Галина Артемьева - Сто тысяч заповедей хаоса

Он совершенно бескорыстно помог ей продать дом и переехать в новый. Они вместе ездили выбирать дома и нашли действительно замечательный вариант: с видом на горы и луга, недалеко от школы, где она работала.

Орели занималась с Вадиком французским и итальянским – это же ее профессия. Муж исправно платил за уроки – разве плохо? В новой общине их воспринимали как мужа и жену, хотя знали, что ребенок не его. Радовались за Орели, что нашелся добрый и порядочный человек, взявший на себя заботу о ней и девочке после всего, что случилось.

Вадик часто улетал к себе на родину – бизнес его находился там, что поделаешь.

Орели временами думала, что такая форма брака – самая лучшая. Они выполняют обязательства, данные друг другу, тем самым взаимно выручая и помогая. Она со временем стала воспринимать свою ситуацию как христианскую миссию. Она молилась, и ей было дано.

Она подружилась и с женой Вадика. Юлия, Жюли, очень ей понравилась: веселая, легкая. Вот уж у кого депрессий не бывает никогда.

– Вадик, ты должен быть счастлив с такой милой женой! – говорила она на уроках по-французски.

– Я счастлив с моей милой женой, – отвечал, поднатужившись, Владик.

У него изучение языков шло медленно. Он брал терпением и настойчивостью. А когда к ним присоединилась Жюли, она быстро обогнала мужа: стремительная реакция, резвый ум – настоящее сокровище для учителя.

Так и шли годы. Малышка Лили подрастала. Она знала, что Вадим – не ее папа. Она говорила: «Дядя Вади́». Ребенок ходил в детский сад. Орели работала. Ей все нравилось в ее существовании. Она даже немножко жалела, что настанет время, и они расстанутся. Но с другой стороны – так будет спокойнее. А встречаться можно будет как старым добрым друзьям.

Юльке муж нашелся чуть позже. Примерно на полгода. Поиски псевдомужей и жен – дело непростое: можно влететь в историю. Уголовщина ведь, если законы уважать.

Ну, она особо-то и не спешила – Вадик теперь часто отсутствовал, дел в Москве было по горло, только успевай. Конечно, мужа не хватало. Даже спать одной – и то ведь тоска. Но таковы условия. И расквашиваться она не любила. Ее папа-офицер так приучил: «Ничто нас в жизни не может вышибить из седла!» Все время стихи ей эти напоминал, если она в детстве шмякалась больно или обижалась на кого.

– Упала – вставай с улыбкой! – говорил папа. – Кто не падает, тот не поднимается.

Вот это Юлька усвоила отлично. Улыбкой и бодростью можно горы свернуть. А унылая рожа – признание в собственной слабости.

Нашелся в итоге муж – обсмеешься-обхохочешься. Старичок на выданье. Шестьдесят пять, а все жених женихом. И ни разу не был женат! Никакой трагической истории. С одной стороны, деда вроде бы богатей: самое настоящее поместье у него. Юлька как глянула на чугунные ворота с гербами, так и обомлела. А дорога к дому с колоннами! Она думала, только в кино такое увидишь. А деревья какие, а цветы! И земли столько! Идешь, идешь, гуляешь, выходишь к ручью – все дедушкино. Потом дальше идешь, речку видишь – тоже земля вдоль берега его. И красота на каждом шагу, просто хочется стоять и смотреть. И двигаться никуда не надо.

И зачем ему жениться? Все же есть! Ан нет! Он хотел доремонтировать флигель для гостей. Говорил, вот, начал работы, а денег не хватает. Но хочется осуществить то, что задумал.

Правда, надо отметить, с Луиджи было не стыдно на людях появляться: держался он молодцом и выглядел на наши сорок пять. Элегантный до умопомрачения. В кино можно снимать в главных ролях. Подтянутый, душистый. И парфюмы у него – о таких Юлька, всегда баловавшая Вадичку, даже слыхом не слыхивала.

В общем, договорились, все обсудили. Луиджи тоже вполне устраивали ежемесячные взносы. Подписали договор. Наконец зарегистрировали в мэрии брак. Ну, это была настоящая смехота! Потому что Луиджи требовал, чтобы все проходило торжественно и пышно. Раз уж он все-таки женится, надо, чтобы все выглядело гармонично, элегантно, достойно. А Юльке – почему бы и не поиграть? Она всю церемонию продумала сама. И выступила настолько рачительной хозяйкой, что Луиджи (а он, как Юлька догадалась, был скуповат) нарадоваться не мог. Она просто сделала то, что часто устраивала у себя в загородном доме: велела вынести столы на улицу, накрыла их белыми скатертями, украсила белыми цветами, поставила горы шоколадных конфет в разноцветных бумажках (специально полный чемодан привезла из Москвы), фрукты, шампанское… Свадебный торт заказали! Красиво – ну в светскую хронику помещать!

Она и не подозревала, что к ним с Луиджи на регистрацию соберется цвет местного общества – мэр, его заместитель, управляющий местного банка… Все с женами, естественно. Луиджи, оказывается, был местной достопримечательностью. Он уже долгое время устраивал в своем поместье музыкальные фестивали. И музыканты приезжали со всего мира. Даже Юлька знала некоторые имена. Вот чьей женой она стала! На время, конечно, но все-таки! Пустячок, а приятно.

Луиджи настоятельно попросил невесту быть одетой соответствующим образом. Ну почему бы и нет? Юлька все воспринимала как классный прикол – пусть фотки останутся на память. Она купила роскошное белое платье, туфли, перчатки, фату. Привезла свои редчайшие жемчуга (подарок Вадика, они вместе в Шанхае давным-давно выбирали – в дорогущем магазине, а не на рынке каком-нибудь). Утром перед регистрацией приехала местная парикмахерша, колдовала пару часов, вплетала в Юлькины пышные локоны маленькие живые цветочки, а фату подколола сзади, как шлейф. Луиджи вошел глянуть на невесту и встал на одно колено: «Принцесса!» А парикмахерша ему: «Скоро станет королевой! Вы дождались! Самую красивую невесту на свете нашли!» Юлька ей помимо платы сунула пятьдесят евро, так та сама чуть в ноги не бухнулась – такие чаевые тут отродясь не давали.

Все вышло – лучше не придумать. Совершенно по-настоящему! Ни у кого и мысли не возникло, что это фикция.

На всякий случай Луиджи и Юлька составили целый рассказ о том, как они познакомились: оказывается, в Нью-Йорке, на концерте знаменитого скрипача, Юлька долго учила фамилию, они – типа – сидели рядом, ну и слово за слово… А потом – звонки, переписка, глубокое чувство, желание слить воедино жизненные пути… И вот, наконец – свершилось!

Новобрачные вышли из здания мэрии, им аплодировали, поздравляли – уж очень молодая королева понравилась народу. И держалась просто: хохотала, посылала воздушные поцелуи. (А чего не постебаться, не каждый день замуж выходишь.) Луиджи цвел и пах.

Потом избранное общество отправилось на «шампанское и сладости». Все пробовали русские конфеты, желали молодым сладкой жизни. Юлька даже бросила свой невестинский букет гостям, и поймала его худенькая носатая дочь мэра. Прыгучая оказалась, на лету схватила! Праздник удался, что говорить.