- Так не пойдет, - ворчит, обнимая за талию свободной рукой. — Я же сказал, что ревнивый. Ты уже забыла? — Нависает сверху, но вид не особо злой больше недовольный.
- Так кто же твои родители? - Отвлекает Лера его от меня. Она не стала отпускать его локоть и теперь Макс идет с двух сторон украшенный женским вниманием.
Никита, оставшись один, засовывает руки в карманы и пристраивается с Леркиной стороны. Он бы тоже с удовольствием отобрал ее у Макса, только ему никто не давал такого права.
- Его отец - депутат Городской Думы, - сдает Коршуна с потрохами. — Так что ведите себя прилично, чтобы не было проблем.
- Ничего себе, - восхищается Лера. — Да ты сынок большой шишки, - подтрунивает она Коршуна. А у меня глаза на лоб лезут. Только мне этого не хватало.
- Предлагаю временно разойтись, - не стесняясь, выдает Макс, останавливаясь. - Я бы хотел побыть с Алей наедине, - откровенно посылает друзей на все четыре стороны.
Ему, похоже, не понравилось, что Никита ответил за него. Хотя, может, он и правда желает побыть без свидетелей.
Мне его идея приходится по душе, потому что я очень хочу его обнять, поцеловать и все такое, но под чужими взглядами я это делать не буду.
- Ладно, - тут же повеселев, соглашается Никита.
А вот Лере эта затея не особо нравится. Она бросает на меня пару просящих не оставлять ее взглядов, но потом, смирившись с участью, разворачивается в противоположную сторону и идет за боссом.
- Встретимся через два часа на стоянке, - информирует нас Никита, пытаясь взять Леру за руку. Но она отчаянно прячет ее за спину.
Поддакиваем, не оборачиваясь. Мы в курсе, что до отеля добираться часа полтора, поэтом нельзя задерживаться, чтобы потом не ехать ночью.
Макс обнимает меня за плечи, и мы медленным шагом идем по пляжу, утопая в белоснежном песке и наслаждаясь обществом друг друга. Но только друзья исчезают из вида, как Коршун прижимает меня к себе, заставляя сердце забиться чаще.
- Я буду обнимать и целовать тебя где захочу и когда захочу, так что привыкай. В любви нет ничего предосудительного, а кому не нравится смотреть, пусть отвернутся, - и, не дав мне отреагировать, целует так жадно, словно мы вечность не виделись.
Не сопротивляюсь, даже о том, что он сказал, забываю. Обнимаю его за шею и тянусь навстречу. Отвечаю со всей страстью, которая кипит внутри меня.
С каждым разом я привязываюсь к нему все сильнее, думаю о нем все чаще и отчаянно скучаю. Тоскую так невыносимо, что хочется выть. А от мыслей, что мы скоро разъедемся, и он навсегда забудет обо мне, заменив какой-нибудь смазливой девчонкой, становится очень больно.
Глава 18. Похоже я попала
Сумерки медленно накрывают уютный греческий город, а мы с Максом все не можем оторваться друг от друга. Пляж почти опустел, лишь сиротливо собранные в кучку лежаки, одиноко застыли на песке. Мы устроились в большой плетеной корзине, напоминающей птичье гнездо, и забыли обо всем на свете, занятые друг другом.
Макс стянул с меня практически всю одежду кроме купальника, которого я упорно отвоевывала последние полчаса. И занялся изучением моего тела, несмотря на периодическое сопротивление.
- Ты же понимаешь, что ничего не будет, - на очередную попытку лишить меня верха бикини, не открывая глаз, сообщаю, - я не готова…ай! И нечего кусаться, - отпихиваю от себя эту наглую улыбающуюся рожу, которая без зазрения совести только что цапнула меня за живот.
- Да я уж понял, - ворчит Коршун, переворачиваясь на спину и закидывая руки за голову. — Но это не повод, чтобы перестать тебя дразнить, - философски заявляет он, а я перекатываюсь на живот и нависаю над мужчиной с черными как смола глазами.
Коршун очень красив. Волевой подбородок, крупный ровный нос, четко очерченные волнующие воображение губы и хищный взгляд. И эта серёжка в левом ухе с ярким бриллиантом в середине уже не кажется мне старомодной, наоборот оттеняет блеск хитрых глаз.
- Я завтра уезжаю, - наконец-то произношу фразу, которая весь вечер крутится на языке, но никак не оформляется в слова.
