class="p1">- Если ты не уйдешь сейчас, я вызову полицию! – сказала ему, упрямо глядя в серо-синие глаза. – Ты пьян, а я не настолько милосердна, чтоб терпеть тебя!
- Дура! – бросил он, выпрямляясь. – Если это мой ребенок, я имею право знать!
- Если твой! – насмешливо бросила ему, ощущая, как внутри сжимается ком обиды.
- Не мой? – рыкнул Шиловский.
Вероятно, что-то такое показалось ему в моем взгляде, потому что мужчина зло выдохнул и рванул к выходу.
Только сейчас я поняла, что он невероятно пьян, так как ноги едва держали его. Ну и пусть? Разве это моя забота? Захлопнув дверь за хирургом, я встала посреди прихожей, чувствуя, как обида затапливает меня, прорываясь горькими слезами. Вот так, Валера, а ты еще думала, как преподнести этому говнюку, что он скоро станет папулей!
- Ничего, моя маленькая, - положила я руку на живот, - ничего, мы справимся!
И в этот момент почувствовала, как моя малышка впервые толкнулась во мне.
В первый момент Алексеем овладела глухая ярость. Схватив ни в чем неповинную карту, он смял ее в кулаке и шарахнул по стене, сбив кожу на костяшках пальцев. Беременна! Его толковая ассисиентка, с которой он имел непродолжительную связь, оказалась беременной. Пятнадцать недель! Хотя, нет… Открыв последний лист с записью гинеколога, Шиловский выругался – пятнадцать было еще в начале месяца, а сейчас уже конец. И как он не заметил? Ведь это почти половина срока… Выходит, она залетела примерно в январе. Но как тогда в лаборатории не определили? Ведь он своими глазами видел результат анализа крови на ХГЧ – меньше 1.2, результат – не беременна. Или Лера там имеет знакомых, которые ей это нарисовали? Но зачем ей это? Может, таким образом она решила свое материальное положение поправить? Хотя и тут глупость получается – хотела бы, уже б давно сообщила ему. Остается один вариант – он не отец.
Шиловский опять выругался. Он и не хотел быть отцом, если уж по-честному-то, но внезапно разозлился, что ребенок не от него. Выходит, Миронова изначально вела двойную жизнь. Интересно, и кто ж счастливый папаша? Уж не Петров ли случаем? То-то он так интересовался его ассистенткой. Ишь ты, молодой, да ранний! Или, может, увалень, который хвостом за рыжей таскается? Залез-таки в трусы кто-то из них Лере-Валере!
Захотелось напиться. Давно Алексей не испытывал такого желания. Внутри него словно горело огнем, ком обиды и чего-то еще, непонятного, необъяснимого, словно что-то отобрали у него, и теперь образовалась пустота.
Забыв про рассыпавшиеся карты, Шиловский рванул к себе в кабинет, переоделся в джинсы и свитер, натянул ботинки и пальто, и, минуя лифт, спустился на стоянку по пожарной лестнице, по дороге распаляясь еще больше.
Нет, какова, а! И нашим и вашим, как говорится! А так натурально влюбленный взгляд изображала, да и до сих пор на операции порой так глянет глазищами своими из-под маски, что в пот бросает. Он ведь всерьез уже думал о том, что пора б перестать блядовать. Баб, конечно, много, но всех не перепробуешь, да и отец намекает, что хочет видеть от сына серьезное отношение к своему детищу, а какой толк с человека, который как Фигаро.
В общем, внезапно Алексей осознал, что оказался рогоносцем. Вернее, он так себя чувствовал, Лера-то ведь ему ничего не обещала, и даже более того, дала понять, что свободна в своем выборе. И выбрала, похоже, не его.
Спустившись на стоянку, он сел в машину, завел ее и достал телефон.
- Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети, - сообщил сухой женский голос.
Выругавшись, Алексей отбросил гаджет на соседнее сиденье и побарабанил пальцами по рулю. Домой ехать он не хотел, все ж-таки надо разобраться в этой ситуации, и выяснить, точно ли это не его ребенок. Это было важно. Если его, то он не собирается стоять в стороне и смотреть, как Петров катит свои яйца к его женщине, а если не его, то… Тут мысль запиналась. Женщина-то была та же самая, вроде как Шиловский ее пометил и даже рассматривал в качестве жены. Но у нее ребенок.
Это невероятно бесило и выводило из себя. Резко дернув крышку бардачка, хирург достал оттуда бутылку с виски. Давно уже возил с собой, все никак не мог выложить, то забывал, то некогда, вот и пригодилось. Наверное, за рулем пить не стоило, но он же не едет никуда. Сейчас жахнет пару глотков для успокоения нервов, дождется, пока девчонка ответит, а потом вызовет такси и поедет к ней.
Но ни через пару глотков, ни через пять телефон не отвечал. Механический голос все также информировал, что абонент – не абонент, и Шиловский медленно напивался, сидя в своей машине поздно вечером на стоянке отцовской клиники. Никогда еще он не чувствовал себя так погано.
Надо ехать самому! – решил Алексей, вызывая такси. Шатаясь, он вышел на улицу, ежась от порывистого ветра. Ночь почти вступила в свои права, улицы были практически пусты, и водитель старенькой «Волги» домчал его до места меньше, чем за десять минут.
Расплатившись, мужчина шатаясь добрел до подъезда и только сейчас понял, что понятия не имеет, какой номер квартиры у Леры. Холодало. Подняв воротник пальто, сунул руки в карманы поглубже и снова попытался дозвониться.
Ничего!
Замерзая и злясь, он отошел на несколько шагов и взглянул на окна дома. Какие из них принадлежат Мироновой? Кажется, вот эти, темные.
В этот самый момент дверь пикнула домофоном и распахнулась, выпуская даму с собачкой.
- Женщина, придержите дверь! – крикнул он, спеша нырнуть внутрь. На него глянули с подозрением, но, видимо, сочли вполне благонадёжным, потому что дождались, пока вконец окоченевший Шиловский добежит до подъезда. – Благодарю!
Так, этаж он помнил, четвертый, добрался до квартиры без проблем и нажал кнопку звонка. Тишина. Побарабанив кулаком, Шиловский понял, что Леры дома нет. Неужели она съехала? Хотя, логично же, что беременная женщина не будет прозябать в одиночестве и переедет к отцу ребенка. Это он как последний лошара, все пропустил. Вытащив сигарету, закурил, выпуская едкий дым. Тьфу, гадость! Надо бросать эту пагубную привычку. И денег сэкономить и здоровья прибавить.
Докурив, затушил окурок и бросил его в стоявшую на подоконнике специально для
