– Когда будет готово? – спросила Мин. – Когда исчезнет вкуса муки? Кэл! – Она обернулась. – Что случилось?
Он поднял руку с шаром, и она застыла, не в силах произнести ни слова.
Шар был тяжелый, тяжелее обычного. Кэл перевернул его и увидел на дне отверстие для ключика.
– Музыкальная шкатулка? – спросил он, и Мин кивнула. – А что она играет?
– «Только с тобой», – ответила она слабым голосом. Кэл смотрел на Микки и Минни, навеки впаянных в стекло. «Достанешь мне бабушкин шар, и я буду любить тебя вечно», – вспомнилось ему.
– Я его пятнадцать лет искала, – сказала Мин уже спокойно, не сводя с шара глаз. – А ты сразу же наткнулся… Как тебе удается?
– Это не я. – Кэл поставил шар на полку.
– Ты спелся с дьяволом? – спросила Мин, глядя на шар.
– Что?
– Тебе все удается, тебе не отказывала ни одна женщина. Но прежде ты имел дело с женщинами, которые хотели тебя, я же – совсем другое дело.
Кэл сделал глубокий вздох.
– Печально, что ты веришь в дьявола и в то, что с ним можно заключать сделки, но еще печальнее, что ты думаешь, будто я с ним в сговоре.
– Да, черт возьми, ты его лучший друг! Ты стройный, красивый, обаятельный, умеешь классно носить костюм, ты всегда невозмутим и всегда знаешь, что мне нужно. Этот шар не могли найти пятнадцать лет. Я чувствую, что если скажу тебе «да», попаду прямо в ад.
Кэл кивнул. «И зачем я сюда пришел?»
– Все ясно. Знаешь, мне не хочется есть. Я, пожалуй, пойду.
– Вот и хорошо, – ответила Мин, разглядывая шар. Кэл взял свой пиджак и направился к двери, но остановился на пороге.
– Желаю тебе… – начал он и запнулся.
– Жить счастливо? – спросила Мин, все еще поглощенная шаром.
Кэл покачал головой.
– Не угадала, – сказал он и вышел на лестницу.
Когда Кэл ушел, Мин взяла ключик и несколько раз повернула его. Шкатулка протренькала несколько тактов песенки. Мин посмотрела на шар, и у нее перехватило дыхание. Искусно выполненный тяжелый купол опирался на черное основание в стиле ар-деко, а внутри разливалось серебряное сияние, и по небосводу серебристым хороводом бежали крошечные звездочки. Счастливая Минни улыбалась, а Микки с сияющим лицом бережно сжимал подружку в объятиях, нежно глядя на нее.
«Вот чего мне хотелось бы, – подумала Мин. – Она счастлива, он без ума от нее». И как красиво это розовое платье, развевающееся в танце! И какие чудесные розовые туфельки! Впрочем, туфельки простоваты.
Мин наклонила шар: звездочки закружились, а музыка, постепенно затихая, умолкла.
«Это не я», – сказал Кэл и ошибся. Она жила себе и жила и была вполне счастлива. Потом он познакомился с ней в баре, и все пришло в смятение, все засияло, и звезды закружились вихрем над головой. И с тех пор, как только восстанавливалось спокойствие, снова появлялся Кэл, и все опять рушилось.
Что-то мягкое коснулось ее ноги, Мин даже подпрыгнула от неожиданности. Потом взяла кота на руки, продолжая думать о своем. Если рассуждать логически, то Кэл здесь ни при чем. Совпадений в жизни сколько угодно. Пока не произошло что-то большее…
– Давай-ка будем держаться от него подальше, – сказала она коту. – Мы не пойдем в «Долгий глоток», пока не убедимся, что он там больше не бывает; тогда все пройдет, и жизнь вернется в нормальное русло. Не надо нам звездных вихрей.
Кот смотрел на нее круглыми глазами, и Мин опомнилась. «Кто это «мы»? Я и мой кот?» Безумие какое-то.
– Хочешь курочки? – спросила она кота. Пора было поужинать.
В среду Лайза снова пришла в бар. Пока она знаками пыталась обратить на себя внимание Шанны, к ней подсела улыбающаяся Синтия.
– Привет! А где подруга?
– Сказала, что ей надо побыть дома с котом, но, по-моему, она просто избегает Кэла.
– Неплохо придумано. Чтобы не поддаться чарам, лучше всего избегать искушения. – Синтия оглядела бар: – Кэл здесь?
