во всех смертных грехах.
Странно, что Пантелеевна до сих пор не доложила Змеюке о случайной встрече в торговом центре. Обычно у этих двоих за зубами не держится, а тут целых два дня молчания и тишины.
– Даша, милая, – я поворачиваю голову в сторону девушки, которая, по всей видимости, до конца не понимает, что происходит. – Ты вроде в ванную хотела?
– Ага, – симпатичная блондинка понимает меня с полуслова. Вырывает руку, откидывает одеяло и вскакивает с кровати, быстренько дефилируя в сторону ванной.
Не могу отвести взгляда от аппетитной попки, которая то и дело мелькает при ходьбе, когда задирается футболка.
Ну, Богдана, черт бы тебя побрал. Не могла попозже зайти? Такой кайф с утра пораньше обломала.
Еще и с вопросами сейчас полезет – уж мне ли не знать о ее любопытстве. Оно так четко читается во взгляде женщины, что я в очередной раз тяжело вздыхаю. Медленно вылезаю из-под одеяла и в одних шортах (слава Богу, хоть их догадался надеть!) направляюсь к Богдане.
Иначе мой крик сейчас будет слышать не только Даша, но и весь этаж. А так же весь отель. Вечно мне не везет – и как прикажете бороться с этими женщинами?
– Я так понимаю, у вас всё в ажуре, – Змеюка игнорирует и мой злобный взгляд, и мое резко испортившееся настроение. – Хорошая девочка, – кивком подтверждает слова, чем раздражает еще больше.
– Вот скажи мне, ненаглядная Богдана Святославовна, – шиплю чуть ли не в лицо своей нынешней собеседнице, на что та в ответ даже бровью не ведет. – Какое вам всем дело до моей личной жизни? Чего вы все лезете, куда вас не просят?
– Если я правильно понимаю, то мы, – делает акцент на последнем слове. – Это я и Анна Пантелеевна?
– Еще одна любопытная Варвара, – фыркаю и направляюсь к шкафу, чтобы схватить первую попавшуюся футболку и хоть чем-то занять свои руки. – Вечно вам надо быть в курсе всех событий. Одной полный отчет, с кем я сплю, другая уже дату свадьбы назначает.
– Ты тон смени, – осекает меня Богдана одной единственной фразой. – А то разошелся, не остановишь.
Повторно фыркаю, в этот раз никак не комментируя. Да и стоит ли – ведь все равно эффект будет обратный. Достали меня эти родственники, сил нет с ними спорить.
– С Пантелеевной мы случайно столкнулись в торговом центре два дня назад, – поворачиваю голову в сторону Богданы. – Вместе с Дашей, как ты понимаешь. Ну и бабуля нафантазировала уже свадьбу, пятерых правнуков и меня в роли заботливого мужа.
– Интересно, а что вы вместе в торгом центре-то делали? – Богдана слишком ехидно улыбается, но мне плевать на ее ехидство.
Она вообще слышит, что я ей говорю? Такое чувство, что оглохла и ослепла.
– Джинсы новые Даше покупали, – пытаюсь все еще держать себя в руках и не хамить, однако получается довольно резко. – На старые кофе я разлил, вот и пришлось, – развожу руками в стороны, заранее отвечая на немой вопрос в глазах женщины.
– А застирать слабо? – ехидничает Змеюка, как будто бес в нее сегодня какой-то вселился.
Решила меня окончательно вывести из себя? Прямо так и нарывается на очередную порцию хамства.
А действительно, слабо было застирать? Или просто кинуть в стиральную машинку, чтобы техника это сделала вместо девушки?
Конечно же, слабо, милая и ненаглядная Змеюка Святославовна. Потому что кофе разливался специально и нарочно – мне нужно было вытащить девушку из дома, чтобы побыть с ней подольше рядом.
Зачем? Это вопрос другой, даже пока риторический, но со своим “слабо” можешь идти, моя ненаглядная Змеюка, куда подальше.
Конечно же, я не произношу все свои мысли вслух, в ответ лишь ворча:
– Не твое дело.
– Ну да, ну да, – цокает языком женщина, правда, я так до конца и не понимаю, чему она веселится-то.
Нравится мне Даша – я не спорю. Еще пару-тройку недель я пробуду в отеле, и хотел бы провести это время с девушкой. Даже с работы ее на время уволю – а что, имею полное законное право. Если будут и дальше сплетничать, я просто переведу Дашу в другой город – в России шесть отелей с названием “Lados”, поэтому с трудоустройством проблем не возникнет.
А потом Хорватия на месяц, а может и больше – дела-то у нас еще никто не отменял. Совет директоров, строительство новых отелей и привлечение инвестиций – кто, как не я, должен решать все эти проблемы?
Возможно, когда я в следующий раз прилечу в Россию, то позвоню Даше. И мы встретимся, как старые друзья – посидим в кафе, поболтаем и просто проведем хорошо время. Возможно, но не факт.
И чем больше я смотрю в смеющиеся глаза Богданы, на ее ехидную улыбку и огромные проявляющиеся на лбу буквы, которые складываются в единое слово “Идиот”, тем больше понимаю – все мои мысли, как бы помягче выразиться-то…
В общем, чушь собачья, несусветная и полная ахинея вкупе с ересью и.
Потому что так просто отпустить Дашу уже не получится.
Черт, да мы только целовались разочек, да пару раз позажимались, а я уже готов надеть на нее наручники, приковать к батарее и не выпускать из номера! Во-первых, чтобы не сбежала – а то с этой строптивицей справиться не так уж и легко, как мне казалось раньше. А во-вторых, и, я так полагаю, в-главных – меня бесит, когда представители мужского пола пялятся на мою симпатичную блондиночку. Хочется глаза им повыкалывать и руки пообломать, чтобы не мечтали, как пальцами будут ласкать эту грудь, дотрагиваться до попки, а потом…
Вот сейчас Богдана точно получит, потому что приперлась так не вовремя. А мои слишком сумбурные мысли, чувствую, до добра не доведут.
– Вот скажи мне, чего ты скалишься? – я останавливаюсь посреди спальни и делаю руки в боки, не сводя своего пристального взгляда со Змеюки. – Да, она мне нравится, – соглашаюсь с немым укором в глазах женщины. – Да, мы сегодня идем покупать платья Даше и Пантелеевне, – делаю паузу, а Богдана продолжает ухмыляться, не произнося ни слова. – Да, черт возьми, я даже пойду с Дарьей на юбилей моей любимой бабули. Скажи, что здесь такого?
Выдыхаюсь, потому что произношу свою пламенную речь хоть и с паузами, но все равно на повышенных тонах. И злюсь, так как пока не пойму – что же на уме у Змеюки.
– Ничего, – она просто пожимает плечами, чем вводит меня в ступор. – Только ты очки надень, а то дальше своего носа ничего не видишь, – Богдана включает то ли строгую начальницу, то ли не менее строгую мамулю, что в данном
