по виску, глубоко вдыхая. Впервые за последнее время живой и эмоциональный. Целует, и меня немного отпускает. Не могу я в нем убить эти настоящие качества, это нечестно по отношению к этому мужчине, он не Тарас. Он настоящий.
— Тебе понравится. Нас ждут, — отпускает меня и выезжает со двора.
— Уверен, что в таком виде будет нормально? — распахиваю пальто, демонстрируя домашнее платье.
— Это не имеет значения, — снова ухмыляется.
Я доверяю этому мужчине, поэтому расслабляюсь и всю дорогу просто смотрю в окно, думая о тестах на раковине, которые ждут меня дома.
Паниковать я начинаю, когда мы заезжаем в до боли знакомый жилой поселок. Не простой поселок. Только для избранных. В комплекс, где я прожила семь лет с Тарасом.
— Леван… — сглатываю.
— Спокойно, все хорошо, — он накрывает ладонью мою ногу и успокаивающе сжимает.
— Леван, зачем мы здесь?
Нет, я понимаю, что мы можем ехать не к Тарасу, но само место заставляет сердце разгоняться и периодически замирать.
— Яна, научись, наконец, мне доверять! Ты со мной, тебе есть что бояться? — уже нервно спрашивает он.
— Нет. Просто нехорошие воспоминания накрывают… — сглатываю, пытаясь дышать ровно.
— Ты будешь рада, — убеждает он меня.
Когда машина паркуется возле ворот дома Тараса, я закрываю глаза и откидываюсь на спинку сиденья.
— Что происходит? — шепотом интересуюсь я. Не радует меня этот визит, что бы он ни значил.
— Минутку терпения.
И мы ждем минуту, две, три… Дышу глубоко, убеждая себя, что теперь небеззащитна, я за спиной сильного мужчины…
А там, в этом доме, на втором этаже, моя дочь. Машенька. Так рядом, и я не могу ее увидеть. Сердце начинает разрываться.
— Яна, открой глаза, — просит Леван.
Распахиваю глаза и замираю в ступоре. Из ворот выходит няня с Машенькой.
— А почему здесь? Если Тарас узнает… — кусаю губы, а сама уже распахиваю дверь.
— Он знает. Он отдает тебе дочь, — уверенно произносит Леван. — Вон, видишь, его охрана вещи ребенка выносит, пойду багажник им открою, а ты дочь иди забери. Сам побоялся ее забирать – вдруг испугается меня.
— А… — да нет у меня времени на разговоры, и неважно сейчас ничего, вылетаю из машины.
— Мамочка! — запрыгивает на меня Машка, подхватываю ее на руки. Обнимаю, зацеловываю, чувствуя, как щиплет глаза, но уже от дикой радости. Мы ее забираем…
Забираем!
— Она немного приболела… — тараторит няня, когда я сажаю дочь в машину.
— Как приболела? Что с ней? — оборачиваюсь.
— Ничего страшного, простыла, но ей уже лучше, я вам тут лекарства собрала, нам доктор выписывал, — всовывает мне в руку пакет. — Девчонка у вас нежная, вы холодным ее не поите, — говорит мне так, словно я не знаю собственного ребенка. Волнуется. Хорошая няня. Хоть что-то Тарас хорошего сделал. Моя дочь была в надежных руках.
— Спасибо вам за заботу.
— Да не за что. Я вам там свою визитку кинула в пакет, если вдруг понадобятся мои услуги.
— Спасибо, но это вряд ли.
Я теперь никому не доверю своего ребенка. Сажусь к Маше на заднее сиденье. Оглядываюсь. И правда, грузят вещи. Те охранники, которые и на порог этого дома меня не впускали, вышвыривая мои вещи за ворота.
— Мам, а ты больше не уйдешь? — спрашивает Маша и жмется ко мне.
— Нет, моя маленькая, — сажаю ее себе на колени, обнимая, вдыхаю родной сладкий запах и тихо, беззвучно рыдаю. Даже не верится…
Леван садится за руль, оглядывается на нас, ничего не говорит, отворачивается и заводит двигатель, увозя нас подальше от этого проклятого дома.
— А ты что это у меня удумала болеть? — спрашиваю у дочери, чтобы отвлечься и не плакать при ребенке.
— Я немножечко… — отмахивается Маша. — А куда мы едем?
— Домой, — Леван опережает меня с ответом, посматривая на нас в зеркало заднего вида.
— У нас новый дом? — восторженно спрашивает Маша.
— Да, — кивает Леван. А я слова сказать не могу, глотаю слёзы и душу дочь в объятьях.
— А тебя как зовут? — спрашивает Маша. Такая шустрая, любопытная.
— Леван.
— А я Маша.
— Очень приятно, Маша, — улыбается Леван.
— А ты кто? Наш водитель? — спрашивает Маша.
— Я… — Леван переводит на взгляд. Ну что ты смотришь на меня? Что я должна сказать…
Леван
Она так и не ответила…
Заболтала дочь, переводя тему. Нет, я не ожидал чего-то сверхъестественного, но обозначить меня ребенку как-то было нужно. Водитель…
Чувствую себя использованным. Я весь в королеве, впустил ее под кожу, в кровь, отравился и с ума сошел. А она не придумала мне определение. Снова бьет по самолюбию, задевает, но я глотаю…
— Это наш новый дом? — спрашивает Маша и деловито проходится по гостиной. Такая забавная. Маленькая. Хорошенькая. На Яну очень похожа, такая же красавица.
— Маша, ты раздевайся, я сейчас вернусь.
Яна скрывается в туалете, оставляя меня с девочкой наедине. Ребенок в моей квартире – это что-то невероятное. Никогда не задумывался о детях в общем. Я, конечно, знал, что они существуют, но к себе их не примерял.
— Это твой дом? — интересуется Маша, стягивая с себя куртку и шапку. И не кидает вещи, где придётся, как другие дети, а аккуратно складывает их на кресле.
— Мой, — киваю, присаживаюсь на край кресла, продолжая рассматривать ребёнка. Я общаюсь с ней впервые, а внутри зарождается какой-то трепет и восторг. И одновременно накрывает чем-то болезненным. Я вернул Яне дочь, осталось решить, что делать с ее ублюдочным мужем. Месяц прошел, и наша сделка закончена…
— А моя комната где? — интересуется девочка, прищуривая глазки. Ой, Маша у нас явно не в маму.
— Выбирай любую, будет твоя, — усмехаюсь я.
— А здесь сколько комнат?
— Две, плюс гостиная, — развожу руками.
— Мало…
— Что?
— Маленький дом, — выносит вердикт Маша. Ну да, у королевы дочь – принцесса, которая привыкла к дворцовым размахам. — А двор где?
— За окном, общий.
— Не наш?
— Нет. Но я куплю дом, будет тебе там и комната, и двор, и