– Нет. По словам Тони, задерживается на работе.
– Ну, раз ее здесь нет, он перекинется на вас.
– На меня? – ужаснулась Лайза. – Теперь он решил меня охмурить?
– Да нет, – успокоила ее Синтия. – Для успешного развития отношений необходимо одобрение друзей и родственников противоположной стороны. Странно, что он еще не испробовал на вас свои чары.
– Он не дурак.
– А ваша подруга правильно решила избегать его, – продолжала Синтия. – Хотя не думаю, что он всерьез увлечется ею.
– А кем он увлекался всерьез? Вами? – парировала Лайза.
Синтия вздернула подбородок:
– Я…
Лайза молча выжидала.
– Да, – сказала Синтия, – мною.
– Вот гад.
– Вы не правы. Ему только…
– Нужно одобрение женщин, потому что он под каблуком у своей мамочки. Вы так много о нем знаете, что можете книгу написать.
Синтия отхлебнула из бокала.
– Ах да, – поправилась Лайза. – Вы ее уже пишете.
– Именно. Но не о… – Синтия замялась. – Не только о…
– Об этом парне, – подхватила Лайза. – Ясно. Значит, когда он ушел, вы потеряли сразу и любовника, и объект исследования. Вот этого я не понимаю. Вы занимаетесь всей этой чепухой, и он не удрал от вас сразу?
Синтия закусила губу.
– Рассудок плохо уживается с эмоциями. – Лайза дотронулась до ее руки:
– Простите.
– Знаете, – начала Синтия, снова подняв подбородок, – все не так страшно. Бывает намного хуже.
– От этого вам, наверное, не легче.
– Не легче, конечно, но спасает от жалости к себе. – Синтия поставила бокал. – Если я заставлю Кэла чувствовать себя виноватым… – Но вы этого не сделаете, – перебила Лайза, – потому что вы его идеализируете.
– Он действительно неплохой…
– Какая разница, – не дослушав, сказала Лайза. – Я только хочу, чтобы он держался подальше от Мин.
– Я тоже, – кивнула Синтия.
Она сделала последний глоток и ушла. К стойке подошла Шанна:
– Повторить? – Лайза улыбнулась:
– Расскажите мне о Кэле Морриси.
– А почему он вас интересует?
– Потому что он целовался с моей лучшей подругой, а я слышала, что он не любит связывать себя обязательствами.
Шанна пожала плечами:
– Как и добрая половина всех мужчин.
– Остальные меня не интересуют, они же не целовали Мин, – сказала Лайза. – Вряд ли у него серьезные виды на нее, как думаете?
Шанна закусила губу.
– Я не знаю парня лучше, чем он. Какая бы у меня ни случилась беда, я обращаюсь к Кэлу, и он всегда приходит на помощь.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила Лайза. Шанна замерла на мгновение, а затем посоветовала:
– Скажите своей подруге, чтобы она не обольщалась. Он сбежит.
– Спасибо.
– Но он действительно отличный парень, – добавила Шанна.
– Очень трудно в это поверить.
В семь часов Кэл подумал, что если сейчас же не уйдет с работы, то начнет биться головой о стол. А его череп и без того достаточно пострадал в последнее время. С другой стороны, встреча с Мин в «Долгом глотке» ни к чему хорошему не приведет – его могут снова обозвать дьяволом. Или, если она в настроении, – зверем.
Он встал и потянулся. Надо идти домой.
Проходя мимо кинотеатра, где крутили старые фильмы, Кэл замедлил шаг. Заканчивалась неделя Джона Карпентера. Перед входом стояла небольшая очередь за билетами на «Большой переполох в маленьком Китае».
«Курт Рассел бьет плохих ребят. Вспомним детство».
Он встал в очередь и купил билет. Все лучше, чем просидеть вечер в одиночестве, стараясь не думать… ни о ком не думать.
Когда он вошел, показывали анонс сериала об Элвисе Пресли, напомнивший о Мин. Да ну ее, сказал себе Кэл. Немного спустившись по ступенькам прохода, он выбрал место в пустом ряду. Когда начался фильм и Курт принялся молоть всякую чепуху в своем грузовике, в зале появилась семья из пяти человек. Они попросили Кэла пересесть. Его соседка справа оказалась неразговорчивой. Кэл поудобнее устроился в кресле и забыл обо всем. Впервые за последние сутки на него снизошло умиротворение.
