― Ну, мисс Рэмси? ― прозвучало вместо приветствия. Агнес запыхалась и тяжело дышала. Лицо ее раскраснелось.
― О, Агнес, как я рада вас видеть! ― тепло обратилась я к гостье. ― Я и сама собиралась вас навестить, но совершенно забыла про это желе. Кажется, здесь не больше двух пинт. Лучше, наверное, прямо сейчас с ним управиться, правда? Только хотелось бы мне знать…
― Вы говорили, что поищете книгу, ― резко перебила она.
― Да, конечно. Из-за этого я и не успела закончить разливать желе. Я нашла опись, просмотрела все книги в этом доме ― ужасная работа, отнимает кучу времени. Одно название показалось мне особенно интересным, но… Кстати, вы не могли бы подсказать мне, по какому рецепту лучше всего варить ежевичное желе? Я так и не смогла найти никакого особого рецепта и пользуюсь старым ― фунт сахара на пинту сока и несколько яблок, которые мне удалось найти под деревом…
― Это подойдет. ― В ее голосе отчетливо слышалась злоба. Лицо женщины еще больше покраснело, но, думается, не от намека на мой обобранный сад, а от чего-то другого. Впрочем, ей удалось обуздать свои чувства, более того, она достала из сумки очередной гостинец ― на этот раз это была полная корзинка свежей ежевики.
― Вот, принесла вам. Около нас она тоже растет, я вам говорила. Тут еще несколько диких яблок, они тоже сгодятся.
― Спасибо большое! Как вы добры. ― Кажется, я уже в сотый раз повторяла ей эти слова, и каждый раз доля притворства в моем голосе все увеличивалась. ― Значит, мне не нужно будет в ближайшее время ехать к каменоломне.
― Конечно.
Вдруг я поймала ее взгляд, искоса брошенный на меня, и поняла, что она принесла мне эти ягоды только для того, чтобы помешать мне еще раз отправиться к каменоломне. Но почему?! Не найдя разумного ответа, я мысленно пожала плечами, отвернулась и стала мешать густеющий сок.
― Так что же с книгой? ― резко прозвучало за моей спиной.
― Ах да. Я думаю, вы ее уже видели раньше? Я имею в виду, вы наверняка знаете, что она была у моей тети?
― Да-да.
― Ну что ж. Тогда, мне кажется, это должна быть «Книга домашних рецептов и снадобий Джуди Сэнтлоу». ― Я оглянулась. ― Она?
― Она! ― Глаза Агнес Трапп горели от возбуждения. ― Она!
― И я так подумала, ― сказала я, снова возвращаясь к фруктам. ― Но, боюсь, ее там нет.
― В каком смысле «нет»?!
― В прямом. Все книги, перечисленные в описи, стоят на своих местах. Все, кроме этой. Может быть, она ее кому-то одолжила?
― Она бы никогда этого не сделала! ― Агнес почти кричала. ― Никогда! Если бы она и захотела, чтобы этой книгой кто-то пользовался, она отдала бы ее мне! Если она дала ее старухе Мадж… но этого не может быть. Только не мисс Саксон!
Я с удивлением смотрела на нее. Мой взгляд, казалось, привел ее в себя, и она добавила почти спокойно:
― Вдова Марджет, что живет около Тидворта. Мы с ней не дружим. С мисс Саксон она, впрочем, тоже не дружила. Мне так всегда казалось.
― Тогда она едва ли дала ей книгу. Но если вы знакомы, почему бы вам не спросить ее при встрече?
― Да, пожалуй. ― Она сидела за столом, пальцы нервно перебирали складки юбки. Она выглядела как воздушный шарик, из которого вдруг выпустили весь воздух. Первый раз за время нашего знакомства мне стало жаль ее.
Я помешала желе.
― А вы сами когда-нибудь держали в руках эту книгу?
― Один раз. Но мисс Саксон была не из тех, кто раздает свои рецепты направо и налево, поэтому она убрала книгу, прежде чем я успела что-либо разобрать.
― Неужели она никогда не давала вам свои рецепты?
― Да, рецепты мази из окопника, некоторые из своих чаев, но остальное ― никогда. Однажды она сделала превосходное лекарство от кашля для моей матери. Превосходное ― она сама любила так говорить. Мне хотелось бы взглянуть на рецепт этого лекарства, прежде чем придет зима.
― Конечно. ― Я наклонилась и понюхала ароматную жидкость. Запах был как у готового желе. Тогда я зачерпнула ложку и оставила ее остывать на холодной тарелке. ― Агнес, вы сказали, что не могли ничего в ней разобрать. Так это рукопись?
― Да, это рукопись. Некоторые странички так выцвели, что я с трудом могла прочесть, что там написано. Я ведь вообще не очень разбираюсь в книгах.
Желе на тарелке сморщилось и покрылось пленкой. Я сняла кастрюлю, поставила ее на стол и пошла к печке за свежевымытыми банками.
― Я слышала кое-что о Джуди Сэнтлоу. То есть о леди Сибил. Мистер Драйден мне рассказывал. Я думаю, что если она жила столько лет назад и если все истории о ней хотя бы наполовину правда, тогда эта книга должна быть довольно ценной. Поэтому моя тетя могла сдать ее на хранение своим поверенным, в банк или еще куда-нибудь. Не расстраивайтесь. Как только я ее найду, я тут же дам вам знать.
Она смягчилась.
― Спасибо, я буду очень вам признательна. Не то чтобы я жить не могла без этой книги, но когда тебе что-то обещают и ты этого ждешь… ― Конец фразы повис в воздухе. ― Желе выглядит просто восхитительно. Дайте-ка я помогу вам снять пленки. Вы смотрели на всех полках?
― Что? Ах да, конечно. Вы сами знаете, что ее нет ни на кухне, ни в гостиной. Я уверена, что не пропустила ее вчера в «кладовой», но если вы сомневаетесь ― пожалуйста, там на комоде ключи ― убедитесь сами.
Моя готовность отдать ей ключи явно успокоила Агнес Трапп. Она покачала головой.
― Нет-нет, не стоит. Я не так уж привыкла иметь дело с книгами. Может, она все-таки отыщется. Вы спросите поверенных, а я загляну к вдове Марджет. Вот, готово. Давайте я помогу вам выложить эти ягоды.
Она достала большую миску, переложила в нее ягоды, которые принесла, и снова уселась за стол.
В это время я уже закончила разливать желе по банкам. Поставив остывать четыре банки, я почувствовала себя по-глупому счастливой и гордой. Свет, падавший из окна на банки, заставлял их играть всеми красками бордового ― лучше, чем любое вино.
― Сойдет для выставки на местной ярмарке? ― весело спросила я.
― Я уже говорила, вам не надо много учиться. ― На этот раз ее взгляд был дружеским и добрым. ― В этом году ярмарка уже прошла, но будут и другие. Когда-нибудь вы пойдете со мной, и я познакомлю вас с остальными. Мы встречаемся круглый год.
― Спасибо, с удовольствием. ― Я рассмеялась. ― На самом деле пока еще рано показывать мою стряпню на ярмарках. Не сейчас, по крайней мере.
― Время терпит, ― согласилась Агнес. Еще один острый проницательный взгляд. ― Вам понравился мой суп?
