Возможно, их время наконец-то настало.
— Так, а что вы хотели нам рассказать? — возвращает меня к разговору отец, пока мама смущенно стреляет на него глазами. — Какие-то проблемы? — хмурит он брови.
— Нет-нет! — протестую я, но потом вспоминаю о своем жутком токсикозе и поправляю себя, — Не совсем. Просто даже не знаю, как вам теперь что-то сообщать и перетягивать внимание на себя…
— На себя? — переспрашивает мама. — Вы что тоже? Вы решили пожениться, да? — мама так сильно взволнована, что не может усидеть на месте, постоянно подскакивает и дёргает отца за руку. Егор молча смотрит на все это безобразие улыбаясь. — Я так рада! Дети!
— Да подожди ты. — осаживает ее отец беззлобно. — Может они не об этом еще. Могу же я себя потешить надеждой. — ворчит он и сверлит Егора взглядом.
— Не-а, боюсь, тут уже все безнадежно. — усмехается сосед. — Мы действительно хотим пожениться. — с гордостью заявляет он, глядя прямо в глаза моему сердитому отцу. Мама снова начинает подскакивать на месте, а сосед добавляет загадочным тоном. — Но это еще не все.
— О Боже. — отец закатывает глаза. — Я точно переживу этот разговор?
Я только сейчас вспоминаю о его больном сердце и мне становится не по себе такой шутки. Невольно начинаю и сама хмуриться. Но мама тут же легонько пихает его в плечо.
— Витюша! Ну как так можно? — пытается его пристыдить.
— Ну давайте уже, не тяните! — посмеиваясь просит отец.
— Мы беременны! — не дождавшись, когда я отомру, радостно выпалил Егор.
Мама аж взвизгнула и на этот раз уже по-настоящему вскочила с дивана.
— Еще один внук! Витюша, представляешь? Сашенька, Егор! Это так чудесно! — тараторит мама скороговоркой. Обычно она не так эмоциональна, но видимо наши новости выбили ее из привычно колеи. — Ты станешь замечательным отцом! Боже мой, я так рада! Так рада! — она с чувством сцепляет руки и прижимает их к груди, словно боится, что сердце сейчас выпрыгнет наружу.
— Папа? — зову я отца, который сидит с каменным лицом напротив, а когда слышит мой голос рвано вдыхает, словно ему не хватает воздуха.
— Витя! — тут же всплеснула руками мама. — Тебе плохо, Вить? — треплет его за плечо.
— Нет. Нормально все. — хрипло отвечает он, отмахиваясь.
Впервые вижу его таким. Сколько же еще всего я не знаю о собственном родителе? Постороннему человеку может показаться, что он в данный момент равнодушен и холоден, но я вижу, как дрожат его руки и дергается жилка на шее. Виктор Петрович сейчас взволнован как никогда раньше и мне действительно становится тревожно за его сердце. Ведь подкосить могут не только плохие события, но и хорошие. Когда эмоций так много, что они переполняют тебя на разрыв.
— Пап, ты дыши! Все же хорошо. Отлично просто! Правда?
— Да. — тихо соглашается он. — Умеешь ты Саня, удивлять. — он издает нервный смешок.
Егор все это время напряжен и собран, наблюдает одновременно за отцом и за мной. Два самых уязвимых звена, как бы это ни было иронично.
А на следующий день к нам в гости приходит Клавдия Семеновна со своей стряпней. Она весь вечер излучает присущее ей радушие и время от времени поглядывает на меня с хитринкой.
Не выдержав такого невербального прессинга, я отставляю чашку с чаем подальше и сдаюсь на милость вездесущей старушки:
— Я беременна.
— Угум. — довольно кивает та улыбаясь и продолжает пить чай.
— «Угу»? Вы знали? — удивляюсь я.
— Предполагала. — соглашается она. — Глаз наметан, Сашенька, я ведь почти тридцать лет акушеркой в роддоме отпахала. Так что ты не стесняйся милая, обращайся, если что.
