Сесиль фон Зигесар - Ты - все, что я хочу

— Что происходит? — спросила Дженни. Получается, теперь Эллис и Серена вроде как объединились, чтобы доставить ей еще больше неприятностей, которых и без того хватало с головой? Просто прелестно.

Серена достала из сумки стопку журналов.

— Прежде чем ты что-либо скажешь, я хочу просто показать тебе некоторые работы Джонатана Джойса. — Она пролистала журналы и стала демонстрировать фотографии. — Вот. И вот. Разве не круто?

Дженни остекленевшими глазами посмотрела на снимки. Модели, скачущие на кровати с минимумом макияжа или совсем без него, в старых футболках и мешковатых мужских штанах. Девушка, подобрав под себя ноги, пьет из стакана молоко. Мужчина целует собаку. Стюардесса спит в зале ожидания аэропорта с накинутым на плечи пальто пилота. Ничего провокационного в этих снимках не было. Они были просто хорошими.

— Он хочет снять нас на карусели в Центральном парке в субботу, — продолжала Серена. — Одежда — потрясная, Джонатан уже набрал целый мешок тряпок, которые мы с ним вместе выбрали. — Она улыбнулась Дженни. — А самое классное — все, что мы наденем на съемке, мы можем оставить себе.

Дженни не знала, что сказать. Конечно, звучало захватывающе и вот это «оставляем одежду себе» было однозначным плюсом, но откуда ей знать, что это не очередная уловка, чтобы сделать унизительные, «посмотрите-на-эту-грудастую-девицу» снимки?

— В субботу я иду на день рождения в Уильямсберге, — продолжала вяло Дженни.

— Но это же не начнется раньше полуночи, — встряла в разговор Эллис. — Я могу пойти с тобой на съемку и кричать или свистеть, если вдруг тебя опять попытаются скомпрометировать.

Только Эллис способна все сводить к сухим условиям, вычитанным в одной из книг своей матери по психологии. Дженни скрестила руки на той части своего достоинства, которое компрометировалось чаще всего.

— Я взяла с него слово, что снимки не будут слишком откровенными, — добавила Серена. — Он на самом деле заинтересовался только нашими лицами.

Дженни посмотрела на свое отражение в зеркальной стене напротив. У нее было симпатичное лицо, и этот известный чувак хотел ее сфотографировать. Что тут такого?

Она сделала глубокий вдох.

— Ладно. Я согласна.

— Ура! — крепко обняла ее Серена. — Это будет потрясно, вот увидишь!

Остальные девочки в столовой смотрели на них с любопытством.

— Наверное, Дженни согласилась пожертвовать жировую ткань из своей груди на имплантаты для Серены, — предположила Мэри Голдберг.

А может, Серена нашла отличный способ избежать толпы визитеров из Лиги Плюща, приезжающих к ней в субботу!

ЭЙ, НАРОД!

Итак, она проходит в Бруклине, и ее устраивают люди, скажем, не совсем нашего круга общения, но на этих выходных особых вариантов нет, а вечеринку создают не те, кто ее устраивает, а те, кто на нее приходит. Так что идем сами, берем всех, кого можем, и делаем эту вечеринку бомбовой. Ясно?

Дорогая Сплетница,

Я учусь в Джорджтауне и слышала, что очень многие используют его как свою подстраховку, и колледж делает все дня того, чтобы люди выбрали его. Вроде, они отправляют группу девочек в Нью-Йорк на этих выходных, чтобы они притащили всех, кого приняли.

— дж-шок

Дорогая дж-шок,

У этой конкретной группы девочек случайно некрашеные ли белые волосы и шрамы от бритвы на ногах?

— Сплетница

Дорогая Сплетница,

Я участвую в программе учебного корпуса офицеров запаса в Йеле; это означает, что мое обучение здесь спонсировано армией и X одновременно прохожу курс подготовки молодого бойца. Офицер, заведующий моей, программой, получил письмо от одной девушки, которая написала, что ее поставили в лист ожидания в Йеле и она готова присоединиться к нашей программе, если они пообещают ей место. Так что офицер решил отправить меня в Нью-Йорк, чтобы встретиться с нею. Ее письмо было на такой странной бумаге, изрисованной туфельками, и она приложила фотографию своей новорожденной сестры. Которую зовут Йель. Кажется, она совсем чокнутая, а?

— солдетка

Дорогая солдетка,

Ты даже не знаешь, во что ввязалась. Мой тебе совет: не забудь шлем.

— Сплетница

Н в магазине «ФАО Шварц» выбирает между игрушечной лошадью в натуральную величину и развлекательным центром для колыбельки, читающим DVD и МРЗ. Приятно, что он такой щедрый и все такое, но это уже просто смешно. С и Дж в «Бенделс», опустошают прилавки, в то время как подруга Дж Э исполнительно таскает сумки. Б знакомит свою новорожденную сестричку с обувным отделом «Барниз», где все знают ее по имени. Десять симпатичных парней в поезде из Нью-Хейвена поют песню из «Вестсайдской истории». Подруга В, любительница хорьков, затаривает целый армейский мешок выпивкой из ликероводочного магазина в Уильямсберге. Кажется, кто-то готовится оторваться по полной. Д сидит один в Уильямсбергской забегаловке поздним вечером и что-то строчит. Праздничный стих для В? Не забудьте и скажите всем, кого вы знаете, чтобы они не забыли — завтрашняя ночь всецело посвящена плохому поведению в Бруклине. Увидимся!

Ты знаешь, ты меня любишь,

Сплетница

— С днем рождения. — Дэн протянул Ванессе стихотворение, написанное специально для нее, и прислонился к дверному косяку. — Я хотел подарить его тебе до того, как кто-то придет.

— Не смей говорить «если кто-то придет», — ответила Ванесса. — Они придут.

Ванесса нагнулась над раковиной и стала наносить на губы темно-бордовую помаду «Тиффани». Затем она присела на унитаз и начала громко читать стихотворение:

— Спасибо, — сказала Ванесса, сложила листок и положила в ящик под раковиной, где Руби хранила все свои штуки для волос и макияжа.