— А что это у нас тут заяц сырость разводит? Зайцы ведь не плачут? — замечает Панкратов, ласково гладя меня по голове.
— Зайцы не плачут, а зайки плачут, — заливаясь горючими слезами и порывисто дыша, отвечаю я.
Валентин позволяет мне наплакаться вдоволь, а потом перекидывает мои ноги через свои бедра и устраивает меня словно ребенка, в усыпляющей позе, крепко прижав к своей груди. Я и не думала спать, однако на удивление быстро задремала и провалилась в сон.
Но как только послышался вежливый стук в дверь, глаза мои распахнулись.
— Ребят, — по ту сторону деревянного полотнища раздался спокойный голос Татта, — я терпеть не могу быть последней сволочью, но иногда обстоятельства вынуждают. Нам пора выдвигаться.
Глава 59
Напрасно я считала, что «допрос» не будет иметь продолжения, когда мы отправимся в аэропорт.
Уютно устроившись под теплым бочком молодого начальника на заднем сиденье машины, я испуганно вздрогнула, когда он четко и ясно задал новый вопрос. Моя реакция объяснима тем, что я еще не до конца отошла от ночной истерики. Плакала я крайне редко, а тут меня прорвало. Вот теперь надо было как-то восстанавливаться.
— Что было дальше после того, как мой отец подвез тебя домой? — волосы на моей макушке нежно всколыхнуло теплое дыхание Панкратова.
Все это мне не по душе. Про себя решаю сухо излагать факты.
— Позвонила моя подруга и пригласила меня в новый бар, — нехотя выпаливаю я.
— Света, у тебя же нет подруг, — совершенно бесконфликтно напомнил Валентин и начал накручивать локон моих волос себе на палец.
— Все-то ты помнишь, — недовольно буркнула я, уткнувшись носом в его ребра.
— Кто она?
Не отстанет же ведь!
— Ее зовут Тая, она работает в бухгалтерии головного офиса. Но она точно не замешана. Зачем ей это надо? — мигом ставлю под сомнение гипотезу Панкратова, что коллега может быть причастна.
— То есть ей не нужны деньги? — мужчина не остается в долгу.
— От денег мало кто откажется, — тут я была вынуждена согласиться со своим оппонентом, — но уж больно причина, по которой она оставила меня в баре, была вполне себе реалистичной. У нее в квартире ни с того ни сего включилась сигнализация. Ладно бы один раз, однако и после того, как ее сын-подросток ввел код, сигнализация сработала еще раз.
Услышав мои слова, Панкратов подтягивается и заметно напрягается. Мне тоже приходится сесть с прямой спиной, хотя так не хочется покидать нагретое местечко.
— «Ни с того ни с сего говоришь… — хмурится он. — Возможно, ты права. Я все-таки поручу Семенычу проверить твою информацию. Если рассуждать в пользу Таи, то КТО-ТО мог взломать сигнализацию, или даже купить коды.
Закатываю глаза от аксиомы современного мира, что все можно купить.
Панкратов молчит, а я вслушиваюсь в тихий шум двигателя. Бросаю взгляд на водителя и на Татта, чья голова мерно качается от неспешной езды. Пытаюсь отвлечься, а все равно чувствую, что мужчина, сидящий рядом со мной, ждет продолжение. Кожей ощущаю нарастающее напряжение, вместе с тем даю себе слово, что не заговорю первой и, в конце концов, сделаю все, чтобы закрыть эту тему навсегда.
Что это? Мне показалось, или я действительное услышала, как Панкратов скрипнул зубами?
— Он сразу подошел к тебе?
В голове промелькнуло непристойное ругательство, кое я вспоминала раз в столетие. Резко выдыхаю, как бык во время Корриды, и, развернувшись к Панкратову, устремляю на него непримиримый взгляд. Стараюсь настроиться на ровную речь, чтобы не привлечь чужого внимания.
— Нет, Валентин, больше ничего не скажу, — безапелляционно объявляю я и, раздраженно сложив руки на груди, жестко откидываюсь на спинку сиденья.
— Света…
— Не хочу ничего слышать! — решительно взмахиваю руками в воздухе, эмоционально жестикулируя. Упавшие на лицо пряди волос убираю назад и, сердито поджав губы, без интереса пялюсь в окно.
