов в недоумении поднял взгляд на друзей.
— А при чём тут все вы? Я же сказал — она моя!
— Ну, нам она тоже понравилась, — ответил за всех спорщиков Егор.
— И когда успела? — Брови директора сошлись на переносице, но на давно закончивших школу мальчиков угроза не подействовала.
— Я тебе об этом ещё в отеле сказал. — Младший Запашный облегчённо вздохнул, посчитав, что теперь его участие в пари не может расцениваться предательством друга.
Он тоже несколько озадачился сверхимпульсивным поведением длинноножки, но решил, что всему виной похмелье и утренний стресс от вида полуголого Льва, свалившиеся на голову красивой брюнетки.
Валуев же совершенно не испытывал никаких угрызений совести. Он улыбнулся, открыто глядя в зелёные глаза, метающие молнии.
— Обожаю горячих женщин! — Превалирующие гены южных мужчин пели в густой — от папы — крови смуглого красавца. — Эта девушка — очень страстная штучка!
— Ну, о твоих сексуальных предпочтениях известно всем. — Голос Иванова постепенно переходил на рык. — Даже не вздумай представлять её в кожаном белье и с плёткой в руках!
— Это почему? — Егор откровенно насмехался над вспышкой ревности будущего родственника.
— Я битых полчаса объясняю, что Сидорова станет моей!
Сын министра закинул на плечо спортивную сумку и, проходя мимо «раненого», примирительно стукнул его ладонью по напрягшемуся плечу:
— Извини, друг, но в любви, как на войне, никаких правил! — Покидая враз ставшее тесным для соперников помещение, он с усмешкой добавил: — Надеюсь, ты не забыл, что родители спят и видят вашу с моей сестрой свадьбу?
Глава 17
— Куда ты меня привезла? — Наталья с чувством непонятной тревоги рассматривала вывеску бара. — Ты бываешь в таких местах?
— Конечно. Или ты думаешь, что байк — единственное моё отличие от расфуфыренных кукол типа Жанны? Нет, у меня и подруги совсем другие. С одной из них я тебя сейчас познакомлю.
Илона достала из куртки айфон и нажала на кнопку вызова.
— Таня, ты ещё здесь? — Услышав ответ, она добавила: — Да, мы уже на месте. Олег не подъехал? Ну, нам больше достанется.
И уже у Сидоровой поинтересовалась:
— Как ты относишься к украинцам?
Биологичка пожала плечами:
— Никак…
— Это зря. Не вздумай так сказать за столиком. Таня немного резковата после принятия спиртного и любит спорить, при этом за неуважение к исторической родине порвёт всех. У тебя есть ровно пять минут, чтобы вспомнить всё, что учила про самый тёплый край в холодной жопе мира. И не вздумай спросить, правда ли, что вооружённые до зубов бандиты там грабят приезжих или торгуют салом с горилкой — это их самогон — прямо на улицах городов, а из фастфуда признают только вареники и галушки…
— Сало с горилкой? — Карие глаза учительницы приняли круглую форму. — Прямо на улицах?
Байкерша рассмеялась.
— Ну ты даёшь! Это же самая расхожая байка об Украине. Штамп, так сказать.
— В нашей семье об этой стране не говорят, а телевизор я стараюсь не смотреть, разве что каналы «Дискавери» и «Национальная география». Путешествия, животные и всё интересное, только не политические новости.
— А мелодрамы?
Наташа усмехнулась, представив как часто, сидя на диване перед экраном, сопереживая героям очередной слёзовыжималки, Надя, разинув рот, пускает слюни и сопли в шёрстку Пусика, вынужденного вместе с «мамой» пялиться на онанистические грёзы старых дев да двуногих перезрелых подростков. Все любовные страдания самого косого ограничивались безответными чувствами к бездушным тапкам, которые он нещадно сношал всякий раз после подобного стресса при условии, что злобной брюнетки не было дома.
— Подобная дрянь меня вовсе не интересует. Зачем лишний раз убеждаться в вере глупого человечества в добрые сказки? Я предпочитаю смотреть и читать фантастику, в редких случаях — что-либо историческое, только без всяких там заточённых в замках анорексичных девиц малолетнего возраста.
— Ты не веришь в рыцарей и принцев?
— Я ненавижу ходячие «консервы» за их издевательства над благородными дракончиками, а принцы… Последняя вера умерла после проведённой ночи с известным тебе рыжиком, по ошибке принятым мной за благородного… Не дай бог кому с ними связаться.
— А вот английская Диана верила…
— Верила в наполовину лысого, носатого мужа, мечтающего занять место тампона во влагалище старушки Паркер-Боулз? И чем это закончилось?
— Ты не дала мне договорить. Рыжики-то получились неплохими? Королевскую породу она улучшила. Может быть, именно в этом и состояла миссия погибшей блондинки?
Учительница громко икнула, ухватившись руками за плоский живот.
— Господи, я и забыла… Ребёнок. — Она вновь взглянула на вывеску бара с явным сожалением. — Какое пиво? Мне сейчас и крышку он него нюхать нельзя.
Перед глазами Натальи возникло лицо прелестного зеленоглазого малыша с папиными рыжими вихрами и милыми, в маму, веснушками, украшающими вздёрнутый носик. Большие карие глаза увлажнились от умиления, но ровно до момента, когда в памяти всплыли газетные заголовки над фотографиями с места аварии венценосной особы. Улыбку сменила внезапная бледность.
— Боже, я не желаю становиться принцессой-миссионеркой, чтобы погибнуть в автокатастрофе…
— Прекрати беспокоиться о том, чего нет. Ты живёшь в России, к счастью. — Иванова надавила плечом на входную дверь и подтолкнула биологичку вперёд, отрезая любые пути к отступлению. — Обильное принятие спиртного в первые сутки после зачатия — отличная возможность избавиться от нежелательных сперматозоидов. Если, конечно, слова о том, что Лев тебе отвратителен, не являются лишь уловкой.
