но всё как-то по-настоящему не могу решиться. После того как пройдут эти несколько дней, не знаю сколько, тогда и подумаю. Сейчас-то чего рассуждать. Нужно отрабатывать вложенные в мою семью деньги. Сколько бы там ни было, а за них нужно расплачиваться. Сразу в голове промелькнула комната с черным постельным бельём и вишнёвыми стенами. И как-то даже страшно стало. Что там будет?
Я вздохнула и отстранилась от мамы.
— Ладно, пойду в душ.
— Давай. Я лягу, устала что-то.
Я пошла в душ, а мама легла в кровать.
Моюсь не торопясь и думаю всё о том же. Само собой представляется. Я в той спальне. Дерну головой спугну видение, открою глаза, осмотрюсь пугливо, не видел ли кто, не догадывается ли, о чем я думаю. Кругом тишина. Мама притихла, возможно заснула.
Я помылась, завернулась в халат, волосы в полотенце, вышла в комнату. Глянула на маму. Точно спит. Я погасила свет, осталась только небольшая лампа у дивана. Я села на него. Откинулась на спинку и смотрю в стену.
Что будет завтра? Мама уедет, а я останусь тут, снова одна.
Но ведь я не одна, со мной Дэвид…
И словно в ответ на эту мысль, услышала за дверью тихие шаги. Дверь медленно поползла открываться, без единого скрипа, и я наблюдаю, как в проёме показывается Дэвид. Он придержал дверь, чтобы она не открылась полностью, так чтобы мама, если проснется, не увидела кто там за этой дверью.
Смотрю на него, а он на меня. Головой мотнул, показал, чтобы я выходила. Я посмотрела на маму, потом снова на Дэвида и головой покачала — нет.
Взгляд его стал суровым. Поза выжидательная. Дэвид поманил меня пальцем, а я вдруг решила не подчиняться.
Нет — показываю головой.
— Лаура, иди сюда, — читаю беззвучные слова на его губах.
— Не хочу, — отвечаю беззвучно.
Тогда он показал ладонь.
Пять минут и чтоб я была в той спальне.
Я резко отвернулась, чтобы больше не видеть его устрашающего взгляда.
Да, он мог бы просто войти и вытянуть меня за руку, но не делает этого из уважения к моей маме, чтобы не показывать ей, какие именно у нас с ним отношения.
Так значит, мне лучше послушаться и не раздражать его ещё больше.
Тем временем, дверь беззвучно закрылась.
Ладно. Не буду злить его, ведь я отлично знаю, какой он может быть, когда злой.
Встала, сняла с головы полотенце, промокнула волосы. Сушить не стала, сказал же через пять минут, значит через пять. Переодеваться думаю тоже не нужно. Прочесала волосы пальцами, посмотрела в зеркало в ванной, вроде ничего. Запахнула посильнее халат и пошла к двери. Кинула последний взгляд на маму. Спит.
Когда я подошла к той спальне, дверь в неё уже открыта, словно приглашая меня войти. Не стала долго раздумывать, шагнула внутрь, повернулась… Дэвид сидит в кресле, которого раньше тут не было. Оно поставлено так, чтобы человек, в нём сидящий, мог видеть кровать.
— Закрой дверь, Лаура.
Я закрыла дверь.
— Сними халат.
Тут я замешкалась. Не знаю, как быть.
— Ну же, не заставляй меня ждать.
Неторопливо и нехотя я потянула пояс, развязала, но всё ещё не могу распахнуть халат. Что-то останавливает. Не могу решиться.
— Лаура, я теряю терпение, снимай халат, — сказал он ещё не резко, но чувствую, к этому идёт.
Оголила плечо потом другое. Нехотя стягиваю халат по сантиметру отрывая тело. Вот уже открылась полностью грудь, ещё немного и оголятся бёдра.
Дэвид не смотрит, он ждёт. Я уже почти открылась, халат повис задержавшись на запястьях.
— Теперь иди, ляг туда и раздвинь ноги.
— Что! — я быстро натянула халат обратно, — я не буду этого делать.
Запахнула покрепче. Пусть попробует снимет.
— Лаура, скажи я мало тебе дал? Сколько ещё дать, чтобы ты начала делать, так как я прошу?
— Мне ничего от вас не нужно.
— Тем не менее, ты согласилась на нашу сделку и подписала договор. Лаура, как ты видишь, я делаю для тебя всё, даже больше, но совсем не вижу отдачи от тебя. Не заставляй меня думать, что я в тебе ошибся.
— Я не проститутка, чтобы ложиться и раздвигать ноги, — говорю возмущённо.
— Но ведь это я прошу тебя об этом, не кто-то другой. Это я, Лаура. Ты хотела видеть свою мать, я не поленился, поехал за ней лично и привёз её сюда. Разве я не достоин посмотреть на то, как ты ляжешь и раздвинешь ноги.
— Не путайте, это — разные вещи.
— Лаура, я тебе, ты мне… забыла?
— Не забыла, но вы требуете от меня невозможного.
— В чём трудность? Лечь и раздвинуть ноги, это на самом деле очень легко.
— Может быть, вам легко, мне нет. Тем более, когда тут, в этом доме находится моя мать, вы думаете, я вот так по щелчку лягу и расставлю ноги?
Он усмехнулся. Потом ещё раз. Два раза усмехнулся о чем-то задумавшись. Ладонь его легла на подлокотник кресла.
— Нет, я так не думаю Лаура, — встал с кресла, повернулся ко мне и посмотрел черным взглядом, — я уверен.
Он пошел на меня, я попятилась к стене, прижалась, поняла, что это дверь, повернулась, чтобы открыть её и сбежать отсюда, но в два быстрых шага Дэвид оказался возле меня и ладонями резко придавил меня к двери.
— Поверь, мне насрать, что ты там себе вообразила, я хочу, чтобы за мои деньги меня слушались. Если ты не хочешь, чтобы я отмотал всё назад иди Лаура, ложись на кровать и раздвигай ноги, — процедил он сквозь зубы.
Отпустил меня и я как стояла, так и окаменела.
Придётся идти, ложиться