Мозг прожигает одна-единственная мысль, что тогда я обманула себя. Заставила себя поверь в то, что Акио — рекрут, не придав значения слишком говорящим мелочам, очевидным несостыковкам. Убедила себя в том, что нет ничего страшного в том, чтобы таким образом провести время. Свой редкий выходной. Ведь так многие делают. Сыграю в игру. Расслаблюсь. Получу кайф. И вроде бы это все имело место быть, но в какой-то краткий миг я четко поняла, что от очаровательного незнакомца веет смертельной опасностью. Я понимала, что если не последую за четко отведенной мне ролью, я умру…
Глава 60
— Валентин.
— Хм?
— Вот-вот должны объявить посадку на твой рейс, — Татт с видом заучки поправил на переносице очки и следом посмотрел на меня, — наш рейс через три часа.
Я с готовностью кивнула и поблагодарила за информацию.
— Я в кафетерий. Не скучайте тут без меня, — Михаэль явно имел представление, что возится с парочками, то еще неблагодарное дело.
Проводив взглядом Татта, я ненароком посмотрела в огромное панорамное окно, из которого открывался чудесный вид на взлетное поле. Вдалеке занимался рассвет, предвещая новый летний день, а меня мороз по коже пробрал.
— Бррр! — вроде бы тихо, а он услышал.
— Замерзла?
— Нет, — роняю я и присаживаюсь спиной к окну на маленький диванчик яблочного цвета. Скукоживаюсь, как прозябший воробей в зимнюю пору. Почему мне так холодно? Чуть смешок не вырывается, когда понимаю, что начала стучать зубами. — Как хочется, чтобы все скорее закончилось.
— Не терпеться, чтобы я уехал?
— И это тоже, — беспристрастно подтверждаю я.
— Ну спасибо!
— Не начинай, — почти шепчу я, обнимая себя за плечи и растирая их. — Не стоит сейчас поддаваться эмоциям. Ты лучше меня знаешь, что время все расставит на свои места. А если хочешь выяснить отношения перед дорогой, то тогда начни с самого начала. С необычного получения Григория Викторовича.
Мой спокойный тон остужает пыл Панкратова, и он молча садится рядом со мной.
— А сейчас, пожалуйста, послушай, что я тебе скажу. Прошу не перебивай, просто выслушай и попытайся понять, — говорю, а сама не спускаю глаз с геометрического узора, в который выложена кафельная плитка под ногами.
— Я слушаю, — дипломатично отзывается мужчина и тоже как я смотрит перед собой.
— Я знаю, почему ты злишься на меня. Из-за того, что я была с Комацу. Ни как с главой «Облаков», а как с мужчиной. Но если разобраться, то злиться на меня ты не имеешь ровным счетом никакого права. Потому что, скажу грубо, если убрать деловые отношения за скобки, то ты мне никто. Да, согласна, я поступила опрометчиво, но за свой поступок я не перед кем отчитываться не обязана, даже перед родителями, так как уже давно взрослая девочка. И как бы странно не звучало, но то событие касается только меня и Акио. А это значит, что я разберусь сама. Я говорю это не только тебе, но и себе самой тоже, чтобы избавится любых признаков неловкостей и ложного чувства вины. Ведь так правильно.
Едва я закончила свою речь, мне сразу стало легче. Стоило озвучить все то, к чему я пришла после анализа событий. Вот только Панкратов этого явно не оценил. Повернув голову в мою сторону, он без капли колебаний заявил:
— Ты явно не выспалась.
— Считай, как знаешь, я все сказала, — приятельским тоном выдаю я. Цокнув языком, слегка хлопаю мужчину по плечу и поднимаюсь на ноги.
Не успеваю я убрать свою руку и отступить как минимум на шаг, на Панкратов перехватывает мое запястье и рывком привлекает к себе так, что я оказываюсь на его коленях. Со стороны мне, кажется, глупо выпендриваться, потому сижу смирно. Хочет что-то сказать — пусть скажет! А пока я предпочитаю смотреть на людей вокруг, коих на втором этаже аэропорта сравнительно меньше, и чуть покачивать ногами. Меж тем кольцо из мужских рук становится теснее, и уже оба запястья скованны наручниками из мужских ладоней.
— Решила соскочить в последний момент, — упрекающе шепчет он.
