И ведь явно в его глазах мелькает вызов и насмешка.
– Эштон, перестань, – Онил тут же поднимается со своего стула.
– Я могу лишь подсказать куда тебе пойти, – резко дёргаю его на себя за футболку.
– Ну подскажи, – летит бесстрашное в ответ.
– Эй, пожалуйста, не надо, – Роуз вклинивается между нами. – Уведи его отсюда, Дин. Не стоило вам подходить.
Брюнет явно сообразительнее своего товарища. Ему хватает ума оценить мою физическую форму и настроение. Не мешкая, начинает тянуть приятеля в сторону и что-то настойчиво при этом повторять.
– Отойди, Роуз,… – злюсь на неё страшно, да и белобрысый знатно выбесил.
– Не надо, Картер, – цепляется за мою руку. – Пожалуйста, просто пусть они уйдут. Я тебя прошу. Он вообще-то нормальный парень, выпил вот и несёт чушь.
– Ну и кто он такой? – провожаю взглядом полудурка и его товарища. – На «просто парня из колледжа» как-то не катит.
Смущённо опускает глаза.
– Эш… пытается ухаживать за мной.
– Ухаааживать, – повторяю насмешливым тоном.
А самого трясёт аж.
– Я сразу дала понять, что мне это не нужно, и он вроде как понял, – принимается оправдываться она.
– Плевать, не объясняй. Какое мне дело до твоей личной жизни.
— Моя личная жизнь тобой началась и на тебе закончилась, Лерой! Можно мне виски! – громко требует у официанта.
– Тебе хватит на сегодня.
– Отстань, не тебе решать, – деловито заявляет, вздёрнув и без того курносый нос кверху.
Бесит.
– Эй, попроси-ка у неё документы.
Бармен вскидывает бровь и переводит взгляд на Роуз. Та в свою очередь растерянно хлопает ресницами. Потешная донельзя. Сразу заливается краской и начинает паниковать. Палится по-страшному.
– Водительское удостоверение, паспорт? – предлагает парень на выбор.
– Я… оставила документы дома, – пищит в ответ она.
– На выход, Онил, детское время кончилось.
Поджав губы, стреляет в меня убийственным взглядом, но всё же поднимается со стула.
Покидаем бар. Минут пять идём по пирсу молча. Роуз всё ещё дуется, да и я не горю желанием заводить с ней беседу. Похоже, вечер безнадёжно испорчен. Всё у нас как всегда!
– Эй, парень, – внезапно меня останавливает пожилая женщина в странном одеянии.
Цыганка. Даже и не помню, когда в последний раз встречал представителей этого «интересного» народа.
– Позолоти ручку, а? Погадаю.
– Мне это неинтересно, – пытаюсь обойти её.
– Напрасно. Предупреждён – значит вооружён.
– Предупреждён кем? Уличной шарлатанкой? – фыркаю я.
– Зря ты так… дай скажу что-то важное, – хватает меня за локоть, но я тут же дёргаю плечом.
– Руки!
– Да послушай же ты!
– Да-да. На мне порча, снять которую можете только вы, – вынуждает сбавить шаг, преграждая собой путь. – Придумайте что-нибудь новое.
– Порчи нет, дорогой, но знаешь, что вижу? – прищуривается, перехватывая мой взгляд.
Прямо в глаза смотрит. Так пристально и цепко, что не по себе становится. Словно обжигающего льда за шиворот кинули. – Вижу то, что тебе не понравится.
– Ну же, удивите меня.
– Картер…
– Много людей вокруг. На земле лежишь, весь в крови, – не моргая, заявляет она.
– О… прекрасно, если и умирать, то молодым… – откровенно забавляюсь я.
– Костлявая протянет к тебе свои морщинистые руки, когда красное предзакатное солнце раскинет свои лучи по небу.
– Ну вот что, достаточно! – вмешивается в наш диалог разволновавшаяся ни на шутку Роуз. – Картер, не смотри ей в глаза, это гипноз! Зачем вы говорите ему такие ужасные вещи!
– Что вижу, то и говорю, – невозмутимо отзывается женщина, наконец разрывая наш зрительный контакт. Странный, неприятный и даже болезненный.
– И ты там будешь, – переключается на Онил. – Ты в белом и твои руки тоже в его крови.
– Господи, не слушай этот бред, – закрываю девчонку собой. – Убирайтесь с дороги. Немедленно.
Цыганка ещё какое-то время смотрит на нас, а потом отходит в сторону.
