— Я просто стараюсь быть нежным, — сказал он, защищаясь. — Но если тебе не нравится, я могу избавить тебя от этого.
Чейз повернулся, подошел к камину и начал разводить в нем огонь. Все его движения были злыми, резкими.
Однако Марси еще не закончила. Она тоже подошла к камину и схватила мужа за руку, когда он положил кочергу.
— Твоя семья переживает за нас, наблюдает, как мы относимся друг к другу. Благодаря твоим воскресным представлениям, я уверена, они считают, что у нас все в порядке. Вряд ли они знают, что мы практически не женаты. О, нет, ведь твои родственники должны замечать скрытые взгляды, которые ты бросаешь на меня, когда чувствуешь за собой наблюдение. Я уверена, они видят, как ты накручиваешь на палец локон моих волос, когда смотришь с Лаки по телевизору баскетбол. Разве от них может укрыться, как твой локоть касается моей груди, когда ты берешь чашку кофе?
— Только не говори, что тебе это не нравится, Марси, — произнес Чейз низким, дрожащим голосом. — Даже через рукав я чувствую, как становится твердым твой сосок. Я слышу сдавленные стоны в твоем горле, — он воспользовался взятой женой паузой, чтобы перейти в атаку. — Раз уж мы коснулись этой темы, мне не нравятся твои заигрывания…
— Заигрывания?
— Заигрывания. Как еще назвать то, когда ты кладешь руку на внутреннюю сторону моего бедра и начинаешь тереть его? О, ты заботишься, чтобы это выглядело невинно и нежно, но знаешь, что там, я знаю, что там, мы оба знаем, что происходит четырьмя дюймами выше. И если тебе не нравится, когда я обнимаю тебя за плечи, то не нужно прижиматься ко мне. Если тебе не нравятся предложения накинуть на плечи мой пиджак, то будь уверена, я вижу, как под кофточкой у тебя по коже бегут мурашки. Когда я кладу руку тебе на колено, ты упираешься ногой мне в икру. Если это не приглашение, тогда я не знаю, что это такое.
Скачущие по каминной решетке язычки пламени отражались в их глазах. Огоньки страсти и злобы питали друг друга.
— Я не видел, чтобы ты откидывала голову назад, когда я гладил твои волосы. Вместо этого ты прикасалась губами к моей ладони. Я чувствовал твой язык. На ней оставалось влажное место. Ты смеялась, когда я пролил на себя кофе. А пролил я из-за того, что ты подтолкнула грудью мой локоть. Я тоже засмеялся. Ведь ты начала вытирать кофе своей салфеткой. А потом трудно было отличить смех от стона. Что я должен делать в столовой своей матери, когда твоя рука массирует мне промежность, — смеяться или стонать? И не учи меня, как мне себя вести. Я был бы более чем рад прекратить эти сексуальные загадки, если ты не против. Потому что, если воскресные игры сводят тебя с ума, представляешь, что творится со мной?
После крика Чейза в комнате неожиданно наступила полная тишина. Марси сделала шаг к мужу и томным голосом спросила:
— Что с тобой творится, Чейз?
Он взял ее руку и прижал к своей ширинке.
— Вот что.
Пальцы Марси ощутили его эрекцию.
— Зачем же прекращать заигрывания, Чейз? Почему бы что-нибудь не предпринять?
С каждым медленным, плавным движением ее руки дыхание Чейза становилось все громче, тяжелее.
— Ты боишься, что тебе не понравится? Боишься?
Марси отодвинулась от мужа, подняла руки и запустила пальцы ему в волосы.
— Поцелуй меня. Поцелуй по-настоящему.
Приблизив свои губы к его, она прошептала:
— Я вызываю тебя.
Звук, вырвавшийся из горла Чейза, был роковым. Словно дикарь, он впился в губы жены. Поцелуй вышел таким грубым, что губы Марси онемели. Наконец она смогла приоткрыть их и ощутила упругий язык Чейза. Бешено, настойчиво, неумолимо он рвался к ней в рот.
Чейз тоже запустил пальцы в волосы Марси и подставлял ее голову под свои яростные поцелуи. Он навалился на нее, как изголодавшийся самец, и словно хотел проглотить ее губы. Наконец Чейз немного оторвался от жены, чтобы перевести дыхание, но даже сейчас его язык скользил по ее губам. Не насытившись, он вернулся за большим. За большим. За еще большим.
Марси наслаждалась чувственностью поцелуев мужа. Она любила ощущать его язык, вкус слюны, нежность губ, покалывание щетины на подбородке и щеках. Ее чувства барахтались в удовольствии от запаха его кожи, мягкости волос — кожи Чейза, волос Чейза. Марси ощутила давление в нижней части живота.
Они опустились на колени на коврик перед камином. Их губы скользили по щекам, подбородкам, векам друг друга. Когда рты Марси и Чейза встретились вновь, он глубоко погрузил свой язык, напоив ее желанием. Его руки гладили спину жены, бока, груди. Потом, не применяя хитрости, Чейз навалился на нее.
Марси и не собиралась проявлять скромность. Она позволила ему добраться до своего лона, даже обрадовалась очевидности его намерения и легла поудобнее.
Со стонами Чейз стиснул жену и яростно прошептал:
— Перестань, или все будет кончено.
— Нет. Еще нет.
Марси слегка отодвинулась, чтобы стянуть с мужа свитер, затем стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Когда оба предмета одежды отлетели в сторону, она провела по телу Чейза пальцами, как внезапно прозревшая слепая.
Будто утоляя голод, Марси впилась в грудь Чейза губами. Он придерживал ее голову, но позволял ей двигаться. Губы Марси нашли его сосок в завивавшихся спиралью волосках. Сначала осторожно, а потом все более агрессивно она стала ласкать его языком.
Мгновенно вспотев от страсти, Чейз немного отпрянул от жены.
— Сними одежду.
— Сними сам, — прохрипела она в ответ.
В течение нескольких секунд они смотрели друг на друга. Марси затаила дыхание, когда Чейз взялся за ее свитер, стянул его и взглянул на грудь жены. Марси расстегнула бюстгальтер и позволила ему упасть. Грудь Чейза вздыбилась и осела при глубоком вздохе. Марси заметила, как дрожат мускулы на его животе, но он не прикасался к ней. По крайней мере, не так, как хотелось в подобной ситуации.
Нажав на ее плечи, Чейз заставил жену лечь на коврике на спину, без церемоний расстегнул и стянул с нее юбку. Он уже не был так уверен в своих движениях, снимая с Марси трусики, и после этого положил руку ей между бедер. Они застонали в унисон. Пальцы, ласкавшие Марси, были настойчивыми, но нежными. Большой палец Чейза добрался до самого чувствительного места. Он сделал всего несколько движений, и кровь забурлила в венах Марси, а перед глазами полетели искры.
— Чейз.
Это было приглашением, которого он ждал.
Чейз быстро стащил с себя брюки. Жена уверенно помогала ему, но только несколько секунд, поскольку их тела наконец соединились. Она издала радостный стон. Чейз бормотал то ли проклятья, то ли молитву. Так продолжалось некоторое время. Затем, приподнявшись над Марси, он заглянул ей в лицо. Не отводя взгляда от глаз жены, Чейз снова погрузился в нее. Она чувствовала его глубоко, так глубоко, что необъятность этого обладания сметала все, перебивала дыхание, отменяла контроль над чувствами. Темные волосы Чейза свисали на лоб, взъерошенные и дикие. Глаза горели огнем, добавляя ему животной привлекательности. Мускулы на руках и груди перекатывались.
