никогда так и не решилась лечь под Игната и стать его женщиной по-настоящему. А может я просто ищу Игнату оправдания, пытаюсь подарить нам тот самый шанс. А может просто боюсь, что он узнает, каким образом Абрамов заставил меня предать босса, поэтому готова вынести от Игната все, что угодно. Может быть, даже выносить и родить его ребенка без какой-либо уверенности в завтрашнем дне.
Днем я ухожу из клуба, чтобы встретиться с дизайнером, которая должна показать мне несколько проектов. Игнат, конечно, был недоволен тем, что проекты уже готовы, но мой поцелуй и обещание поучиться в постели чему-то новому смягчили его. Так что я встретилась с Евгенией Демидовой и с удовольствием провела время, обсуждая детали будущего проекта. Я отмела все, но вполне четко обрисовала, что хочу видеть. Рокерский стиль, мотоциклы и черепа, но все это в очень стильной классике. Евгении понравилась моя задумка, и я ушла довольная собой. Но прежде, чем поехать обратно в клуб, наконец дошла до клиники, чтобы мне выписали противозачаточные. Я взяла денег на это в счет своей будущей зарплаты, надеюсь, она у меня еще сохранилась. Надо будет этот момент обговорить с Игнатом. Меня встретил вполне радушный администратор, а после провела к врачу, который в этот момент оказался свободен.
Милая женщина за сорок сразу определила начало менструации, что было не удивительно, цикл у меня никогда не барахлил. Тут же выписала противозачаточные и успокоила насчет незащищенного секса и его последствий.
– Дни перед менструацией и после довольно безопасны, но стопроцентной гарантии вам, конечно, не даст ничего, кроме воздержания.
Я прыснула со смеху, а врач усмехнулась. Задала еще несколько уточняющих вопросов и с миром отпустила. День подходил к концу, сегодня на работу должны были выйти временно заболевшие официанты, и я предвкушала мирный вечер в компании Игната и его рассказов о временах, когда он еще был байкером в те моменты, когда он не был в зале.
Я с улыбкой вышла из клиники и наткнулась на напряженный, даже злой взгляд Игната, ждущего меня на парковке. И все бы ничего. Только я не говорила, где буду.
Я была очень рада его видеть, хотя мы и расстались всего четыре часа назад. Он собирался на свою тренировку, а потом отоспаться.
И почему он в конце концов не спит. Зачем нужна была эта слежка. Почему он смотрит так, словно я его предала. Снова. Хотя это ведь я должна возмущаться. Хотя бы тем, что он совершенно не дает мне свободного пространства. И пусть оно мне особо и не нужно, но это не значит, что у меня его не должно быть.
– Привет, – улыбнуться так и не получается.
– В машину садись, – берет он мой локоть стальным хватом. Ну серьезно, что за агрессия.
– Игнат, во-первых, ты мне скажешь, как ты здесь оказался…
– Я сказал сесть в машину, поговорим потом, – вот оно что. Вся эта фигня про отношения – полная чушь. У нас опять он говорит, я делаю. Ладно. Руку я все-таки вырываю и обхожу машину, чтобы сесть назад. Он остается на улице курить, а мне до слез обидно. Что я не так-то сделала?
Он закрывает двери и уходит в клинику, возвращается через пять минут, садится в машину и просто выезжает с парковки. Опять ни слова. Ну сколько можно-то?
– Может ты хотя бы скажешь, в чем я провинилась на этот раз!
– Вперед сядь.
– Не хочу, – дую губы, но он продолжает молча ехать, а я понимаю, что просто не выдержу в тишине. Ладно… Перелезаю вперед, хмуро взираю на Игната, который плетется в пробках.
– На метро я бы добралась быстрее. А теперь мы будем сидеть три часа в пробке, – я даже в телефон свой старенький заглядываю. – Вот, тут еще и авария.
– Тебе чего неймется, Оль?
– Не поняла? – поднимаю взгляд.
– Пристегнись.
– Почему мне неймется?
– Вот и я не знаю. Нахрена эта клиника? Заранее на аборт собираешься?
– С ума сошел?! Я еще между прочим не беременна!
– А ты, я смотрю, и не сильно хочешь. Что, Абрамов мелькнул на горизонте, и ты решила переобуться, чтобы не идти к нему пузатой?
Это даже не оплеуха, это удар с ноги прямо в грудь. Нужно выдохнуть, все объяснить, может быть, просто посмеяться ерунде, которую он несет, но вместо этого я выбегаю их машины, которая плетется в пробке как улитка. Бегу через улицу, слышу крик сзади, торможу резко и руками себя обнимаю. Трясет так, что зубы дрожат. И вспоминать не хочется, но, кажется, рассказать придется.
– Оля, блять, – Игнат уже рядом, разворачивает меня к себе лицом, а я в грудь его жесткую упираюсь, слезы глотаю, говорить пытаюсь, но получается несвязная ерунда. – Ну ты совсем сдурела. Что я такого сказал.
– Херню сказал. Как ты вообще мог подумать, что он мне может понравиться. Что такой вообще кому-то может понравиться.
Руки Игната, поглаживающие мою спину, замирают. Одна поднимается по шее и подбородок трогает, лицо задирает.
– Что он сделал?
По телу мороз, говорить не хочется. Мотаю головой.
– Оля. Что. Он. Сделал.
– Заставил тебя предать, забыл?
– Как?
– Не хочу, – снова мотаю головой. – Можно не сейчас?
– А когда? – голос звучит как никогда жестко. – Он насиловал тебя?
– Нет, нет, – качаю головой со смешком. Но страх до сих пор сидит в мозгу, хотя грубость Игната на время стерла тот позор. – Кроме тебя меня никто не насиловал и, надеюсь, не изнасилует.
Игнат сжимает зубы, обнимает меня крепко-крепко. И сразу так спокойно, что я даже рада, что он следил и приехал.
– Я расскажу тебе. Наверное, если смотреть как на прошлое, то ничего особенного он не делал, просто в тот момент было страшно.
– Запугивал, значит… Он это умеет.
– Умеет.
– Ты поэтому ребенка от меня не хочешь?
– Ну почему не хочу-то?! Хочу. Просто…
– Ну что?
– Просто ты ветреный, и если я тебе надоем, то останусь одна с ребенком. Я помню, как было тяжело моей матери, и так не хочу, – выдаю на выдохе и с опаской жду его реакции.
– Понятно. Замуж значит хочешь, – усмехается он после паузы, а я качаю головой.
– Не в этом ведь дело, просто…
– Тебе нужно знать, что ты не останешься снова одна.
– Да, да, Игнат, – уже реву как дура, потому что он понял все правильно, но все равно не забыл добавить дурацкое:
– Ладно, уговорила, поженимся.
– Я не просила! – бью его кулаком в грудь, а он
