– Приезжает Тед с родителями, – сообщила Ава.
Тед и Катерина вместе учились в университете. Все считали, что их брак – дело решенное, но Катерина прекратила отношения. Впоследствии причин разрыва она так и не объяснила. Ава все время гадала, почему дочь не доверилась ей.
Нина уставилась на нее с удивлением.
– А Катерина знает?
– Пока нет. Но Тед по-прежнему без ума от нее. Я думаю, тогда она поспешила. Впрочем, у нее было время все переосмыслить.
Когда мама Теда призналась, что тот расстался со своей новой девушкой и по-прежнему вспоминает Катерину, Ава начала планировать их воссоединение.
Женщина надеялась, что Катерина и Тед все начнут сначала. Долгого ухаживания не нужно. Ава улыбнулась про себя. Если Катерина забеременеет, она с радостью примет внука. Она всегда молилась о том, чтобы иметь дом, полный внуков. Тогда ее миссия будет окончена.
Однако нужно скрыть деятельность этого детектива. Катерине ничего не нужно из Италии!
После ужина Ава прошла в свою спальню отдохнуть. Она беспокоилась, что детектив так просто не сдастся. Весь день она раздумывала, как поступить. Женщина села за антикварный французский письменный стол. Открыла ящик и достала толстую пачку тисненой кремовой бумаги с вензелем «Миль Э’Туаль» в виде усеянной звездами виноградной лозы.
«Я напишу адвокату, – подумала она, поджав губы. – Я буду настаивать на отмене завещания!»
За окном полная луна посеребрила небо, и свет отражался на столе. Ава вздохнула. Конечно, у Катерины будут все основания для расстройства. Но если она не узнает, то и не пострадает. Как пострадала Ава.
С тех пор как дочь родилась, Ава защищала ее от боли и сердечных мук. Зачем Катерине, такой красивой современной девушке, у которой вся жизнь впереди, беспокоиться о том, что случилось так давно?
В Америке, подальше от глаз предков и их прегрешений, каждый может начать жизнь заново.
Покрытая эмалью ручка застыла над листом бумаги… Катерина вошла в этот мир с любопытством, сверкающим в ее ярких, с золотинками, зеленых глазах. После слов «мама», «папа» следующими были «почему?», «где?», «как?».
Долгом Авы как матери было присматривать за дочерью, помочь ей устроиться в жизни. Женщина закрыла лицо руками. Растить ребенка одной было крайне непросто.
Ава выглянула в окно и увидела белоснежного Винцо – итальянскую мареммо-абруццкую овчарку. Пес бегал кругами и вел себя странно. Вероятно, его заинтересовал лакомый аромат грызуна, бегающего по саду.
С тяжелым сердцем Ава осознала, что уже, наверное, слишком поздно отменять завещание. Она отложила ручку и помассировала ноющие суставы на руках. Работа на винодельне требовала физической выносливости. Катерина всегда трудилась рядом с матерью, прежде чем уехать в университет в Сан-Франциско. Ава скучала по дочери, но при этом боялась, что если та узнает правду, то больше никогда не заговорит с нею.
Правда! Уже более двадцати лет Ава рассказывала лишь тщательно отредактированную ее часть. Если Катерина узнает ее секреты, то последствия могут быть разрушительными. Она сжала руки и заметила, что они дрожат.
Ава закрыла лицо руками. Почему люди не могут жить хорошо в одиночку?
Долина Напа, Калифорния
Промчавшись вверх по дороге вдоль горы Хауэлл, Катерина свернула на дорожку из гравия, ведущую к величественному каменному шато, стоящему посреди материнского земельного участка.
Подъезжая, девушка наблюдала, как серебристые тени пляшут между рядов высохших виноградных лоз. Катерина всегда считала, что при свете луны они похожи на маленьких гномов.
После приветствия мать повела ее в винный погреб на дегустацию перед ужином.
Катерина решила, что лучшего места для того, чтобы рассказать о Марисе, не найти. Там никто не услышит звуков неизбежной ссоры.
– Какие чудеса мы будем пробовать сегодня? – спросила Катерина, присаживаясь на стул ручной работы и ожидая, пока мать нальет ей вина.
– А что это за наряд? – Ава вопросительно подняла четко очерченную бровь, окинув взглядом одежду, в которую Катерина облачилась, прежде чем выехать из Сан-Франциско.
Девушка выпрямилась под оценивающим взглядом матери. На ней было белое хлопчатобумажное платье с каймой и жакет в тон. Надевая жемчужное ожерелье, Катерина поняла, что неосознанно выбрала наряд девственницы для своего признания. Хотя какая разница? По сравнению с ней, мать выглядела гораздо более элегантно в узком шелковом платье с декольте, естественно, цвета бургунди.
