— грустно переспрашивает он, — а ты уверена? Может, просто не помнишь? Может, повторим и вспомнишь?
— Только в твоих фантазиях. Колесников… — вздыхаю я, — ничего не было. И не будет. Снимай уже осаду.
— У тебя кто-то есть? — хмурится он, и я в первое мгновение очень хочу сказать, что да, есть, но потом что-то тормозит. Вот уж с кем точно не стоит обсуждать свою личную жизнь, так это с ним.
— Это не имеет значения, — говорю я и, припомнив еще кое-что, продолжаю, — и позвони, будь добр, Мирочке, скажи, что у нас ничего не было. Это вообще нечестный ход с твоей стороны был, ты понимаешь?
— Черт… — Колесников вздыхает, растерянно проводит пятерней по прическе, — это да, я переборщил… Но, Эмик, пойми, я расстроился, что ты не отвечаешь… Подумал, что ты напугалась, там, может, застыдилась… Или еще что-то… Мне надо было до тебя достучаться…
— И ты использовал самого беззащитного и доброго человека в мире для своих целей.
— Ну, Эмик… — Колесников улыбается, снова превращаясь в очаровательного засранца, которому за его обаятельную мордочку прощают все прегрешения.
— Все, Кирилл Егорович, — я в очередной раз расставляю наши роли, возвращаясь от одноклассников и проведших ночь в одной постели людей, к подчиненной и начальнику, — у меня еще море работы… Если у вас есть вопросы по рабочим моментам…
— Эмик, давай после работы еще разочек обсудим…
— Я занята, Кирилл Егорович, — сурово обрубаю я, открываю дверь, не особенно вежливо приглашая босса на выход.
— Ну, тогда в другой раз… — улыбается он, выходя и по-хулигански чмокая меня в щечку… Прямо на глазах Кристины, как раз остановившейся рядом с моим кабинетом.
Колесников подмигивает ей весело и топает по своим делам.
Я провожаю его взглядом, в очередной раз удивляясь непрошибаемости и стопроцентной уверенности в себе и своем мужском очаровании, затем смотрю на Кристину.
Она сужает глаза, явно что-то решив по моему поводу, кивает холодно:
— Прекрасная стратегия выживания, Эммануэль Эдуардовна. На высоте. Уважаю.
— Не понимаю, о чем вы, Кристина… — у меня нет сейчас времени выяснять отношения еще и с психологом, потому просто киваю и захожу в свой кабинет.
Сажусь за стол, запускаю программы на компьютере… А сама не могу никак выкинуть из головы утренние происшествия…
Что вообще такое?
Что с ними со всеми?
Как-то неправильно командообразовательный корпоратив сработал…
Глава 28. Вот это засада!
Глава 28. Вот это засада!
— Нет-нет-нет... Ну, давай же… Может, не надо, а? — уговариваю я тест на беременность. Уже восьмой за сегодняшнее утро.
И едва сдерживаюсь, чтоб не заплакать. От счастья? От горя? Пока не пойму еще. Точно так же, как и не пойму, что делать теперь, как быть…
Смотрю на тест с надеждой…
Одна… Вторая едва заметна… Может, пронесет? Или нет?
Черт…
Сколько этим маленьким двум полосочкам? Неделечка? Неделечка с лишним?
Когда папочка Илюшенька нас заделал?
Припоминаю все перепады настроения за эту неделю, некоторую сонливость…
Может, и больше недели. Да явно больше недели!
И что делать теперь? Вот что?
Словно в коматозе, запихиваю толком не проявившийся тест в сумку, планируя изучить его еще разочек, в кабинете уже, на работе, выдохнув и собравшись с силами.
Или даже еще один сделать, в туалете в офисе. Может, будет другой результат? Или тут полоска не проявится ярко. Ведь, если не ярко, то возможно, что и отрицательный…
Понимаю прекрасно, что все это — просто отговорки, глупость…
И что я беременна. От Ильи, естественно, больше не от кого.
С подлецом Лисовским я не спала весь тот месяц, пока мы разводились и судились, и месячные у меня были после этого, так что он — точно не папаша…
Приходит очередная смс от бывшего, словно ответ на мои панические мысли:
“Буду через три дня, Эм. Жди меня”
Хочется ответить матерно этому уроду, но я в таком раздрае, что просто отрубаю телефон и в легком ступоре выхожу из квартиры.
По пути на работу думаю о том, что, если Лисовский узнает о моей беременности, то… Ох, да что угодно может быть! Вариантов развития событий вагонище!
Например, он запросто может решить, что это — его ребенок, и начать настаивать на тесте днк… А я еще с ним не развелась же! И получается, что формально он имеет право на моего малыша…
От одной мысли об этом холодный пот по спине стекает, в голове все путается от ужаса.
Илья… Надо сказать Илье…
Как невовремя он уехал!
Хорошо, что завтра вернется… Хотя… Чем он поможет? Против Лисовского он — никто… Лисовский его размажет…
Чувствую приход паники, дышать становится трудно. Тянет наклониться, спрятать лицо в ладони, отгородиться от всего мира.
Стараюсь раздышаться, отвлечься, рассматриваю пролетающие за окном такси березы…
Просто нервы.
Просто слишком много навалилось всего…
Всю эту неделю я словно принимала участие в соревновании “Загони себя за пару дней”.
Море работы, причем, неинтересной, бумажной: составление бесчисленных регламентов, обновление миллиона плохо прописанных бизнес-процессов, актуализация данных о компании на сайтах по поиску работ и в соцсетях, и прочее, прочее, прочее…
У эйчара всегда работы полно, скучать не приходится.
А, учитывая внезапное отчуждение людей, на которых я изначально рассчитывала, все проходило еще и морально тяжело.
Кристина, встречая меня в коридоре, просто отворачивалась, не желая даже здороваться, Людмила Вячеславовна здоровалась, но сквозь зубы. ИИ вообще половину недели был в разъездах по региону, а вторую половину — в бесконечных совещаниях с главным офисом. И тоже смотрел на меня неласково. С холодностью и легким презрением.
И только Колесников радовал, постоянно приглашая то кофе попить, то бутерброд съесть, то подвезти, то просто для чего-то заходя в мой кабинет и мешая работать бессмысленными беседами на тему общего школьного прошлого.
Даже Мира словно отдалилась, хотя Колесников ей позвонил и честно все рассказал. И я потом еще приезжала в гости и тоже рассказывала…
Все это давило на психику, и отдых я находила в работе.
Занятая свалившимися на меня неприятностями, я забыла о физиологии, и