Я не знаю, что он мне ответит. Может просто пожелает хорошей дороги и все на этом закончится. Страх вперемешку с волнение и грустью наполняет сердце. Неужто наш красивый курортный роман подходит к концу?
- Во сколько? — Как-то просто спрашивает он, проводя рукой по моей щеке. Я не понимаю его реакцию. Словно для него это не важно.
- Трансфер в пять, вылет в семь, - закусываю губу, чтобы спрятать свои эмоции. В груди неприятно щемит от тоски, но я стараюсь не подавать вида, чтобы не потерять гордость.
- Я отвезу тебя сам, - кивает Коршун, не отведя от меня глаз. — Ну чего напыжилась как воробей? — Улыбнувшись, обнимает руками и притягивает к своей груди. — Я прилечу в Москву через пять дней и сразу приеду к тебе. Ты даже не успеешь заметить мое отсутствие, - так естественно обещает, что я почти верю в его слова. Почти...Если только за эти пять дней он не успеет забыть меня с другой.
- Правда? — Чуть приподнимаюсь, чтобы заглянуть ему в лицо, распознать ложь или убедиться в искренности.
- А ты так ничего и не поняла? — Смотрит серьезно прямо в глаза.
Замираю, не зная, что сказать. Мне так хочется ему верить, что трудно дышать. Но я не наивная дурочка, хотя мне всего девятнадцать лет, которая ведется на все, что обещает мужчина.
- Не знаю, - пожимаю плечами, ожидая, что он все объяснит сам.
В те моменты, когда тебе кто-то искренне нравится, и ты очень хочешь, чтобы отношения развивались дальше, то до дрожи боишься, услышать отказ. И понять, что все твои чувства и фантазии всего лишь воздушные замки в облаках, которые никто не разделяет. Поэтому лучше молчать и ловить каждое слово, чтобы потом по осколкам не собирать вдребезги разбитое сердце.
- Первый раз я увидел тебя на стоянке…- начинает Макс, а я озадачено свожу брови и перебиваю:
- Что? Это когда было? — Не могу понять, о чем это он.
- В аэропорту, - потягиваясь, Макс переворачивается на бок и подпирает голову рукой. А я сажусь, подобрав под себя ноги, и усиленно вспоминаю этот момент. — Одна резвая десятка бессовестно снесла зеркало моей машины и скрылась с места трагедии, - укоризненно качает головой Коршун, а я поджимаю губы и от неловкости крепко зажмуриваюсь.
Точно, тетя Тоня тогда въехала в Мерседес, но чтобы не нести ответственность за порчу имущества, быстро переставила машину в другое место. Становится стыдно, щеки предательски начинают гореть, а взгляд так и норовят сбежать в сторону. Неужто он все видел?
- Угу, я был там, возвращался за забытыми в салоне сигаретами, - словно в подтверждение моих мыслей, поддакивает Коршун, с удовольствием наблюдая, как я алею от стыда. — Хотел даже проучить бестолковых теток, которые нагло сбежали, но передумал.
- Это почему? — Заинтересованно спрашиваю я, склонив голову на бок.
Я бы на его месте так просто ДТП не оставила. Тем более зеркало его машины теперь стоит бешеных денег. Ой, как неловко! Коршун поднимается и садится напротив меня, с улыбкой смотрит в глаза, завораживая.
- Просто увидел девушку, которая вышла из этой машины, и как идиот завис, позабыв обо всем, - сознается так искренне, что я начинаю смущаться и отводить взгляд. Ничего себе, сколько нового я сегодня узнала.
- Но за рулем была не я, - отчего-то берусь оправдываться. — У меня пока даже прав нет, хотя я хочу пойти учиться, - провожу пальцами по его волосам, просто потому что постоянно хочется его касаться.
- Это исправимо, зая, - шепчет Коршун, притягивая ближе к себе. — Я научу тебя всему, - начинает сладко целовать, но я отрываюсь от него, желая услышать все о нашей первой встрече. Потому что это так завораживающе интересно знать, как ты понравилась любимому мужчине.
- Расскажи, - прошу я, обнимая его за шею. — Хочу знать, - уговариваю, ласково зарываясь пальцами в волосах на затылке. И он поддается без особых сопротивлений. Словно над этим мужчиной у меня есть некая власть, недоступная больше никому.