И ее помощь с ценными советами мне действительно пригодилась. Потому что следующие месяцы моей беременности не были безоблачными. Я провела больше половины времени в больнице, переложив все рабочие вопросы на временно исполняющего обязанности коммерческого директора Приходько. А домашние — на Егора. Но потом Алину все равно пришлось отправить к бабушке с дедушкой, так как мой любимый сосед уже физически не справлялся с возложенной на него нагрузкой в виде быстроразвивающейся молодой компании, единоличной заботой о маленьком ребенке и вечно недомогающей беременной женщине.
К концу лета Егор смог купить нам большой дом за городом, о котором он, оказывается, мечтал все это время.
— Что теперь будем делать с нашими квартирами? — спросила с грустью.
Я прекрасно понимала, что дом для нашей расширяющейся семьи — это самый лучшим вариант, но отчего то было очень жаль расставаться с квартирами, в которых мы пережили столько чудесных мгновений. Жаль было прощаться с соседями, подъездом и этим районом в целом.
— А что ты хочешь? — ответил вопросом на вопрос Егор.
— Не знаю. Наверное, логичнее всего продать.
— Наверное. — соглашается со мной он. — Но мне не хочется этого делать. Может оставим их для девчонок? Представляешь, переедут сюда, будут жить друг над дружкой? Семеновна будет за ними следить. — мечтательно говорит Егор.
— Ага, а потом женихов им подыщет. — в том же духе продолжаю я, но сосед осекается.
— Ну или не переедут. Чего им, дома места мало что ли? — насупившись подытожил он.
И да, УЗИ показало, что у нас будет еще одна принцесса.
С новыми заботами я совсем отпустила ситуацию с Плетневым, точно зная, что отец сдержал свое слово и передал ему мою крошечную часть акций. Мне просто хотелось, как можно скорее забыть свою прошлую жизнь и окунуться в безмятежность новой.
Гораздо позже я узнала, что отец Олеси и по совместительству давний приятель отца, хотел уйти на пенсию и передать свою долю в компании зятю. Но после того, как тот подал на развод с его обожаемой дочерью, об этом не могло быть и речи. Однако, от идеи о заслуженном отдыхе он не отказался и с радостью согласился на предложение Виктора Петровича о покупке его доли.
Теперь в руках у Павлова контрольный пакет акций компании и за ним остается право на единоличное принятие решений, касающееся функционирования компании и в том числе его руководящего состава. Что автоматически исключает оттуда Плетнева. Его карьере в холдинге пришел конец. Все на что может рассчитывать Александр — это дивиденды с его акций.
Сказать по правде, я боялась, что он снова появится на моем пороге после такой подставы от Павлова. Но этого не случилось. Все же Плетнев умеет держать свое слово. А может просто понял, что ему это все не надо.
Эпилог
Егор
Последний год был невероятно насыщен всевозможными событиями. Не всегда приятными, но всегда важными. Я бы даже сказал, судьбоносными. Мы даже в шутку прозвали его «Год забот» и я искренне надеялся, что с появлением на свет второй моей принцессы нас перестанет так сильно раскачивать из стороны в сторону.
В принципе, так и случилось. Но забот меньше не стало, они лишь прибавились. Хотя нужно отдать должное, это были исключительно приятные хлопоты.
Полина родилась немного раньше положенного срока.
Этот день высечен на веки в моей памяти. Такого удушающего страха вперемешку с паникой и абсолютной беспомощностью я не испытывал никогда. Алькины истерики на этом фоне как-то резко померкли, хотя раньше они мне казались родственницами апокалипсиса, не меньше. Но то, что я пережил в родильном блоке, держа за руку самую любимую на свете женщину затмило собой весь мой предыдущий жизненный опыт.
Саша очень переживала, что не доходила до конца срока и боялась, что преждевременные роды отразятся на дочери. Плакала и успокаивалась лишь в моих объятиях под нашептывания о том, что все будет хорошо. Она безоговорочно верила моим словам в этом момент и смотрела с такой надеждой в глазах, что я готов был мир перевернуть, лишь бы так и было всегда.
К счастью, Полина очень быстро восстановилась и моих девочек выписали домой, обживаться в нашем новом общем доме.
Саша тут же погрузилась с головой в заботу о дочерях и обустройство нашего семейного гнездышка.
