не пугается и не опускает свой взгляд.
– Конечно я твоя, Бес.
И эти слова бьют под дых, вышибая весь воздух.
Саша
Стоя перед Гордеем в пустом коридоре, наблюдаю за быстрой сменой его эмоций. Сначала передо мной стоит разъяренный лев, а в следующую минуту растерянный щенок. Я никак не ожидала, что простой танец может вывести Гордея на такие эмоции, и теперь я вижу, что и для него это стало откровением.
И когда согласие, что я его, слетает с моих уст, я понимаю, что это правда.
Я его и от него никуда не денусь. Даже если захочу.
Черные зрачки расширяются до предела, утаскивая меня в свою бездну. Его взгляд изучает мое лицо, резкий выдох сквозь стиснутые зубы. Словно сражается с собой. И проигрывает.
В следующий удар сердца он уже впивается в мои губы. Обводит их языком и осторожно ныряет языком в рот. Словно впервые меня пробует на вкус. Смакует.
Выгибаюсь навстречу его мощному телу. Хочу ощутить его тепло. Впитать его в каждую свою клеточку и оставить с собой до конца своих дней.
– Прости, – слышу глухой шепот и не сразу понимаю, что это голос мужа.– Голову совсем потерял из-за тебя, Сашка.
Снова поцелуй, наполненный щемящей нежностью. Наверное, до него меня и не целовал так никто. В груди сладко стонет сердце, а по спине ползут мурашки наслаждения.
Освобождаю запястья от его охвата и, не думая ни о чем, обхватываю его шею. Запускаю пальцы в волнистые жесткие волосы, выдирая из груди мужа хриплый стон.
– Прости меня, малыш. Я постараюсь себя в руках держать, – шепчет между поцелуями, усиливая объятия.
А я медленно погибаю. Умираю в его руках, потому что понимаю, что окончательно сдалась на милость своего личного тирана.
– Ого, – слышу знакомый голос и отскакиваю от Гордея, насколько это позволяет мне сделать стена позади.
В проходе стоит, упершись плечом в стену и широко ухмыляясь, мой братец.
– Кир!– радостно выдыхаю я и срываюсь с места.
Хорошо, брат привыкший к такому проявлению моих чувств и без проблем ловит меня на подлете. В противном случае мы бы загремели на пол.
– Привет, мелкая, – сквозь смех проговаривает брат и стискивает меня в своих медвежьих объятиях.
В груди от радости порхают сотни бабочек, и я широко улыбаюсь, делая шаг назад.
Бросаю взгляд через плечо. Гордей стоит и наблюдает за нашим приветствием с горечью, притаившейся на дне его поразительных глаз. От этого выражения сердце, которое только что радостно колотилось в груди, покрывается льдом.
Стараюсь не показывать вида, как меня ранила эта картина, и тяну брата за руку к мужу.
– Кирилл, это мой муж Гордей. А это мой брат.
– Кирилл, я знаю.
Гордей пожимает протянутую братом руку и какое-то время они молча сверлят друг друга взглядом, словно два хищника прикидывают, на что они способны.
– Ты почему не сказал, что прилетаешь? – решила разбавить затянувшееся напряженное молчание банальным вопросом.
Гордей моргнул, и все напряжение рассыпалось в воздухе. До меня снова стал доноситься шум из банкетного зала, запахи приготовленных блюд, смех людей…
– Так я незапланированно. Отец дернул. Ладно, голубки. Пойду, поздороваюсь с элитой, а то разобидятся, – с губ брата слетает смешок, и на душе становится намного светлее.– Как-нибудь пересечемся, выпьем кофе. Ну, если твой муж не против?
И снова негласное противостояние. Они просто стоят и молча сверлят друг друга взглядами, а меня словно и нет тут.
– Не против, – уверенно выдавливаю я.
И брат после очередного смешка и чего-то наподобие «Ну-ну» скрывается из вида.
‑ Ты же не против? – на всякий случай уточняю у нахмурившегося Беса.
‑ С чего бы мне быть против? – усмехается и тянет меня на выход.
Следующие дни отчетливо дают мне понять, как сильно изменилось отношение мужа ко мне. Он больше не рычал на меня, воспринимал более спокойно любое мое передвижение. Все так же мы проводили ночи вместе, и я с удовольствием засыпала в его крепких объятиях.
И мне все сильнее не хочется утром вылезать из кровати и плестить в универ, хотя меня туда доставляет сам Гордей. Но хочется больше времени проводить с ним. После очередного учебного дня, в течение которого Ира так и не объявляется, хотя пишет утром, что будет отсутствовать всего пару часов, я выхожу за двери альма-матер, и мне преграждает путь Рома.
– Ром, чего тебе?
На самом деле его поползновения меня уже порядком вымотали, и единственное желание, которое сейчас возникло у меня, было разобраться с ним и покончить наконец с этим всем.
– Саш, я хотел тебя на кофе позвать, – заискивающе смотрит в глаза, а у меня от этого аж скулы сводит.
– Зачем?
Не церемонюсь и уже хочу пойти дальше, но бывший оказывается настойчив и хватает меня за руку.
– Отпусти немедленно, – зло шиплю в наглое лицо, но он только сильнее стискивает руку, причиняя боль.
– Ну ты че как маленькая, Сань? Забей ты на этого мужа, нам же хорошо вместе было, ну!
Я даже рот открываю от такой самонадеянности. Резко выдираю руку, игнорируя болевые ощущения, и тыкаю пальцем в его грудь.
– Послушай меня. Я скажу один раз и больше повторять не стану. Я замужняя девушка, и даже если бы мне не мешал этот факт, то я все равно бы не повелась на тебя. Потому что мой муж в миллион раз лучше, и после него я в сторону других смотреть даже и не думаю. Так что, Ромик, поищи себе другую дуру, – припечатываю я и наконец избавляюсь от его общества.
Но стоит мне обойти стоящего как вкопанного бывшего, я налетаю на задумчивый взгляд Гордея. Сердце тут же ухает в пятки, но я беру себя в руки, потому что знаю, что ничего плохого не сделала.
Гордей без лишних слов притягивает меня к себе и завладевает губами. На виду у всех выходящих студентов. Но мне плевать. Стоит ощутить его вкус на языке, как я теряю связь с окружающим миром, и мне становится ровно, кто нас видит.
– Иди в машину, Сашуль. Пожалуйста, – проговаривает Гордей, после того как разрывает поцелуй.
Я с трудом фокусирую взгляд на Роме, который стоит с разинутым ртом, и перевожу глаза на Гордея.
– Поехали домой, – молю его, потому что не хочу, чтобы из-за меня случился скандал.
А то, что Гордею есть что сказать моему бывшему, отчетливо видно у него на лице.
– Иди, иди, – легонько подталкивает меня к машине и
