— Олег!..
Таня выдохнула его имя сонно, но без какой-либо укоризны и признаков усталости. Так, словно просто дышала им.
— Тсс, спи! — проговорил он, в очередной раз целуя округлое плечико. — Еще рано!..
Несмотря на сказанное, Олег продолжил целовать покрытую родинками кожу, понимая, что не в силах отказаться от этого прикосновения и желания вдыхать ее запах. Из головы никак не желала выходить ассоциация с заморским цитрусовым напитком — сладким, но c ощутимой, приятной и освежающей горчинкой. Яркие рыжие пряди, словно в них поселилось само солнце, разметались по подушке, насыщенно синего цвета, подогревая эту ассоциацию.
— Олег! — прошептала она, стоило пальцам коснуться ее бедра с разместившимся на нем солнечным прямоугольником. — Ты чудовище.
Березину нравилось это данное в постели прозвище, но он все же отодвинулся от нее, просто любуясь плавными изгибами девушки, прослеживая россыпь светлых и темных родинок, мысленно соединяя их в никому неизвестные созвездия.
«Целая Вселенная!»
Он усмехнулся этой аналогии, но не стал удивляться и поражаться тому чувству, что вдруг овладело им рядом с ней. Олег просто принял его, каким бы пугающим оно ни было поначалу.
— Дурак ты, Константинович, — пробурчал он себе под нос, вспомнив неловкое признание. — Ой, дурак!
Ощущал он себя в тот день, когда разбил стекло ее спальни престранно, словно несколько раз пытался поднять неимоверно тяжелый камень. Вот и выдал эту нелепицу, касающуюся того, что ему нечем привязать ее. Задавать вопрос: «почему ты не влюблена в меня так, как я в тебя?» было во сто крат хуже. Как-то по-мальчишечьи наивно и даже жалко.
«Мне кажется, что ты торопишься, Березин, — говорила Ковалевская ему в тот вечер, чертя пальцами по щеке. — Вот только не могу взять в толк куда.»
Олег тоже не знал, но Таня поняла его состояние. Он видел в ее светящихся глазах выражение нежности и в этом он не признается никому, даже ей, сердце его в тот момент трепетало, взмывая то вверх, то вниз, заполняя организм какой-то легкостью. Этот свет ее души был куда лучше громких признаний и заверений в любви.
— Ты куда? — ее рука скользнула по нему и вновь откинулась на подмятую подушку.
Простое, лишенное какой-то сексуальной подоплеки движение чуть было не заставило его передумать.
— Скоро вернусь.
Спать Олегу решительным образом не хотелось. Желалось совершенно другого, но Березин решил, что нужно дать ей отдохнуть, иначе… Бегать она от него конечно же не станет, но решит, что его неловкое признание — всего лишь лапша на уши, чтобы только «замять дело» и безнаказанно пользоваться ее добротой, отзывчивостью, молодостью и привлекательностью.
Этого Олегу было не нужно.
Он прекрасно понимал ее состояние. Пусть его развод не был похож на ее, но то, что он потрепал ей нервы и заставил усомниться в окружающем мире — в том не было сомнений.
— Зай, — прочитал он первое пришедшее смс.
Включенный смартфон запестрел виртуальными конвертами с яркими, но оставившими его равнодушным вложениями. Лерка — отличалась эффектной внешностью жгучей брюнетки, но так и не заняла места в его душе.
Олег не знал почему.
Не то потому что она была одной из многих ярких, но все же однотипных красавиц, не то потому что была слишком удобной, исправно выполнявшей все, что от нее требовалось, не то потому что лгуньей. Она не обманывала его и не спала с другими мужиками (чего бы Березин не потерпел ни в коем случае), но она врала, когда рассказывала истории о подружках. Все они были про нее, а Лера отчего-то стыдилась, не желая становиться простой, уязвимой и даже милой, предпочитая роль самоуверенной красотки.
— Я тебя жду, — проговорила она ему в трубку в ту же секунду, стоило только набрать ее номер. — Очень соскучилась.
Признание показалось ему «пластмассовым».
— Не жди, — откликнулся Олег, выйдя на улицу. — Все оказалось куда обстоятельнее, чем предполагалось.
— Что-то серьезное?