Погреб был сконструирован в старо-европейском стиле, причем при закладке использовались те же камни, что и для строительства дома. Вокруг было полно стеллажей для созревания вина.
Несмотря на то, что воздух в подвале был куда прохладнее, чем на залитых солнцем долинах Напа, Катерина чувствовала, что вспотела.
Девушка нервно наблюдала, как мать, не показывая этикетку, открывает бутылку, и поняла, что эти магические манипуляции оставили неизгладимый след в ее памяти.
Отточенное движение запястья, особое выражение лица с поднятым подбородком. Уверенный щелчок вытаскиваемой пробки – нельзя повредить ее структуру. Затем изучение бутылки: темные глаза давно научились немедленно замечать малейшее несовершенство.
Вдохнуть запах пробки, практически незаметно одобрительно кивнуть.
Налить вино цвета граната, похожего на цвет украшений, мерцающих в ушах. Затем всколыхнуть эликсир в бокале, обогатив его кислородом, бросить быстрый взгляд на струйки, стекающие по стенкам бокала, и глубоко вдохнуть. Глаза женщины полузакрыты, она сосредоточенно оценивает вино.
Повышенные требования, предъявляемые Авой ко всему, что она делала, подняли Миль Э’Туаль на верхние ступени винодельной индустрии. Постоянно оценивающий взгляд Авы учил совершенству и ее дочь. Теперь, глядя на эти знакомые движения матери, девушка словно смотрела в зеркало.
Катерина задумчиво пожевала губу. Она не только нарушила материнские принципы совершенства, но и пошла наперекор собственным ориентирам. И все же она была истинной дочерью своей матери.
Катерина увлажнила губы, приготовившись заговорить, но слова застряли в горле. «Как же это сказать?»
Мать предложила ей бокал вина.
– Скажи, что думаешь, ma chérie[1], – французский акцент матери отдавался эхом в каменном помещении.
Катерина встретилась с ней взглядом. Ава проверяла ее, бросала вызов. Интересно, ее мать хотя бы единожды ошибалась? Она всегда излучала уверенность. Это была одна из ее тайн.
Единственным, в чем Ава не соответствовала образу совершенства, были приступы гнева. Если кто-либо смел ей перечить, Ава немедленно разражалась длинной возмущенной тирадой, а ее лицо становилось похожим на лицо богини, терзаемой собственными демонами. Для всех мать Катерины была красивой женщиной, стройной, элегантной, с прекрасными манерами. Никто за пределами поместья и не подозревал о том, насколько она гневлива. И только Рафаэль мог успокоить ее.
Катерина часто задумывалась над источником этих вспышек матери. У Авы было все: винодельня, довольно послушная любящая дочь, восхищение окружающих. И, тем не менее, Ава Розетта была противоречивым человеком: у нее было доброе сердце, но суровый характер.
Возможно, она злилась на мужа, рано покинувшего ее? Или чувствовала себя преданной большой семьей?
Какими бы ни были причины беспредельного гнева матери и как бы дочь ни страшилась новой его вспышки, ей требовалось собрать все свое мужество и осуществить задуманное.
Девушка качнула вино в бокале, затем вдохнула аромат. Подержала бокал на просвет, проверяя замутненность напитка. Затем попробовала, покатала жидкость во рту, отмечая нюансы, переместила вино дальше по языку, определяя различные впечатления, наблюдая развитие. Слива, абрикос, дуб… и острый жженый привкус.
После перелила вино в другой бокал, чувствуя тяжесть изучающего взгляда матери, которая подмечала малейшее движение на лице дочери. Взмах брови, подергивание губ, дрожание ноздрей. Все это имело значение для Авы, поэтому Катерина сохраняла невозмутимое выражение лица.
– Что скажешь?
– Это вино из винограда с «благородной» гнилью, и тебе это известно. Кроме того, это не наше вино.
По лицу Авы пробежала легкая улыбка.
– Но, тем не менее, это вино весьма популярно! – Женщина взяла графин с водой и наполнила новый бокал. – Отлично. Вот твоя награда, ma chérie.
– Зачем ты это делаешь? – спросила Катерина, покатав во рту прохладную колодезную воду, чтобы очистить небо. – Я опытный сомелье.
– Ты должна разбираться во всем, что касается вин, в том числе и в продукции наших конкурентов, – ответила Ава. – Всегда есть чему поучиться.
Катерина понимала, что так оно и есть. Будущее винодельни и их марки зависело от профессионализма Авы, а вскоре будет зависеть и от способностей самой Катерины узнавать, создавать и производить высококачественное вино.
