— Мам, можно мне пойти покататься с Джошем на роликах? А потом мы у него поужинаем. Его мама разрешила, она меня ждет в машине, а потом привезет обратно, к началу занятий в хоре, так что можно я пойду, мам?
Линдсей тихо промолвила:
— У меня посетитель, Бип.
Мальчик оглянулся и наконец увидел Гибба.
— О, простите, сэр.
Линдсей одобрительно кивнула.
— Молодец, солнышко.
Гибб обогнул прилавок и остановился у кассы с хрустальным кубком в руках, переводя взгляд с Линдсей на Бипа и обратно.
Если и прежде его взгляд трудно было назвать теплым, то теперь от него веяло просто арктическим холодом.
— Так вот что ты хотела скрыть от меня, Линдсей, — что у тебя есть сын. Она облизнула губы.
— Да, у меня есть сын, и обсуждать это с тобой я не намерена. То, что касается Бипа, — не твое дело.
Мальчик смотрел на взрослых, стоящих друг перед другом, наморщив лоб.
— Ты назвала его Бипом? — спросил Гибб. — Что это за имя?
Бип с легким недовольством оглядел посетителя, но ответил вежливо:
— Это уменьшительное имя. На самом деле меня зовут Бенджамен Патрик, но, когда я был маленьким, я этого выговорить не мог, так что получалось просто Бип. А теперь уже все привыкли. — Он пристально осмотрел Гибба с ног до головы. — А вас как зовут?
Линдсей затаила дыхание, пока Гибб думал, что ответить. Хотя его замешательство еще ничего не значит, попробовала она успокоить себя. Он может просто размышлять, стоит ли вообще утруждать себя ответом. Гибб не особенно жаловал детей, а с таким, как Бип, явно ему сталкиваться не приходилось.
— Меня зовут Гибб Гарднер, — сказал он, и Линдсей втайне вздохнула с облегчением. Бип протянул ему руку для приветствия.
— Очень рад с вами познакомиться, сэр. — Улыбнувшись, он добавил:
— Какое интересное совпадение — у всех нас одинаковые фамилии.
Лицо Гибба словно окаменело. Значит, известие о том, что его бывшая жена до сих пор носит его фамилию и даже передала ее своему сыну, явилось для него неожиданностью.
Бип повернулся к матери:
— Так как же, мам? Можно я пойду? Линдсей кивнула. Слов у нее не было. Бип радостно забросил рюкзак за прилавок и бросился к выходу, к ожидавшей его машине, не обратив внимания на застывших в напряженном молчании взрослых. Вместе с ним из магазина словно вылетел весь кислород, потому что Линдсей стало трудно дышать, а когда она взглянула на Гибба, его лицо показалось ей странно посеревшим.
В молчании прошла еще одна бесконечно долгая минута. Наконец он спросил:
— Зачем ты сохранила мою фамилию, Линдсей?
Она пожала плечами:
— А разве не ясно? Мне она нравится больше, чем Арментраут. А поскольку с тобой я связаться не могла… Я думала, ты об этом знаешь.
— Твой отец ничего не сказал мне.
— Полагаю, он счел, что тебя это не касается.
— Как и то, что у тебя есть сын.
— Бип уж точно к тебе не имеет никакого отношения.
— Сколько ему лет?
— Восемь.
— Это становится любопытным. Полагаю, сейчас ты сообщишь мне, что он — мой сын.
— Даже и не собираюсь. Просто ему исполнилось восемь лет. — Линдсей так и видела, как в его голове крутятся цифры и значки математических вычислений. — Помнишь, Гибб? Я развелась с тобой потому, что ты был до такой степени Против того, чтобы иметь ребенка, что не желал это даже обсуждать. Так зачем же мне тратить время и убеждать тебя, что Бип — твой сын? Может быть, для того, чтобы получать с тебя алименты? — Сарказм в ее голосе ясно говорил о том, что она даже не думала ждать от Гибба какой-либо денежной поддержки.
Снова повисла долгая мучительная тишина. Когда Гибб наконец заговорил, к удивлению Линдсей, в его тоне не было ни злости, ни облегчения — только хладнокровное спокойствие.
— Тебе, вероятно, не составило труда найти другого мужчину после того, как я убрался из твоей жизни.
Линдсей кивнула.
— К тому же роль мужчины здесь не столь велика.
— Это заметно — поскольку он даже не позаботился о том, чтобы жениться на тебе.
— А я этого и не хотела. После опыта с тобой у меня пропала всякая охота выходить замуж.
Он снова обошел прилавок и аккуратно поставил хрустальный кубок на место.
— Я знаю его? Отца твоего ребенка? Он спрашивал как бы из простого любопытства, но Линдсей это не убедило.
— Не думаю, что тебя это должно волновать. Все в моей жизни, что касалось тебя, кончилось с нашим разводом, Гибб. — Она застегнула сумку. — А теперь, если ты не против, у меня есть еще кое-какие дела перед закрытием магазина. Приятно было повидаться с тобой, но не думаю, что нам стоит возвращаться к этому разговору. И ты можешь со спокойной душой уезжать к себе домой.
Гибб перегнулся через прилавок.
— А кто тебе сказал, что я здесь только проездом?
— Но мне показалось… папа… Приподняв одну бровь, он сухо спросил:
— Полагаю, твой отец считает, что и тебе не нужно знать кое-что обо мне?
Нет, она не хотела ничего знать. Но вопрос вырвался сам:
— Например?
Гибб медленно окинул ее взглядом.
— Например, то, что здесь я задержусь надолго. По меньшей мере на пару месяцев. А может быть, и дольше.
Сумка вывалилась из ослабевших пальцев Линдсей.
— Видишь ли, Линдсей, — негромко продолжал он, — я и есть тот самый консультант, которому предстоит решить проблемы с фабрикой Арментраута. Так что придется тебе привыкнуть видеть меня здесь.
Линдсей не смогла сдержать крайнее изумление.
— Ты состоишь в группе консультантов? — прохрипела она, голос ее внезапно сел.
Гибб покачал головой.
— Не то чтобы… Я и есть группа консультантов. «Триангл консалтинг» решил не посылать целую группу специалистов.
Линдсей с трудом понимала, о чем он говорит.
— Не могу поверить… — Она осеклась. Но Гибб продолжил за нее:
— Конечно, кто мог бы ожидать, что человек, который некогда был всего лишь младшим помощником менеджера на фабрике Бена Арментраута, девять лет спустя вдруг возвращается, чтобы помочь ему выбраться из долгов? Ты это хотела сказать?
— Что-то вроде, — кивнула Линдсей. — А каким образом ты оказался в «Триангл»? Отец говорил мне, что эта фирма имеет колоссальную известность по всей стране.
Губы ее собеседника слегка дрогнули. В улыбке?
— Возможно, я скрывал способности.
— Что? О, я вовсе не хотела тебя обидеть.
— Конечно, не хотела, — мягко согласился Гибб. — Удивительно, что твой отец ничего тебе не сказал по телефону.
— Ты появился прежде, чем он успел что-либо мне сказать. Хотя непонятно, почему он не рассказал мне об этом еще раньше, когда подписывал контракт…
— Он и понятия не имел, что я могу быть связан с «Триангл». Не сомневаюсь, что если бы он знал, то хорошенько подумал бы перед тем, как подписывать договор. Между прочим, до прошлых выходных я и сам не знал, что мне предстоит работать по этому контракту.
