Лотти поморгала, потерла щеку тыльной стороной ладони. Пора поправить макияж и подготовиться к рок-н-роллу. Ей предстоит подать гостям двести канапе.
Поторопись, пора.
Она скорее почувствовала, чем услышала, как кто-то подошел и встал рядом, теперь они вместе смотрели на один и тот же холст. Тишина затягивалась.
– Она само совершенство. Как ей удалось это сделать? – начала Лотти. – Выразить в этом плоском образе столько чувств? Невероятно.
– Талант. И глубокое чувство места. Адель знает, как выглядит этот пляж в любое время дня и года. Посмотрите, как она выписала океан и небо. Это возможно, только если постоянно наблюдаешь за ними.
Лотти снова заморгала, на этот раз от удивления.
Он понял, эхом повторив мысли, которые вертелись у нее в голове.
Как ему это удалось? Дрожь в его голосе неожиданно успокаивала и ободряла. Значит, не она одна это видит в произведении. Как такое возможно?
Обезоруживала его осведомленность, он говорил о картине с таким увлечением.
Однако суровая реальность вернула ее в пространство, она почувствовала себя неловко. Йен говорил, что это было предварительное шоу для художественных критиков и СМИ. Этот человек, вероятно, друг Адель Форрестер и прекрасно знает историю написания картин. Может быть, он сможет ответить на ее вопросы? Лотти подняла голову и подвинулась на скамье, чтобы видеть его лицо.
Зал замер.
Словно все вокруг стало прокручиваться в замедленном темпе, как на видео.
Смех и разговоры элегантно одетых людей превратились в слабый гул. Даже воздух как будто сгустился. Лотти медленно и тихо проглатывала его, как желе. Неужели это правда?
– Роб Бересфорд. – Она стиснула зубы.
У нее дурная привычка озвучивать мысли. В смущении она приоткрыла рот.
А почему бы и нет? Роб Бересфорд. Самый нелюбимый шеф-повар в мире. И человек, который пытался походя разрушить ее карьеру.
– Собственной персоной, – пожал плечами Роб.
И, не спрашивая разрешения, не извиняясь, сел рядом с ней на скамейку, вытянув ноги к стене с картинами. – Надеюсь, вам нравится выставка? Это произведение действительно замечательное.
Лотти попыталась собраться с мыслями и вставить хоть слово. Но не смогла.
Роб Бересфорд. Последний человек из всех людей, кого она ожидала увидеть на закрытом просмотре.
Он выглядел как на постере – идеальный знаменитый повар. Стильный костюм. Прическа. Модная небритость. Черт бы побрал портного, который сшил одежду, столь безупречно сидевшую на его фигуре. Даже под этим лощеным обличьем скрывался старина Роб.
Она могла судить об этом по его походке. Хвастун. Повадки и надменно поднятая голова делали его похожим на капитана корабля, высматривавшего в океане пиратские суда, груженные сокровищами. Он не изменился с их последней встречи тремя годами ранее.
Когда уволил ее с первой работы в ресторане.
Одна мысль о том дне превращала ее в ледяной айсберг, способный потопить «Титаник».
Она тогда начинала ученицей на кухне в отеле «Бересфорд». Проработала всего три месяца, когда могущественный Роб Бересфорд ворвался в кухню и потребовал, чтобы идиот, приготовивший шоколадный десерт, вышел в обеденный зал и извинился перед посетителем, который чуть не сломал зуб о каменную выпечку.
Роб был явно унижен и расстроен, поэтому искал козла отпущения, на которого свалил бы всю вину. Главный кондитер взглядом указала в ее направлении, она почувствовала, как Роб схватил ее за грудки поварского халата и притянул к себе так близко, что она почувствовала щекой его жаркое дыхание. Гневные обвинения останутся в ее сердце и памяти на всю оставшуюся жизнь.
– Вон из моей кухни, идите снова в школу, и никаких оправданий. Из вас никогда не получится настоящий повар, вам нечего делать в этом бизнесе, уходите сейчас же и избавьте нас от напрасных усилий. Никто не останется безнаказанным за то унижение, которое я испытал.
Потом он убрал руки так быстро, что она упала бы, если бы не стальная столешница. Роб продолжал сотрясать воздух: «Я не хочу видеть вас здесь завтра. Ясно?»
О, ей было все ясно. Она прекрасно поняла, как несправедливо и предвзято шеф-повара относятся к ученикам. Она подождала, когда шеф по соусам перестанет раболепствовать, положила на тарелку новый десерт, сбросила халат и выскользнула в заднюю дверь до того, как главный кондитер, страшная Дебра, пьяная настолько, что едва держалась на ногах, смогла вставить хоть слово.
С этого момента она поклялась работать только на себя. Все равно в каком деле. Возникает вопрос: что он делает сегодня вечером в художественной галерее? Покупает картины для своих ресторанов? Скорее всего, в зале есть кто-то, кто может посодействовать его карьере.
Посмотреть на других и показать себя – девиз Роба Бересфорда. Так было всегда, и из того, что она читала в прессе и видела на телевидении, за последнее время ничего не изменилось. И если он притворился, что знает об этой картине, – это малая цена за его личное продвижение наверх. Самое унизительное, что он даже не узнал ее. Она не собиралась напоминать.
Лотти подняла руку и убрала волосы с шеи. От гнева ее бросило в жар. Сильный и низкий голос Роба, казалось, резонировал в ее голове, а в животе вдруг запорхали бабочки. Его присутствие наполнило пространство между ними, и было тесно, словно ее зажали между стеной и скамейкой. В прошлый раз он возвышался над ней и пронзал глазами как лазером, она не желала повторения.
И это больше не повторится. Сейчас они на равных.
Четко очерченные линии челюсти и скул еще больше обращали внимание на его роскошные полные губы. Сломанный нос слегка изгибался сразу под переносицей. И слава богу. Если бы не это, Бересфорд выглядел бы еще великолепнее, чем тогда, когда они виделись последний раз.
Роб потянулся за бокалом шампанского, ткань рубашки натянулась на груди. Нет, в мире нет справедливости, этот человек создавал кулинарные шедевры и сам выглядел как образец для подражания. И прекрасно знал об этом.
Плавным движением он поддернул рукав пиджака и обнажил руку с темной татуировкой, бежавшей от запястья вверх, в том же стиле, что и другая, на груди, под белой вечерней рубашкой с расстегнутым воротом.
На долю секунды Лотти задумалась, что за рисунок у него на мощной груди? Потом отбросила эти мысли. Боди-арт и кулинария? О, в этом что-то есть. Еще один способ привлечь к себе внимание. Самовлюбленный тип!
В мире высокой кухни невозможно не столкнуться с Робом Бересфордом на кулинарных конкурсах. Во время награждения победителей она сидела в задних рядах с простыми смертными.