– Вспомни о моих словах парень, – бросает мне в спину. – Когда поднимешься так высоко, как и мечтать не смел…
– Идём, – тащу трясущуюся Онил вперёд.
Останавливаюсь, только когда отходим на приличное расстояние.
– Шизанутая. Эй, Роуз, ты чего? – замечаю, что она плачет. – Эта ненормальная тебя напугала?
– Да. Она ведь… – судорожно тянет носом воздух. – сказала, что ты… что ты…
– Кого ты слушаешь, – смеюсь. – Серьёзно, Онил, прекрати.
– Зачем она так…
По щекам льются слёзы. Вся дрожит.
– Вот на то и был расчёт. Произвести впечатление и позволить страху завладеть твоим разумом. Ну хватит, эй.
– Она так смотрела на нас, ты видел? – морщится и качает головой.
– Да чёрт с ней, Роуз. Выбрось всю эту несусветную чушь из головы, слышишь? – осторожно сжимаю её плечи. – Успокаивайся. Поехали отсюда.
Замечаю такси и машу рукой, чтобы он нас увидел.
Что ж. Похоже, без виски и правда не обойтись. Потому что, честно признаться, и у меня от этой встречи внутри остался какой-то неприятный осадок...
Глава 23
Роуз плачет, отвернувшись к окну. Думает, что незаметно, но её выдают подрагивающие плечи и периодически шмыгающий нос. В какой-то момент я тупо не выдерживаю и тяну её за руку, привлекая к себе.
– Иди сюда. Хватит лить слёзы из-за слов этой старой дуры.
Вечно принимает всё близко к сердцу.
– А вдруг она навлекла на тебя беду?
В полутьме её глаза светятся искренней тревогой и беспокойством. Что, безусловно, в какой-то мере мне льстит.
– Я тебя умоляю, – фыркаю насмешливо. – Не верю в эту чушь собачью и тебе не советую.
– Мне не понравилось, как она на тебя смотрела, – хмурит брови и качает головой.
– Онил, представители этой диаспоры вечно ошиваются на побережье и запугивают легкодоверчивых туристов. Бизнес у них такой, – жму плечом.
– Думаешь, это просто её фантазии? – делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
– А ты всерьёз полагаешь, будто нам только что продемонстрировали сверхспособности? – смеюсь я. – Заметь, эти люди зачастую лишь о горе и болтают! Порча, венец безбрачия, смерть… Чисто психологически давят на человека, а затем, пользуясь его растерянностью и наивностью, ненавязчиво разводят на деньги. Рабочая схема.
Пока выдаю этот свой монолог, Онил молчит. Внимательно слушает, пристально на меня смотрит. И только сейчас я ловлю себя на мысли, что она близко-близко...
– Значит, с тобой ничего не случится? – спрашивает тихо.
– Ничего не случится, Роуз, – заверяю я её. – А ты, выходит, за меня боишься?
– Конечно боюсь, – признаётся взволнованно и перестаёт дышать, когда мои пальцы касаются её щеки, смахивая слёзы.
Льнёт к моей ладони, закрывает глаза.
– Лучше бы она наше счастливое будущее предсказала…
Большим пальцем спускаюсь ниже и с замиранием сердца очерчиваю контур её губ. Они приоткрываются на выдохе. Пухлые, соблазнительные и такие манящие. Ни единого грёбаного шанса устоять.
Подаюсь вперёд и целую её. Жадно. Несдержанно. Слишком долго мечтал снова сделать это и теперь, когда наконец могу, крышу рвёт основательно…
В груди ноет и саднит, мозги плавятся, ведь Роуз отвечает мне. С жаром. Торопливо. Пылко. Её ладонь касается моего затылка, притягивает ближе. Языки в диком танце ласкают друг друга, и я все больше дурею, напрочь забывая о том, где мы находимся. Потому что для меня конкретно в этом моменте, здесь и сейчас, существует только она. Желанная. Нежная. Моя…
– Приехали, – деликатно покашливая, сообщает водитель.
Опьянённые страстью не сразу замечаем, что автомобиль уже никуда не движется.
– Молодые люди…
Чёрт тебя дери!
Делаю над собой усилие и, горестно вздохнув, нехотя отодвигаюсь от Роуз. Она смущённо отводит взгляд и тянется за сумкой. Отдаю улыбающемуся таксисту наличку, открываю дверь и выбираюсь из машины. Онил к тому времени уже стоит на улице.