От прежнего легкомысленного тона Леры не осталось и следа. В нем послышалась строгость. Вот в чем она не стеснялась признаваться — это в собственной алчности, время от времени бросая фразочки по типу: красивые женщины принадлежат богатым мужчинам.
— Нет.
Послышалась хлопнувшая дверь, отрезавшая далекий рокот волн, быстрые шаги и даже звук сброшенной обуви.
— Может мне прилететь?
— Не надо.
Олег думал, как поступит с Лерой. Он не станет выгонять ее из квартиры — переоформит на нее. Это более чем щедрый подарок. А дальше… Все в ее руках и уже не будет касаться его ни в коей мере.
— Я очень и очень соскучилась, — повторила женщина. — Тут так одиноко без тебя.
Фотографии спустя две недели говорили об обратном.
— Не надо. Сейчас не до тебя.
Олег кивнул очередной пластмассе в виде «целую не скажу куда» и «очень жарко обнимаю», а потом повесил трубку и отправился обратно в дом, заглянув в спальню к Тане.
Поза Рыжей не изменилась, но не перестала быть сексуальной, мигом заставив его забыть о разговоре с любовницей. Олег приблизился, присел возле, разглядывая спящие черты, а потом не удержался и вновь дотронулся до нее. Медленно, но, верно, это превращалось в какую-то одержимость.
— Кто бы знал! — Олег улыбался и бурчал себе под нос, вышагивая по полю, то и дело склоняясь к земле. — Хуже — кто бы видел!
Вместо того, чтобы все-таки разбудить ее и охладить себя под душем, Березин решил прогуляться до пруда, а выкупавшись и отправившись обратно, принялся собирать букет из полевых цветов.
— Романтик, черт бы тебя побрал! — он улыбался, говоря все это, представляя какими глазами на него посмотрит ведьма, время от времени подразнивающая его еще одним прозвищем «олигарх». Интересно, она просто улыбнется или примется подтрунивать над ним?
Олег не обижался на это, но сейчас оно вспомнилось и даже как-то укорило его этим воспоминанием. Любой женщине важны знаки внимания, какой бы чепухой они не казались мужчине. Он мог бы заказать букет и ей бы привезли целую лавку, но он не мог ни выбрать его, ни вдохнуть аромат, ни уж тем более решить, какой именно цветок подходит именно ей. Это казалось важным, а главное — ему хотелось сделать это.
— Сосед! Ей! Мужик!
В его сторону засвистели. За сеткой, увитой растениями, стоял дачный дом, окруженный грядками, небольшой зеленой лужайкой с расположившимся на ней немногочисленным хламом. Из окна второго этажа на него смотрел раскрасневшийся мужик, активно жестикулируя при этом.
— Заработать хочешь?
Предложение было неожиданным и отчего-то развеселило Олега. Если бы этот дачник знал кто он, то уж верно сам бы стал оббивать порог его дома с просьбой подыскать ему теплое местечко.
— Помоги вынести мебель? — сосед сверху смерил его взглядом. — Пятихатка за час работы.
Олег взглянул на цветы, а потом на часы. Деньги ему были не нужны, но размяться хотелось. Таня должна была проспать, как минимум до полудня, а вынести мебель — это не такой уж и труд. Он еще успеет поработать за ноутом, приготовить ей завтрак и даже разбудить каким-нибудь очень приятным способом.
Вот только Олег забыл, чем именно заставлены дачи обыкновенного российского гражданина — старой советской мебелью, доставшейся в наследство от того поколения, которое выстояло за ней километровые очереди. Сделанная из не убиваемого ДСП, пропитанная тоннами клея и лака, она была не подъемной, скрипучей, все еще воняющей и трудно перемещаемой.
— Куда ее?
Убранство двух этажей заняло собой все пространство лужайки, радуя мир своим «ржавым» и блестящим уродством. С Олега сошло пять потов. Он закурил сигарету, вынутую из смятой и порядком влажной пачки, да и чуть было не подавился ей.
— Сейчас подъедет фургон.
Фургон наверняка был с грузчиками. Сосед решил сэкономить. Олег отогнал от себя эти мысли. С самого начала им двигало другое, даже несмотря на то, что каждый труд должен был быть оплачен.
— А потом? — поинтересовался Олег, выдыхая и поясняя. — Куда переезжаешь?
