– Так вы адвокат из Калифорнии?
– Верно, а вы всего лишь пианистка?
– Верно, – повторила она и улыбнулась. Этот человек умеет очаровывать.
– Мистер Уэбстер…
– Питер, – решительно поправил он.
– Хорошо, Питер. Мне очень жаль, что я ворвалась к вам сегодня, да еще и со всеми этими дамами в придачу. И что мы застали вас… м-м… – Она покраснела. – Понимаете, это ведь правда, мисс Майра ни словом не обмолвилась, что вы там и… м-м…
Она запнулась, еще больше краснея при воспоминании о том, как увидела его, прикрытого полотенцем.
– Я… ну, остальное вы знаете.
– О да, – понимающе ответил он. – Я там присутствовал.
Ли поборола невероятное желание рассмеяться в тот момент, когда ее взгляд просто утонул в его прекрасных глазах. В Питере Уэбстере было нечто властное. Лучше сразу поставить его на место, пока ситуация не вышла из-под контроля.
– Во всяком случае, как я уже говорила, мистер…
– Питер.
– Хорошо, Питер, – торопливо поправилась она. – Я обещаю больше не устраивать экскурсий в вашей спальне, мне очень жаль, что так получилось, и… вам незачем было приходить сюда сегодня! – выпалила она.
– Напротив, это было просто необходимо.
Его блестящие карие глаза оценивающе рассматривали ее.
Ли взглянула на него.
– Правда? А почему?
– Совершенно необходимо.
Он улыбнулся, обнажив белые зубы, такие крепкие, что казалось, они способны перекусить ее без всяких усилий. Он близко наклонился к ней, одновременно теребя лепесток бледно-розовой розы, стоявшей в стеклянной вазе в центре стола.
– По правде говоря, мой выход из дома решал многое, – пробормотал он.
Услышав это, Ли откинулась назад, чувствуя, как по всему телу побежали мурашки. Она нервно дотронулась до салфетки.
– М-м-м… Питер… если вы принимаете мои извинения…
– Не принимаю. – Он ослепительно улыбнулся.
Она была ошеломлена.
– Не принимаете?
Он ухмыльнулся и продолжил лениво:
– Нет. Вообще-то я предпочитаю месть.
– Месть?
– Месть. – Он широко улыбнулся. – Месть сладка.
Ли показалось, что все ее тело горит от подтекста, который сквозил в его словах, от обескураживающего озорного сияния его глаз.
– Месть, – повторила она, качая головой. – Не могли бы вы мне объяснить, какова же таинственная причина вашего бесцеремонного заявления, мистер… м-м…
– Питер.
– Питер, – повторила она.
Он пожал плечами.
– Вы нарушили мое уединение, – бесцеремонно ответил он. – Я собираюсь получить компенсацию.
– Что вы собираетесь?
– Получить компенсацию. Ком-пен-са-ци-ю. Это известная практика возмещения ущерба. В данном случае это еще и забавно.
– Вы сошли с ума! – воскликнула она.
– Нет, я абсолютно серьезен. – Он снова ухмыльнулся. – Вы нарушили границы моих владений, я преследую вас в судебном порядке. Первый раз я сталкиваюсь с делом, которое можно разом открыть и закрыть.
От удивления Ли только покачала головой.
– А что это вы собираетесь возместить, мистер Уэбстер? – поинтересовалась она.
Мгновение он молчал, смотря ей прямо в глаза до тех пор, пока она не отвернулась.
– Мне бы хотелось, чтобы вы провели со мной один вечер.
Он произнес это чертовски небрежно.
– Для начала. Однако… – Он взглянул на ее нежные губы. – Существует альтернатива, мисс Картер.
– Она всегда существует, – сухо ответила Ли, борясь с желанием прикрыть губы рукой, – так жадно Питер их рассматривал. – И какая же это альтернатива?
– Поцелуй.
Теперь его взгляд словно обжег се губы, заставив их предательски вздрогнуть от чувственных ощущений.
– Который начнется и закончится по моему усмотрению.
Ли раскрыла рот от удивления, чувствуя, что очарована им.
– Скажите, вы всегда так обращаетесь с женщинами, лишь только познакомившись?
– Я всегда так обращаюсь с теми женщинами, что вламываются ко мне в комнату и смотрят, как я одеваюсь.
– Я же сказала вам, это произошло случайно, – ответила Ли, теряя терпение.
– Значит, вы полагаете, что не должны нести ответственность за собственные ошибки, мисс Картер? По меньшей мере это безответственно.
– Безответственно?.. Да это самая абсурдная из всех бесед, что я когда-либо вела.
– Мне она тоже нравится, Ли. Теперь кончайте сердиться и расскажите о себе.
От изумления она на секунду зажмурилась. Он способен довести до белого каления кого угодно! Ли почувствовала себя побежденной, поэтому предприняла попытку к отступлению.
– Видите ли, мистер Уэбстер, все это очень мило, но мне нужно возвращаться к…
– Нет, не нужно. Ваш хозяин обещал, что вы пообедаете со мной, вы так и сделаете, хотя бы под дулом пистолета, если понадобится.
Она растерянно моргнула и стиснула зубы, чтобы опять не открыть рот от возмущения. Мисс Майра никогда не говорила, что ее племянник сумасшедший. И кстати, где же Эл с обедом?
– Не могли бы вы рассказать, почему так заинтересовались мной? – осторожно поинтересовалась Ли. – Ведь я всего лишь приезжая в доме вашей тети…
– Для Майры вы значите гораздо больше, и вам это известно. Что же касается меня, когда ко мне в спальню ворвалась красивая молодая девушка с добрым десятком любопытных женщин, она безусловно вызвала мой интерес.
Слово «красивая», так небрежно сказанное, заставило слегка подпрыгнуть сердце Ли. Но внешне ей удалось остаться спокойной.
– Вы мне этого никогда не простите?
– Нет. Вы должны, и я требую, чтобы вы вернули мне долг. Сегодня вечером, тем или иным способом.
От этого замечания и от озорного блеска его глаз пульс Ли стремительно усилился. Да он просто наглец! И все же сейчас проще всего было отвечать на его вопросы.
– Хорошо, – наконец сдалась она. – Что вы хотите узнать обо мне?
– Для начала, что вы делаете в Натчезе? Майра сказала, что вы появились у нее на пороге три месяца назад и передали ей рекомендательное письмо от друзей. Вы хотели снять комнату.
– Да, так оно и было, – ответила она, тщательно подбирая слова.
– А что привело вас в Миссисипи?
Этот нехитрый вопрос встревожил Ли.
– Видите ли, это долгая история, мне не хотелось бы вам наскучить. – Она взглянула на фортепьяно, отчаянно желая спрятаться за ним и понимая, что это невозможно.
– Мне не будет скучно, – настаивал Питер. – Напротив, вы заинтриговали меня. Что вы с собой делаете, играя на фортепьяно в ресторанчике захолустного городка? Думаю, вы знаете, насколько вы талантливы.
Сердце Ли отчаянно заколотилось, но она и бровью не повела.
– Ах это… спасибо.
– «Это»? – повторил он. – Вы называете ваш исключительный талант «это»?
