Страх за себя, свою жизнь вернулся и накатил с невиданной силой. Я будто увидела себя со стороны. Полуживая, в машине с незнакомым, по сути, человеком, о котором известно лишь его имя и тот факт, что он богат. Я еду в***но, и никто, никто из моих друзей не знает, где я.
Идиотка. Тимур прав.
Мысли о Керимове всколыхнули в душе почти унявшееся раздражение на парня. Он даже фактом своего отсутствия умудрялся меня бесить. В памяти вдруг всплыла известная поговорка: «лучше знакомый черт, чем незнакомый ангел». Стас с Тимуром слабо тянули на божественных созданий. Но что-то в этом сравнении было.
Мне захотелось вернуться к Керимовым. Я была слишком слаба для обратной дороги в Энск. Всеми переживаниями сегодняшнего дня я была сыта по горло.
— Да, я понял. Сделаю, как ты просишь. Долго ждать придется?… Отлично. Увидимся.
Стас говорил резко, отрывисто. Голос мужчины оставался бесстрастным. Но только на первый взгляд. Раздражение нет-нет, но прорывалось в его словах.
Я вдруг увидела, насколько сильно изменился мужчина во время разговора. С каждой секундой, с каждым словом, сказанным незримым собеседником, Стас мрачнел все сильнее. И, в конце концов, из расслабленного и обворожительного незнакомца он превратился вдруг в отстраненного и расчетливого бизнесмена, сосредоточившегося на делах. Он начал что-то прикидывать в уме.
Значит, звонок по работе.
Я немного расслабилась. Меня это не касалось. Интуиция, еще минуту назад зашевелившаяся у сердца, снова меня обманула. Да и вообще, с чего я решила, что разговор идет обо мне? Кто вообще мог бы позвонить Стасу, чтобы поинтересоваться мной?
Бред!
Пустой разговор, в котором Стас по большей мере молчал и лишь временами качал головой, будто соглашаясь с другим абонентом на том конце трубки, наконец, завершился. Уже не скрывая своего в миг испортившегося настроения, мужчина швырнул мобильник на приборную панель.
Vertu ничуть не пострадал. Телефон даже не подпрыгнул от удара о поверхность. Шлепнулся в одном месте и остался лежать, как приклеенный.
Техника…
Я несколько секунд смотрела на телефон, лежащий на панели почти напротив меня. Протяни руку и…
Зависти не было, но очень хотелось покрутить маленький гаджет, рассмотреть его во всей красе. Я вспомнила вдруг мой сегодняшний разговор с Лешкой. Интересно, а Стас поймет, если я невинно поинтересуюсь у него отличиями Galaxy от Vertu?
Наверное, нет. С таким мужчиной, как Стас, разговор о функционале мобильника, вряд ли, пройдет… Такие люди, как он, выбирают себе вещи согласно статусу, мало заботясь о дополнительных гигабайтах свободной памяти, разрешении экрана и прочей приятной мелочевке, интересной обычным смертным. Таким, как я, например.
Искренне жаль. А ведь это была бы неплохая тема для того, чтобы завязать разговор.
Я скосила глаза на мужчину, стараясь ничем не выдать своих мыслей о напрягающей и немного пугающей меня тишине. Даже транс, бьющийся в колонках какое-то время назад, был едва слышен. Видимо, Стас снизил громкость, чтобы не мешать разговору, да так и забыл вновь включить магнитолу, после того, как скинул вызов.
Мужчина полностью сконцентрировался на дороге. Молчание давило.
Я почувствовала укол беспокойства. Что-то произошло. Что-то сильно расстроило Стаса. Мое желание втянуть его в ничего не значащий разговор и между делом поинтересоваться, будет ли он ехать через центр или высадит меня на автостанции, как обещал, показалось не очень уместным.
Я завозилась на сидении, немного разминая затекшее тело. Получила от Стаса еще один странный взгляд — уже без всякой заинтересованности, скорее, снисходительный. Похоже, я только что превратилась для него в обузу.
Ладно, тем лучше. Значит, расстанемся без лишних слов?
Уже через минуту, Gran turismo вдруг начал снижать скорость. Стас включил «поворотник». И мы плавно свернули к ближайшей заправке.
А как же автовокзал? Въезд город виднелся вдали, мы не доехали всего-то два километра…
— Давай выпьем кофе? — невозмутимо поинтересовался у меня мужчина, уже распахивая дверь и покидая машину.
— Можно, просто воды? — спросила у Стаса, который, пока я копалась с вещами, убирая в сумку свой телефон и застегивая молнию, успел обойти BMW и галантно открыть дверцу с моей стороны. Я неаккуратно и ни капли неизящно из-за мешающегося и путающегося под ногами длинного сарафана выбралась наружу.
При мысли о кофе меня начало мутить. Я не стала признаваться, что с самого утра ничего не ела. В конце концов, перекусить я смогу на автовокзале, когда буду дожидаться Флейма.
— Как хочешь, — ровно ответил Стас. И первым вошел в здание кафетерия. Я скользнула следом.
Невообразимо вкусные запахи витали по залу. Пахло свежей выпечкой и хорошим кофе. Я блаженно улыбнулась, представляя, как здорово было бы что-нибудь съесть. И желательно прямо сейчас.
Не думала, что я настолько голодна.
Устроившись за столиком, мы уже допивали напитки. Стас цедил маленькими глотками обжигающий кофе. А я вертела в руках свой стакан воды. Пить на пустой желудок было мерзко и гадко. Начинало тошнить еще сильнее. Потому, не зная, куда деть злосчастный стакан, я лениво поворачивала его то так, то эдак, наблюдая, как преломляются в его гранях лучи искусственных ламп.
— Спасибо, Стас. Хорошо, что ты меня дождался.
Бокал выпал из ослабевших пальцев, и ударившись о пол, разлетелся на мелкие осколки. Вода попала на идеально отглаженные брюки Стаса и залила подол моего сарафана.
Я сидела, приклеившись к стулу, боясь обернуться и увидеть стоящего за моей спиной Тима.
* * *
Разговор с родителями был долгим, выматывающим и неприятным. Упрямство матери превзошло всякие рамки. А настойчивость отца вывела из себя. Несколько раз я срывался на крик, забыв о том, что обычно предпочитаю молчать, проглатывая рвущиеся на язык возражения. Все, лишь бы не ссориться с матерью и не злить отца.
Но в этот раз мне будто сорвало тормоза. Молчать я не мог просто физически. Я заводился с пол-оборота — от любого недовольного взгляда матери и от очередного разумного и в противовес моим собственным словам — очень спокойного ответа отца.
Бесило все!
И не в родителях было дело, если по правде. Присутствие Ветровой в нашей гостиной, ее слабая улыбка во сне, когда я увидел ее спящей — вот та самая причина, по которой я метался по кабинету отца.
Я приехал в «Семь небес» после обеда, уладив все дела в универе. Лешка на квадроцикле уже «срулил» из дома. Мать возилась на кухне. А отец привычно трепался с кем-то по телефону. Не подозревая, что могли устроить любимые предки, я поднялся наверх.
