а вернулся мне в ладони уже наполненным. Пузырьки защекотали нос и затуманили голову. Всё казалось каким-то нереальным.
Сиэтл. Огни. Джас. Чувство влюблённости.
И неуверенности…
Я уткнулась лицом в футболку Джаса, он переоделся из деловой в повседневную одежду и снова казался мне тем незнакомым защитником из клуба. Моим соблазнителем. Как мне нравились его волосы. Не удержавшись, я провела по ним пальцами, чувствуя их податливость и непреклонность. Вот такой он весь – сотканный из противоречий.
Влюбилась бы я в него, если бы он был простым парнем-по-соседству?
Да! Определённо!
Я бы не смогла удержаться и пройти мимо. Почему-то теперь я была свято в этом уверена. Встреться мы при других обстоятельствах, нас бы всё равно неминуемо притянуло друг к другу. Столкновение было бы неизбежным.
И как бы мне хотелось познакомиться с ним несколько лет назад, когда у меня не было Оливера, а у него Марии. Интересно, как бы тогда всё сложилось?
А может быть, ничего бы и не сложилось. Он тогда был другим, а я – другой. И мы бы не смогли найти никаких точек соприкосновения. Впрочем, я и сейчас не была уверена, что способна вызвать в нём иной отклик, кроме плотского желания.
Мне не хотелось портить вечер самокапанием, поэтому я просто отключила навязчивый внутренний голос и сосредоточилась на здесь и сейчас, а не на как бы и если.
Мы говорили о всякой ерунде, вспоминали студенческие годы. Джас рассказал, что не сразу решил быть юристом, что изначально выбирал курс, связанный с проектированием, мечтая работать с отцом плечом к плечу, но у него, по его же словам, не хватало «воображения» для строительного бизнеса и он повернулся в сторону сухих законов и чётких норм.
Тут я могла поспорить. С воображением у моего мужа было всё в порядке. Я вспомнила наши ночи… и дни… и утра… и все невозможные позы, в которых он брал меня…
А я тоже любила своё недавнее студенчество, там со мной приключались всякие ситуации, смешные в том числе. Рассказала Джасу, как на одной контрольной заранее списала результат у знакомой, уже сдававшей её. Отметила все буквенные значения ответов в ряд, а надо было в столбик. Всё бы ничего, но с меня списало ещё порядочное количество студентов, так что статистику успеваемости мы по тому предмету изрядно подпортили.
Джас уже на последнем курсе вместе с друзьями основал компанию. Протекция Джефри Уэйнрайта дала им неплохой старт, но и сами компаньоны Джаса были не из простых семей, что в принципе было понятно. Это я могла закончить непопулярный среднеамериканский колледж, а перед Джасом изначально были любезно распахнуты двери любого заведения из Лиги плюща.
Я не сомневалась в его способностях, была даже рада, что у него была возможность желать и пробовать разное. Но адекватный взгляд на вещи показывал, что между Шеннон Кук и Джастином Уйэнрайтом изначально лежала социальная пропасть. И Мария, как ни крути, была ближе к нему во сто крат. Но он уже не хотел её, я понимала это если не умом, то сердцем.
Кстати, оба его компаньона были холосты, и мы даже пофантазировали на тему, а что будет если свести их с Айкой и Клэр? Мои подружки ведь тоже были не обременены отношениями и находились в поиске.
Мы смеялись вместе довольно долго от этих нелепых историй. «Ах, Шанни, шалопайка», - пожурил меня Джас. Наверное, в его глазах я была слишком правильной девочкой. Но это не мешало ему соблазнять меня снова и снова во всяких неподходящих для соблазнения местах.
Поэтому когда его ладони проникли под мою одежду и легли на пуговку джинсов, я пробормотала, что он сумасшедший, и закинула голову ему на плечо. Плевать, пускай меня сейчас видит хоть весь город, мне хотелось стоять здесь, чувствовать Джаса, его руки на своём теле, его бёдра, вжимающиеся в мои, его губы, касающиеся моего плеча. Чувствовать и запоминать каждое мгновение вечера, в котором мы стали чуть ближе друг к другу.
Под чарующие звуки гитары и глубокого баритона я вошла в часовню. Ряды стульев для гостей были пусты, но я словно и не заметила этого. В руке моей был маленький очаровательный букет белых фрезий. Поднеся его к лицу, я скромно потупила взор, как и подобает приличной невесте, тайком через край букета поглядывая на красивого, терпеливо ожидающего мой выход жениха. Он стоял у алтаря, широко расставив ноги и заведя руки за спину – поза выражающая силу и уверенность.
Моё внимание на секунду отвлёк ещё один присутствующий в часовне мужчина.
Пальцы с перстнями, перебирающие струны. Очки, усыпанные стразами. Разноцветные брюки-клёш в облипку с кружевными золотыми лампасами. Красный атласный шарфик на груди. Элегантный начёс кок на голове. Сложно не узнать, кто важно расхаживал передо мной.
Восхитительная благодать, как сладок твой звук для грешника вроде меня.
Потерявшись однажды, теперь я вновь обрёл себя.
Был слеп, но прозрел. И десять тысяч лет прожил.
Буду Небеса хвалить, никого у меня нет тебя дороже…
Долгим путём я шёл и обрёл свой дом… обрёл свой дом…
Мужчина у алтаря, стоявший рядом с поющим «Элвисом», ждал, что я подойду и возьму его за руку. Он выглядел потрясающе и даже малиновая, расшитая паетками бабочка у него на шее не портила образа довольного жениха. В его взгляде я могла прочитать обещание страстного поцелуя и даже больше. Он протянул мне руку, приглашая присоединиться к нему.
Поправив розовую фату, маленькими шажками я приблизилась к жениху и вложила свою руку в его тёплую ладонь. Он легонько сжал её и ободряюще мне улыбнулся.
«Элвис» попросил нас встать друг напротив друга. Активно жестикулируя, он пропел строчки своих вечных песен.
-Брак – это два сердца, навеки связанные одной любовью, которая будет лишь крепнуть с годами. И важнее неё нет ничего на этом свете.
Джастин, кольцо у вас? – обратился он к жениху. - Наденьте Шеннон кольцо и повторяйте за мной. Клянусь…
-Клянусь…
…Я буду любить тебя нежно…
…Я буду любить тебя сладко…
…И никогда не оставлю в конце одинокой улицы в отеле «Разбитых сердец»…
-Шеннон, - «Элвис» переключил своё внимание на меня, - ваша очередь. Возьмите кольцо. Готовы? Клянусь…
-Клянусь.
…Я буду любить тебя самой пылающей любовью с особой нежностью…
…И никогда не верну отправителю…
... Ты всегда будешь моим любимым плюшевым мишкой…
Мы оба рассмеялись и счастливые взглянули в глаза
