вот впечатление такое, будто мы все порознь.
– А так и есть, – говорю я. – Разве что у них, – киваю я в сторону мужчин, – по другому. А что ты хотела? Чтобы тебя развлекали?
– Причём тут "развлекали"? – снова кривится она. – Просто так это всё не делается, Ксюх...
– Что "это"?
– Ксюх, я не намерена просто потусить и вернуться в нашу дыру. Я тебе говорю, как есть: у меня большие планы на этих мужчин.
– Причём тут я?
– При том, – она хмурится. – Будь я на их месте, я бы тебя больше не позвала.
– Меня никто и не звал, – возражаю я. – Меня сюда силой увезли.
– И ты огорчена типа, да?
Даша явно не понимает меня. А я – её. Мило. Мы так долго дружили и разница в наших образах жизни совершенно этому не мешала. А теперь стало понятно, насколько мы всё–такие чужие друг другу люди.
– Не знаю, что тебе ответить на это, – честно говорю я. – Думаю, ты меня просто не поймёшь.
– Да, Ксюх, – соглашается она. – Не пойму, скорее всего. Я не понимаю, зачем ты ведёшь себя так, будто они тебе что–то должны.
– Я так себя не веду, – отрицаю я. – С Иваном я и вовсе не общаюсь.
– В том–то и проблема, Ксю. Ты ведёшь себя так, будто недовольна всей этой роскошью. Ты не благодаришь за подарки, не пытаешься соблазнять, не поддерживаешь беседы. С тобой трудно, Ксюх.
– Я не навязывалась.
– Я тебя очень прошу, смени поведение. Расслабься, хотя бы. Потому что впечатление складывается у меня, что скоро всё это закончится. И закончится из–за тебя. А точнее, из–за твоих дешёвых выебонов. Тоже мне цаца.
– Может хватит, а? – холодно произношу я. – В отличие от тебя, я не тусовщица. И в отличие от тебя, прилетела сюда не по своей воле.
– И что, – наезжает она, – поэтому надо портить этот уикенд подруге?
– Во–первых, – говорю я. – Я ничего тебе не порчу. Ты бы лучше сообразила, что голые сиськи – это не то, чего эти мужчины не видели в своей жизни.
– Да неужели? Нет, блин, Ксюх, они нас привезли сюда тупо покормить! Включи мозги уже!
– Я не о том. Я же говорю, ты не поймёшь.
– Что "во–вторых"? – щурится она. – Сказала "А", говори "Б".
– Во–вторых, мы больше дружить не сможем. Я просто не хочу ругаться.
– Да, знаешь, я тоже так думаю, – резко отвечает она. – Ты просто неблагодарная. Я смягчила всё, что можно, чтобы тебе было комфортнее. Выручила тебя одеждой, учу тебя, как нужно себя вести с такими мужчинами, а ты... – она машет рукой, и чуть повернувшись к столу, принимается пить из трубочки коктейль.
– Спасибо тебе, – говорю я. – Но проблема совсем в другом, Даш.
Она вновь поворачивается ко мне:
– И в чём же, по–твоему? Во мне? Давай, чё ты! Скажи, как думаешь!
– Нет, не в тебе. А в том, что ты не понимаешь свою действительную роль здесь. И мою – заодно.
– Да неужели? Может расскажешь?
Пожимаю плечами.
– Пожалуйста. Я запала ему в душу. Возможно уязвила самолюбие своим побегом с его яхты. И он вернулся за мной. Тебя взяли в довесок, Даш. Для контраста. И для того, чтобы Ивану здесь скучно не было.
Она смотрит на меня едва ли не с ненавистью.
– Вот как ты заговорила, да?
– Просто сказала, что думаю.
– Окей, – она ставит пустой бокал на стол, и встаёт. – Посмотрим. Кто тут, блядь, довесок, – сверкнув глазами, она сверлит меня взглядом. – Посмотрим, Ксюх. Ночь всё покажет.
Ничего не отвечаю на это.
– Раньше, Ксюх, я в своих действиях оглядывалась на тебя. Теперь, после этого разговора, я буду вести себя исключительно так, как считаю нужным. Так что про мужика, которому ты типа "запала в душу" можешь забыть. Будешь выёживаться дальше уже в нашем Залупинске, угу. Одна.
Даша выходит из–за стола и постукивая танкетками, подходит к официанту, который услужливо двигается ей на встречу.
– Where is WC? – требовательно спрашивает его она.
Он кивает и жестом показывает, как пройти в туалет. Горделиво подняв голову, Дашка удаляется.
Мне грустно. И очень. До слёз грустно.
Я недолго остаюсь за столом одна. Мужчины возвращаются в зал.
– А где Даша? – хмуро спрашивает Аллигатор.
– Ушла в туалет, – отвечаю я.
Он внимательно смотрит мне в глаза. Чуть дольше, чем мог бы.
– Ясно, – он поворачивается к Ване. – Подожди здесь.
– Да, босс.
Иван усаживается за стол и, потянувшись рукой, берёт с него нетронутый шот.
– Оксан, – обращается ко мне Александр. – Если тебе удобно сейчас, я бы хотел с тобой пообщаться.
– Да, конечно, – кивнув, отвечаю я.
– Не здесь, – Александр кивает в сторону веранды. – Там.
Поставив недопитый бокал на стол, встаю.
– Хорошо.
Иван остаётся за столом, а мы с Александром выходим на веранду и отходим в самый её край.
Океан уже тёмно–синий, а от заката осталась только размытая жёлто–розовая полоса у горизонта. Вечерний ветер треплет волосы. Облокотившись на бортик, вскидываю голову и подставляю ветру лицо. С удовольствием втягиваю носом свежий и солёный аромат огромного океана.
– Здесь красиво, – тихо говорю я.
Он поворачивает голову ко мне. Внимательно смотрит.
– Да, красиво. Но мне бы хотелось обсудить с тобой другой вопрос.
– Я понимаю, – глядя вдаль, отзываюсь я.
– Что ты решила? Остаёшься?
Качаю головой:
– Если у меня здесь есть свобода выбора, то нет, на таких условиях я оставаться здесь не хочу. И если ты сможешь организовать мне обратный перелёт в Москву, я тебе буду очень благодарна.
– Понял тебя, – вздохнув, он выпрямляется. – Собственно, я сам уже не рад тому, как всё организовал.
Удивлённая, поворачиваю голову к нему.
Он проводит пальцами по бороде, и щуря глаза смотрит на океан.
– Если бы мы познакомились иначе, и я узнал бы тебя лучше, – негромко, своим приятным низким голосом произносит он, – я бы сделал иначе.
– Это приятно, – говорю я.
