Дана откинулась на спинку дивана.
— Но даже после того, как в голове у меня прояснилось, я должна была закончить начатое. В результате полдня потратила впустую, гоняясь за призраком.
— Совсем не впустую, если ты это поняла. Ты знала, что Кейн пытается воздействовать на тебя, показав книжный магазин, — заметила Мэлори. — Но из его лжи ты узнала правду. Так? Правильно. И ты поняла, что он солгал, чтобы отвлечь тебя. Но для этого потребовалось пойти у него на поводу.
— Наверное. Но я все равно собираюсь проверить каждый экземпляр книги, который мне попадется.
— Хочу тебе сказать, что сегодня ты узнала нечто очень важное. — Мэлори похлопала подругу по коленке. — Ты поняла, как хорошо, что мы вместе, и позвонила нам. И еще осознала, что мечты могут быть очень приятными, особенно когда ты страдаешь или раздражена, но на самом деле не хочешь, чтобы Джордан превратился в твоего обожающего пажа.
— Ну… может быть, на пару дней пусть он станет моим обожающим пажом. Особенно если Зоя научит его массировать ступни. — Дана откинула голову на подушку и постаралась расслабиться. — Дело в том… что я его люблю. Мерзкая рожа! — Она тяжело вздохнула. — И я не знаю, черт возьми, что с этим делать.
Мэлори протянула ей тарелку:
— Съешь еще печенье.
Если ночью ей и снился сон, утром Дана его не вспомнила. Шум дождя и полутьма вызвали желание перевернуться на другой бок и снова заснуть.
У Мо были другие планы.
Выбора не осталось — пришлось одеваться, нахлобучивать на голову бейсболку, обувать самые старые ботинки. Отказавшись от поисков зонтика в пользу кружки кофе, Дана вывела Мо на дождь, пытаясь убедить себя в том, что организм взбодрился кофеином.
К концу прогулки оба насквозь промокли, и Дане пришлось тащить пса в ванную. Мо скулил и упирался всеми четырьмя лапами в пол, как будто она волокла его на бойню.
Когда Дане удалось наконец вытереть Мо полотенцем, от нее пахло псиной не меньше, чем от самой собаки.
Спасение было в душе и еще одной чашке кофе. После первого и перед вторым Дана задумалась, какая из начатых книг больше всего подходит для дождливого утра, и тут раздался телефонный звонок.
Десять минут спустя она повесила трубку и с улыбкой взглянула на Мо:
— Знаешь, кто это был? Мистер Герц. Наверное, ты не знаком с мистером Герцем и мистером Фоем, устроившими самую продолжительную викторину в истории нашего замечательного штата? Похоже, участники соревнования думали, что я в отпуске и поэтому не могу выполнять привычную для них роль арбитра.
Удивленная и довольная, Дана пошла на кухню за третьей чашкой кофе.
— Как бы то ни было, сегодня утром мистер Фой пришел в библиотеку, и ему сообщили, что я там больше не работаю.
Облокотившись на стойку, она потягивала кофе, продолжая рассказывать о том, что было дальше, Мо, который, казалось, внимательно слушал.
— Вопросы заданы, ответы получены — в основном от противной Сэнди. По словам мистера Герца, мистер Фой заявил, что мое увольнение — это форменное безобразие, и покинул помещение с гордо поднятой головой.
Мо склонил свою голову набок и вздохнул, как бы соглашаясь с ней.
— Потом два любителя викторин устроили неофициальную встречу в закусочной на Мейн стрит и решили, что, если руководство библиотеки Плезант Вэлли не ценит такое сокровище, как я, они больше не желают, чтобы это заведение участвовало в их ежедневном состязании. Меня попросили стать арбитром уже в качестве внештатного сотрудника.
Перед ней сидел всего лишь Мо, и его можно было не стесняться. Дана нисколько не смутилась, когда по ее щеке пробежала слеза.
— Конечно, глупо так раскисать, но ничего не могу с собой поделать. Приятно, когда по тебе скучают.
Она шмыгнула носом, сдерживая рыдание.
— В общем, я собираюсь включить Интернет и выяснить, когда компания «Шеф Боярди» начала выпускать пиццу ассорти. — Дана, не выпуская из рук кружку с кофе, пошла к компьютеру. — И где только они берут эти вопросы?
Утренний звонок помог ей включиться в работу. Дана решила, что сие символично. Она получила подтверждение того, что нужна людям. Вэлли очень много для нее значил, но на переломном этапе жизни — библиотека осталась в прошлом, а магазин еще не открылся — это чувство немного притупилось.
Дело было не в самой работе — то, чем она занималась в прошлом, оказалось важным и для других, а не только для нее самой.
Дана энергично взялась за дело. Сначала она размещала заказы на книги и выбирала стеллажи для них. Потом занялась более важным — поисками. Настроение поднялось настолько, что стук в дверь, оторвавший ее от книг о ключе, не вызвал раздражения.
— Все равно пора прогуляться. — Она распахнула дверь и в изумлении воззрилась на юношу, державшего в руках розу в прозрачной стеклянной вазе. — Охотишься на девушек? Ты симпатичный, но для меня слишком молод.
Юнец стал красным, как роза в его руках.
— Да, мэм. Нет, мэм. Вы Дана Стил?
— Точно.
— Это для вас. — Он отдал ей вазу и поспешно ретировался.
Дана закрыла дверь и взяла карточку, прикрепленную к вазе.
Похожа на тебя.
Джордан
Джордан мысленно перенесся на северо запад, на Тихий океан. Он охотился. У него была цель — снова увидеть свою женщину. Его оружие — желание. Если он продержится следующие пять минут, значит, может продержаться и десять. А где десять минут, там и час.
Охотник сражался не только за свою жизнь, но и за свою душу.
Туман серыми змеями струился у самых ног. Кровь из наскоро перевязанной раны сочилась сквозь повязку и капала на землю, исчезая в дымке. Боль не давала отвлекаться, напоминая, что ему есть что терять, кроме крови.
Он должен был заметить ловушку. Это его ошибка. Но назад уже не вернуться, а жаловаться или молиться нет смысла. Нужно идти вперед.
Джордан услышал какой то звук. Слева? Похоже на шепот, который издает туман, когда его рассекает массивное тело. Он постарался спрятаться среди деревьев, прижался спиной к стволу.
Бежать, спрашивал себя Джордан, или сражаться?
— Во что это ты играешь, черт возьми?
— О господи! — Он вернулся из виртуального мира, который мелькал на экране, повинуясь сжимающим мышь пальцам.
От бешеного ритма игры кровь стучала в ушах. Джордан посмотрел на Дану.
Она стояла в дверном проеме: руки в боки, взгляд подозрительный.
— Да так… Несложная игра, которую я называю «писать, чтобы жить». Не мешай, пожалуйста. Я занят.
— Я хочу поговорить о цветке и имею полное право тут находиться. Это дом моего брата.
— В данный момент это моя комната в доме твоего брата.
