Сердцу-то было давным-давно ясно, что и на этот раз поезд любви мчался под откос, а мой избранник скорее всего уже был готов спрыгнуть на ходу и только выбирал для этого подходящий момент, такой, чтобы и овцы целы были, и волки сыты. Не будем углубляться, кто тут «овцы», а кто «волки», все равно любая женщина знает, что такое «давай останемся друзьями». (Для тех, кто по счастливой случайности не в курсе, запоминайте – это так, чтобы ты ему жить не мешала, а ОЙ с тобой всегда связаться мог, если что…)
А самое главное, как мне казалось в тот момент, мой прЫнц хотел, чтобы его возвращение в семейное гнездышко – к заждавшейся его жене, диетическому питанию и прочим домашним радостям – было мягким и безболезненным. Именно поэтому, а не из-за напряга в работе и повышенной бдительности его супруги, мы начали реже встречаться, я стала походить на умное животное, ожидающее очереди на бойне, а он – на сентиментального палача, вздыхающего от своей тягостной участи.
Нет, я вообще-то ничего против семейного образа жизни, его или своего, никогда не имела. Совсем наоборот! Я выросла в дружной крепкой семье и мечтала растить своих детей в похожей атмосфере. И у меня почти получилось. Как-то, «на заре туманной юности», я по любви создала одну миленькую ячейку общества, родила очаровательного малыша. Вот с атмосферой только не вышло… Слишком часто она становилась раскаленной, как поверхность Венеры. И спустя несколько лет, вся в волдырях, ошпаренная и обожженная (фигурально, конечно, выражаясь), я сбежала на волю от своего законного прЫнца, прихватив с собой лишь пару чемоданов, мешок горького опыта и маленький осколочек бывшей любви – любимого сынишку Павлика.
«Ну взгляни на себя! Ну что за умница, ну что за красавица!» – убеждал меня изнутри мой Здравый Смысл, и я, отгоняя тоскливые мысли и до боли втянув живот подальше под ребра, завертелась перед зеркалом, принимая очаровательные, на мой взгляд, позы.
Вглядываясь в чужое лицо, мы обычно анализируем морщины, складки, мешки, пытаясь через внешность познать человеческую душу, ее достоинства и пороки, а разглядывая свое изображение, считаем года, пережитые нашей кожей. Как нам не хочется признавать, что зеркало отразило не столько возраст кожного покрова, сколько все следы наших переживаний, настроений, результатов мыслительной деятельности, физических страданий и даже лишнюю рюмку спиртного. Но по сравнению с моей попыткой вглядеться в себя прошлой ночью Зазеркалье было настроено снисходительно и отразило мою мордочку достаточно благосклонно.
На меня смотрела (даже сейчас, после вчерашних нервов и слез) хорошенькая «рыженькая лисичка» с лукавыми глазками, черненькими бровками и аленькими губками. Ну все, кажется, для счастья есть. «И куда только они смотрят?» – задумалась я, и мой взгляд непроизвольно стал смещаться с лица куда-то ниже. Ниже. Еще ниже… Эх, мужчины! Куда бы вы ни смотрели – чего уж Всевышнего гневить? – везде округлостей всяких хватает. Хотя… Если бы Он, то есть Всевышний, моего мнения спросил, когда меня создавал, я бы, конечно, ВСЕ не так сделала! Тут – поуже, ясное дело. Здесь – подлиннее, чтобы такая линия плааав-ная… А тут? Ну что за безобразие? Отрезать, отрезать! Побольше!.. Я принялась нещадно оттягивать свои бока в районе талии, сокрушаясь, что у них там, на небесах, похоже, к результатам конкурсов красоты никто не прислушивается…
Радостно тренькнул дверной звонок.
Ой, уже двенадцать! Пора открывать «Салон красоты».
…А что? Когда хочется все бросить и уехать куда глаза глядят, по-моему, самое время взяться за что-то важное и привести это в порядок… Если хочешь улучшить свою жизнь, почему бы не улучшить для начала свою внешность, вдруг тоже пригодится?
Стоило мне только приоткрыть дверь, как я перестала принадлежать себе. Изображая непринужденность, с веселым щебетом в прихожую влетела стайка моих подруг. Картину происходящего можно было назвать «Поддержим подругу всеми своими слабыми женскими силами!».
Иришка, со сверкающей всеми цветами радуги французской помадой на губах поверх обворожительной голливудской улыбки, пряча жгуче-карие глазищи под чуть затемненными очками, кинулась обниматься и все приговаривала, что я «ну просто никогда еще так отлично не выглядела!».
Танюха, размахивая перед моим носом вместо нашатыря бутылкой какого-то заморского вина, тыкала в меня букетиком незрелых розочек, то ли проверяя на прочность, то ли призывая почувствовать аромат весны, которая обязательно наступит… месяцев через пять.
Скромная Инночка, хрупкая веснушчатая девочка-длинноножка, наш добровольный и по-дружески почти бесплатный массажист-косметолог, в это время уже доставала из огромного шуршащего пакета тюбики и баночки с волшебными жидкостями и сказочными кремиками, не переставая бормотать рекламные заклинания, смыслом которых было то, что она обязательно сейчас сделает из меня «конфетку».
Настоящие подруги! Как тщательно они приготовились выводить меня из состояния депрессии, как яростно бросились спасать всеми возможными средствами!
…В дверном проеме появилась сонная, всклокоченная Анютка в маминой ночной рубашке 56-го размера. Еле передвигая ногами, вся увешанная сумками и пакетами со снедью и напитками, она на автопилоте проползла мимо по коридору в сторону кухни.
Ну кто ж из моего окружения не знает Анютку и ее самообладание?.. Никакие стихийные бедствия не могли вывести эту сотрудницу МВД из равновесия, поэтому девчонки, направляясь ко мне, сначала завалились к ней, подняли ее с кровати и притащили ко мне для усиления своей целительной мощи.
Только усиление из моей милиционерши в это утро было никакое. Полночи она исполняла свой служебный долг, помогая мне в мельчайших подробностях восстанавливать картину ограбления (правда, в милицию идти отговорила). А оставшееся время до рассвета Анюткин укрепляла мою пошатнувшуюся уверенность в себе, так как теперь я искренне считала, что не способна вызвать у мужчин никаких серьезных намерений, кроме желания ограбить. И так подружка моя до-укрепляла меня, что ее внешний вид стал давать еще больше оснований для сочувствия, чем мой собственный.
Но… Как бы ни выглядела в то утро бедная Анютка, все-таки официально «объектом» была я, о чем мне постоянно напоминали заботливые вздохи и приветливые поглаживания милых подружек. Я незаметно вошла в роль, разжалобилась от сочувствия к самой себе и… прослезилась.
– Тих-тих-тихо! У нас тут платоооочек где-то был! Щааас мы!.. – тоном профессиональной нянечки заголосила Иринка, принимая из Танюхиных рук новенький, видно, специально купленный для этого случая, розовенький носовой платок со счастливым рисуночком.
