– Извините, пожалуйста! Не подскажете, где можно Жору найти?
– Вон он, твой Жора! Возле белого мерина трется. Жора – красивый молодой парень. Высокий. Жгучий брюнет. Он такой ладный, что его не портит даже промасленная роба.
– Ну, рассказывайте, какие у вас проблемы?
– Да нет. Проблем никаких. Я бы хотела, чтобы вы диагностику провели. Мне на ней больше тысячи километров предстоит ехать.
– На ней? – Жора недоверчиво покосился сначала на ласточку, потом на меня. – Да я бы вам не советовал…
– Ну, пожалуйста, Георгий! Мне очень нужно!
– Ну ладно, – покорно пожал он плечами, – как скажете. Только не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Расплатившись с механиком, я пошла в ближайшую продуктовую лавку. Вспомнила, что сослуживцы навесили на меня покупку растворимого кофе и сахара. Оттуда – прямиком на трамвай.
Жутко неудобный район! На самом отшибе. Чтобы попасть в центр города, нужно сделать никак не меньше трех пересадок.
А люди в метро все же какие-то странные. Вот, взять мужчину напротив… Интересно, он никогда не задумывался о том, что ковырять в зубах в общественном месте чревато последствиями? Даже если проделывать это модным мужским журналом?.. Или этот, который только что вошел и встал у меня перед носом? Ну что, спрашивается, он потерял в своей ширинке? Щупает, щупает. Тьфу, срамота! Смотреть противно!..
А ноябрь в этом году совсем теплый! Обычно в это время уже настоящая зима, а сейчас еще и снега нет. Да и руки без перчаток не мерзнут. Но, блин, скользко!..
Милая какая тетенька – отряхнула меня! Неужели еще сохранились сердобольные люди?.. Вот уж не ожидала.
Фу-у, дошла наконец! Надо же, запыхалась. Вот что значит – отвыкла ходить пешком!
Я остановилась возле офисного крылечка. Над ним, погасив до ночи неон, красовалась помпезная вывеска: «Продю-серский центр Ирины Чижовой».
Несложно догадаться, кому мы были обязаны этим названием. Хотели мы того или нет, но оно приехало к нам из Тюмени и прижилось. Как и тот, кто его привез. Как и криволапая птичка на логотипе. Теперь уже поздно что-то менять. Стоит стронуть эту махину – и развалится весь уклад. Но Миша Талов, поначалу ратовавший за сохранность данного бренда, внезапно изменил точку зрения. Стал всерьез подумывать о том, чтобы выкинуть из названия имя никому неизвестной дамы. Если он это сделает, Чижова ни минуты не останется в фирме…
Прежде чем позвонить в домофон, я слегка перевела дух. Поправила волосы. Не то Оксанка сейчас опять спросит: «В подворотне вас ждал маниак»?
Замок щелкнул, и я вошла внутрь.
Как ни странно, ни Дороховой, ни Чижовой еще не было и в помине. Только смешливый Олежка да добросовестный дизайнер Алексей – сокращенно ЯДА. Это Оксанка ему такую кличку придумала. Так мы его теперь все и зовем.
– Привет, мальчики! – поздоровалась я.
– А-а, так вот кто к нам пожаловал! Что-то ты припозднилась сегодня. – Олежка вылез из-за стола и пошел мне навстречу. – Полина, голубчик, рад видеть!
Он галантно и очень ненавязчиво приложился к моей руке.
Менеджер у нас просто душа-человек! С первого дня, как он появился в офисе, мы только и держимся за животики. Бывало, так насмеешься с ним за день, что к вечеру щеки болят. Непонятно, откуда он набрал столько забавных историй? Откуда в нем вообще столько жизнелюбия и какого-то доброго, интеллигентного юмора?
Олежку, как ни поставь, он всегда будет одного роста. Это значит, примерно с меня. Хоть на бок его положи, хоть на живот. Вообще эпатажная личность! У него черные курчавые волосы, доходящие ему до середины спины. Манеры аристократа. И осанка оперного певца.
В отличие от Олежки ДДА встретил меня суровым молчанием.
Это легко объяснить.
Дизайнерский стол ближе всех расположен к выходу. Поэтому именно ДДА давит на кнопку, если звонят в домофон. Из-за этого имеет возможность устанавливать личность входящего раньше других. А кроме личности Дороховой, никакая другая личность ДДА не интересует. В ее отсутствие он может часами жевать свой блондинистый ус и сосредоточенно хмуриться в экран «макинтоша».
Время как раз было подходящим для ланча. И мы с Олежкой уселись чаевничать.
– Лешечка, будешь с нами? – спросила я. – Смотри, Олег сколько всего вкусненького принес!
– Нет, спасибо. – ДДА на секунду показал из-за монитора краешек бороды и тут же спрятал его назад.
– Ну, как хочешь…
Мы с Олежкой, учтя отказ ДДА, поделили между собой имеющееся количество бутербродов. Вооружившись одним из них, я устроилась поудобней, ожидая, пока мой педантичный визави закончит с приготовлениями. Олег прежде аккуратно расставил возле себя все, что ему могло понадобиться в процессе еды. Выкинул из бокала набухший чайный пакетик, позаботившись в том числе и обо мне. И только после этого вскинул свои перепончатые ладошки:
– Значит, рассказываю случай!
Это уже успело войти в привычку. Каждое утро мы обязательно собирались на легкую коллективную трапезу. Если, конечно, не происходило заминок, вроде сегодняшней. И каких бы треволнений ни сулил нам грядущий день, он всегда начинался именно с этих слов.
О себе Олежка рассказывать не любил. Обычно все его случаи происходили с кем-то из друзей, знакомых, коллег по прошлым работам.
Сегодня шла речь о человеке по имени Митя Скворцов. Причем, по заверениям самого рассказчика, словосочетание это неделимое и произносится, как фамилия, в одно слово.
Надо сказать, что Митя оказался умильным существом. Учась еще в школе, он был приглашен преподавателем химии на обстоятельный разговор по поводу шаткой Митиной позиции в вопросе успеваемости. Митя на означенную встречу явился. Но, промаявшись без дела энное количество времени (округлим его для ясности до пяти минут), решил более себя не томить. Но и химику дал понять, что беспокоиться не о чем. Оставил послание – ушел-де открывать новый химический элемент Скворцовий. И подписался – «ваш Дмитрий Михайлович»… По странной иронии судьбы, этот типаж оказался еще и тезкой великого Менделеева.
Дальше Олежка планировал просветить меня о том, как привольно Мите жилось на армейских хлебах, но не успел. Дверь вдруг без всякого звукового предупреждения распахнулась, и на пороге появился Миша Талов. А вслед за ним и вся честная компания: Чижова, Дорохова и Вероника.
– Доброе утро! – окинул нас Миша начальственным взглядом. – Все уже в сборе? Очень хорошо… Идемте, Ирина! – кивнул он Чижовой.
– Может, вы мне все-таки объясните, господин Талов, в чем я провинилась? – Ирка явно увиливала от похода с Мишей в президентские апартаменты.
Вход в это помещение, расположенное этажом выше, был нам без особого приглашения категорически воспрещен. Миша, приостановившись, оглянулся на Ирку.
